В шесть часов он снова сидел в гостиной Розетти. Хозяин разместился в кресле за своим столом. Мама Розетти в противоположном углу комнаты со своим бесконечным вязаньем.

— Я попросил маму быть здесь. Как вы сказали по телефону.

Коста взглянул на женщину, потом опять на Розетти.

— Я хотел поговорить с вами обоими, — сказал он. — Работа выполнима. Только одно мне не нравится.

— Что вам не нравится?

— Мне нужна некоторая гарантия, — сказал Коста.

Розетти подался к нему.

— Вы хотите сказать, что не будете этого делать?

— Я хочу сказать, что не буду этого делать без помощи. Вы оба мне нужны.

Мама Розетти сложила руки на коленях.

— Объясните, — попросила она.

— Для проведения работы его офис мне не понравился. Слишком оживленно. Это должен быть его дом. Но на машине я туда не поеду. — Он сделал паузу.

— И это значит? — спросил Розетти.

— Это значит, что в этот уикэнд мы поедем на рыбалку. Все втроем. Я скажу вам, где бросить якорь. Я займусь делом, пока вы будете там. Таким образом, вы будете соучастниками до и после совершения факта. Это обеспечит нам милые отношения в будущем.

Розетти повернулся к женщине.

— Мама? — сказал он.

Она долго, не отрываясь, смотрела на Косту. Потом вздохнула, медленно кивнув головой.

— Я думаю, это правильно, папа, — сказала она. — Нам придется пойти на это. Я не виню его за эту предосторожность.

— Мы сделаем это, — повернулся Розетти к Косте. — У нас нет выбора.

— Договорились, — сказал Ли Коста.

— Что мы должны делать? — спросил Розетти.

— Подхватите меня в субботу утром на заправочной пристани На Сити Айленд. Заправьте лодку. Я поднимусь на борт, пока заправщик будет занят. — Коста поднялся. — Потом я скажу вам, куда ехать. Остальное предоставьте мне.

— Хорошенько застегнитесь, — сказала мама Розетти. — Не простудитесь.

В следующую субботу, находясь на шумной пристани, Коста был неприметен, затерявшись в толпе яхтсменов и их гостей. Он спокойно наблюдал, как на маленькой яхте прибыл Розетти, как пришвартовывал ее к пристани. Потом пробрался сквозь толпу рыболовов, поднялся на борт и прошел в каюту, в то время как Розетти занимал работой сбившегося с ног служащего пристани. Через несколько минут они двигались к бёрегу Коннектикута, Розетти за штурвалом, Коста рядом с ним, мама Розетти за своим бесконечным вязаньем в плетеном кресле.

Вскоре после полудня они опустили якорь в тихом месте поблизости от той точки полуострова, где находился дом Бакстера.

— Что теперь? — нервно спросил Розетти.

— Есть. Ловить рыбу. Развлекаться, — Ответил Коста.

— Вы голодны? — спросила мама Розетти.

— Немного.

— Я приготовлю обед. А вы пока половите с папой рыбу.

В шесть часов она окликнула их из дверей каюты:

— Спускайтесь на первый этаж. Мы поедим.

— Вниз, мама, — сказал Розетти, — а не на первый этаж.

— На первый этаж, — повторила она. — Ты моряк, я кухарка..

Трапеза проходила в напряженной, атмосфере. Розетти то и дело замирал, нервно вскидывая глаза на Косту, мама Розетти была молчалива и поглощена подачей блюд с плиты в камбузе.

Потом Коста полчаса отдыхал, а когда поднялся с койки, встретился с пристальными глазами Розетти.

— Пойду искупаюсь, — сказал Коста.

Мама Розетти протянула маленькую смуглую руку и похлопала его по руке.

— Будьте осмотрительны, — сказала она.

Он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз.

— Я всегда осмотрителен, — сказал он. — Я очень осторожный человек.

Он исчез в каюте, появился через несколько минут в плавках и жилете от костюма для подводного плавания. Он задержался на минуту на корме, надел на голову резиновую шапочку, ласты на ноги, надвинул на лицо маску и трубку и мягко спустился в воду. Он проверил ворот жилета, чтобы убедиться, что маленькая пластиковая сумочка, которую он за него засунул, на месте, нащупал резиновые перчатки, прикрепленные к поясу, и медленно поплыл к берегу, мягко скользя в темной воде, удерживаемый на поверхности резиновым костюмом и ластами. Через полчаса в нескольких футах от края причала у дома Бакстера он остановился, дав возможность волнам отдрейфовать его ближе к берегу, пока не смог достать ногами дна. Он опять потянулся к воротнику жилета, вынул сумочку, открыл ее, стараясь не замочить в воде кусок мяса, который был в ней. Он тихонько свистнул и ждал, когда раздастся ритмичный стук собачьих лап по причалу. Швырнул мясо почти под самые лапы собаки, чей лай эхом разнесся по всему тихому пляжу.

Потом он опять погрузился глубоко в воду и поплыл, держа голову низко в воде и дыша через трубку, головой вниз, практически невидимый с берега. Лай стал громче. Через минуту на веранде второго этажа появилась фигура Бакстера в халате, с фонарем в руке. Внимательно осмотрев двор, тот прикрикнул на собаку, чтобы ее успокоить. Коста ждал.

После того как Бакстер вернулся в комнату, собака беспокойно поводила носом по причалу и потом занялась мясом. Коста видел очертания фигуры животного, обнюхивающего мясо, слышал отвратительные звуки, когда она его заглатывала. Он ждал. Собака издала мучительный вой, ее лапы судорожно забились о причал. Когда она затихла, Коста подплыл к берегу и еще раз тихонько свистнул. Собака не реагировала. Коста осторожно поднял голову над водой. Животное лежало у края причала. Коста снял ласты и маску, затем оттащил тело собаки в тень, отбрасываемую лодочной будкой. На деревянном настиле причала еще оставался маленький кусочек мяса. Он осторожно поднял его и швырнул в море, потом вернулся в укромное место и принялся терпеливо ждать долгие полчаса. Точно в срок из задней двери появились слуги и сели в автофургон. Они уехали, и ворота автоматически закрылись за ними.

Коста выждал, пока стихнет шум отъезжавшей машины, снял подводный костюм и двинулся к веранде. Медленно, пригнувшись, он поднялся наверх, бесшумно перелез через перила, полежал там добрых десять минут, прежде чем двигаться дальше. Лежа на животе, он надел перчатки и потом подполз к французским окнам. Они были открыты. Через две минуты он стоял над спящим Роем Бакстером. Он расставил пошире ноги. Руки сомкнулись на горле спящего человека. Коста долго держал их в таком положении, потом снял с правой руки перчатку, чтобы проверить пульс. Убедившись, что Бакстер мертв, он снова надел перчатку и ушел тем же путем, каким и вошел.

На причале он надел свое снаряжение для плавания, подтянул тело собаки к краю причала и спустился с ним в воду. Прежде чем отбуксировать тело собаки далеко в пролив, определил направление, в котором находилась яхта Розетти. Он отпустил собаку там, где течение, направленное в сторону от яхты, подхватило ее и унесло. Медленно и без напряжения он проделал путь обратно к яхте, стараясь, чтобы течение помогало ему в его долгом передвижении. Приблизившись к яхте, он увидел сидящего на корме Розетти.