требовать всё, что ему вздумается. И, мне кажется, Амирхан исполнит всё, что бы не попросил Равиль Сананович. За брата нужно отомстить. Это его долг как старшего брата. Они не найдут успокоение, пока Карим не будет гнить в земле.

— Амирхан, если хочешь моего одобрения на убийство сына, то цена должна быть равнозначная.

— Назови цену.

Сердце пропустило удар, я уже знала, что дальше последует что-то такое, что изменит абсолютно всё. Слишком высокую плату затребует старик.

Я смотрела только на мужа, когда услышала слова, которые острыми ножами вонзились в мою душу.

— Оставь свою юную жену со мной на ночь. Вот моя цена.

Глава 40

Амирхан

За столом повисло гробовое молчание. Настолько плотное, что можно резать ножом. Ярость внутри опалила таким пламенем. Я хотел убивать. Такое чувство, что я превратился в животное лишь с одним единственным инстинктом. Кровавая пелена перед глазами.

И я нах*р забыл обо всем.

О том, что Равиль стоит выше меня. О том, что я глава семьи. О том, что существует дипломатия.

Я обо всём забыл напрочь.

Медленно я встал со стула, не спуская взгляда со старика. Мне плевать на возраст его стало, размажу эту мразь.

— О-о-о, — протянул урод. — Вижу, что нашёл твою больную мозоль, мальчик, — усмехнулся старый ганд*н.

Почувствовал, как кто-то схватил меня за руку. Зарина. Перевёл взгляд на неё. Она испуганно вцепилась за мой рукав и глазами умоляла, чтобы я не делал глупостей. Поднял другую руку и провёл по её нежной щеке, успокаивая.

— Думаю, пришло время нам поговорить с глазу на глаз, — проскрипел дед. — Следуй за мной.

Я обратил всё внимание на него. Тот встал со стула и скрылся за дверью, которую я заметил и раньше. Наверное, там находится один из кабинетов. Мы остались одни, не считая троих людей Равиля.

— Будьте наготове, — сказал я и, не слушая отборный мат Наиля, последовал за стариком.

Зашёл внутрь и закрыл за собой дверь. Как и думал, это ещё один кабинет. Равиль Сананович сидел за массивным письменным столом и лениво потягивал виски из бокала. Он был расслаблен, но я точно знал, что это всё наигранно. Этот хитрый гад поймал меня на свой крючок. Мне даже любопытно стало, что он предложит. На моём лице ни единой эмоции. Я подошёл к столу, сел напротив, взял ещё один бокал и плеснул в него янтарной жидкости.

Он молчал. Думал, что может поймать меня на эти психологические штучки. Я уже взял себя в руки. Первая реакция была слишком яркой, нужно было контролировать себя лучше. Я никогда не срывался. Но одно упоминание Зарины, и мне крышу сносит.

— Скажи, Амирхан, что значит для тебя семья? — спросил старик, рассматривая алкоголь в стакане.

Я достал сигареты из кармана и закурил. Разглядывал его сквозь сигаретный дым.

— Тебе дать определение из учебника?

— Не дерзи мне, мальчишка.

— Называй свою цену, Равиль, и хватит играть в игры. У меня нет ни времени, ни желания.

Старик молчал, думал о чём-то своем.

— Мы приходим в этот мир голыми и уходим такими же. Всё, чего добились в мирской жизни, там нам не зачтут, — показал ладонью наверх.

Я криво ухмыльнулся.

— А ты собираешься попасть в рай? Боюсь, что для нас давно уготовано место в аду.

— Я верю, что можно вымолить прощение… Да, я делал вещи, о которых даже самому страшно вспоминать. Убивал, грабил, насиловал. Время было такое — или ты, или тебя. Сам знаешь, нельзя прогибаться. Вот я и не прогибался. Брал всё, что считал своим. Вся моя империя построена вот этими руками. А когда меня не станет, я боюсь, что не станет и моего наследия. Мои сыновья… Они слишком юные и не подготовлены к жизни. Они не знают, что значит убивать за кусок хлеба. Росли на всём готовом.

— Ты хочешь, чтобы я тебе посочувствовал? Или обсудить методы воспитания? — спросил с раздражением.

Я вообще не понимаю для чего он начал этот бессмысленный разговор? Потянуло вспоминать прошлое? Я, бл*ть, похож на жилетку?

Старик залпом допил виски. И кивнул мне на сигареты, я ему передал. Он взял одну, повертел в руках, а затем затянулся.

— Мне осталось недолго. Год, два, десять, кто знает? Но я уже переживаю о своём наследии. Я дам добро на убийство Карима и не буду ставить палки в колёса.

— По большому счёту, мне не нужно твоё одобрение, чтобы убить Карима. Я и мои братья имеют полное право убить его. Но из уважения к тебе мы приехали лично об этом сообщить.

— Это так не работает, Амирхан, и ты это знаешь. Не бери меня на понт, знаешь, сколько таких вот щенков так передо мной сидело? Все вы, мальчишки, у которых молоко на губах не обсохло, обязаны отчитываться передо мной. Вы дышите только благодаря мне, — он практически кричал эти слова, его трясло.

Раньше, может, так и было. Но уже давно Равиль и ему подобные растеряли свою власть. Мир меняется, а они не хотят. Их старые понятия уже не работают в двадцать первом веке. И им страшно это осознавать. Они цепляются за былое могущество.

Я мог не спрашивать его разрешения, и ничего бы за это не было. Но проблема в том, если он сам прячет Карима, то до него не добраться. Только если идти войной. А невинные жертвы никому не нужны.

— При всём уважении, у меня нет времени слушать твои воспоминания, Равиль. Назови цену и в этот раз следи за тем, что ты говоришь, думай.

— Ты мне угрожаешь?

— Я констатирую факты.

— Хорошо, — протянул старик. — Как я уже и говорил, мои сыновья, они без царя в голове. Когда я умру, я хочу, чтобы никто не лез на нашу территорию, чтобы у них были союзники. Ты сам помнишь, как тяжело тебе с братьями было в первый год после смерти родителей.

— А я тут при чём? Пусть сами и защищают своё, как делают все. Со своей стороны могу сказать, что лезть сюда не буду.

— Мне мало твоего слова, Амирхан. Его нужно чем-то подкрепить.

— Что ты имеешь в виду?

— У тебя есть дочь, у меня двое сыновей.

Моё лицо просто окаменело. Я уже знал, куда он клонит.

— Я хочу, чтобы мой сын и твоя дочь