Через пару минут Пичугин понял, что дело плохо. Рубашка быстро намокала кровью, закружилась голова. Сказывалась быстрая кровопотеря.

– Мне нужно в «скорую», – завопил он, обращаясь к Чеснокам. – Тащите меня!

Куда там. Братьям Чесноковым было не до него.

Задыхаясь от ужаса, ликвидатор пригрозил Радаеву:

– Ты ответишь за меня, тварь!

Павла трясло. Он понимал, что ему теперь грозит новый срок. Что ж, он хотел убить убийцу, и он это сделал. А теперь будь что будет.

24 июня 2006 года, суббота, после обеда

Пикинес и Шуруп (морды у отморозков отрешенные, оба под наркотиком) ввели Олега Лещева.

– Отец бил тебя? – спросил Царьков.

– Нет.

– Тогда тебе будет трудно. У нас из-за тебя неприятности, Олег. Придется принести тебя в жертву, чтобы умилостивить богов. Но у тебя есть шанс. Если не издашь ни звука, останешься жить.

Движением головы Царьков дал знак. Пикинес и Шуруп заставили Олега опуститься на колени. В руках у них появились ивовые прутья.

Отморозки начали экзекуцию. Они били сильно и со смаком. Олег скрипел зубами. Его стоны были похожи на кряхтенье.

– Сын отвечает за отца? – спросила Анна.

Царьков смотрел полными злобы глазами:

– Мэр с мозгами и моралью жуликоватого сантехника. Пьяница, бабник, матерщинник, хам, подхалим, взяточник, убийца животных. Я его с потрохами покупал, а он брал мои деньги с таким видом, будто делает мне одолжение. Я вижу, как он решает вопросы. Я бы решал намного лучше. Он на себя смотрит через увеличительное стекло. Будь его воля, он бы, дурила, и в губернаторы полез. Свирепая страсть властолюбия. Вот кто наркоман!

Анна поняла, что должна как-то отвлечь внимание Царькова от Олега.

– Кого еще будем пороть? – спросила она. – Между прочим, все твои проблемы начались с меня.

– Это точно, – согласился Царьков. – Интересно, что ты в нем нашла, в Радаеве?

– Характер. Характер, Леня! Да прекрати ты это! Хватит!

Царьков жестом велел подвести к нему Олега. На парне не было живого места.

– Считай, хорошо отделался. Позвони отцу, скажи ему, что ты лучше его. Звони!

Олег вынул из кармана мобильник и послал вызов.

– Ты где? – Николай Федорович старался говорить спокойно.

Парень растерянно смотрел на Царькова. Тот разрешил:

– Можешь сказать.

– Я у твоего помощника на даче.

– Что ты там делаешь?

– Меня приносят в жертву.

Лещев велел сыну передать мобильник Царькову.

– Леня, ты чего творишь?

– Долго объяснять, Федорыч. Лучше приезжай. Ты мне нужен.

Царьков отключил мобильник и повернулся к Анне:

– О чем еще хочешь спросить?

– Скольких ты убил? Прикидывал?

Царьков саркастически расхохотался:

– Мадам, это дело сугубо добровольное. Я никого насильно не заставляю. Да и кого жалеть? Наглый, примитивный молодняк не уважает ни возраст, ни образование, ни талант, ни-че-го. Знаешь, я вообще не люблю людей. За что их любить? По отношению к власти – бараны, а по отношению другу к другу – козлы. А если страна состоит из баранов и козлов, то какой в жизни смысл? Мораль – болтовня. Даже смерть – совсем не то, что принято думать. И рай – не то. И ад. Знаешь, что на самом деле происходит в аду? Души самых больших грешников мучают души менее грешные. То же самое, что и на этом свете. Так что я устроюсь там не так уж плохо.

Ланцева прервала его разглагольствования:

– Ладно тебе. Давай о главном – я зачем сюда приехала?

Царьков набрал номер Пичугина и был очень удивлен, когда услышал другой голос.

– Хм, Радаев, это ты?!

– Это я, Квас, – подтвердил Павел.

– Везет тебе, однако.

– Есть немного.

– Жаль, что ты не со мной.

– Я был с тобой, Квас.

– Может, начнем сначала? Анна у меня. Сидит, ждет тебя.

«Он заманил Анну», – догадался Павел.

– Ты где, Квас?

– На даче.

– Иду.

– Жду, а теперь передай трубу Пичугину.

– Нет, Квас, теперь все вопросы только ко мне. Пичугин больше никого не убьет, Квас.

– А Чесноки? Они рядом? Надеюсь, их ты не уделал?

– Антон цел.

– А Руслан?

– Царапина.

– Это хорошо. Это хорошо, что Антон цел, – сказал Царьков.

Никому из грифов он не верил так, как Антону. Именно ему он поручил убрать Радаева. Пичугин должен был только помочь, все остальное должен был сделать именно Антон. Но Пичугин, похоже, действительно выведен из игры. Профи называется, сосиска недоделанная. Только справится ли Антон в одиночку? Это вопрос.

Царьков выключил мобильник и несколько секунд обдумывал ситуацию. Как же так оплошал Пичугин? Хотя все не так уж плохо. Теперь можно все свалить на него – изобразить главой наркокартеля, отдававшего все приказы.

– Что-то случилось? – спросила Ланцева.

– Случилось. Твой Радаев убил человека.

У Анны перехватило дыхание.

– Кого? – с трудом выговорила она.

– Какого-то парня по фамилии Пичугин.

– Где он сейчас, Павел?

– Идет сюда.

24 июня 2006 года, суббота, после обеда

Разговаривая с Квасом, Радаев отвлекся, перестал наблюдать за Чесноками. Антон этим воспользовался. В руках у него была двустволка Олега Лещева. Ему нужно было выполнить приказ Рулевого. Но Антона бил колотун. То ли он боялся промахнуться. То ли, после того как узнал правду о старшем брате, не было злости.

Увидев направленное на него дуло, Павел метнулся за дерево. Грохнул выстрел. Бок обожгло, пару дробин он реально поймал. Отполз и встал за кривой березой. Ружье двуствольное. Где твой второй выстрел, Антон? Ну, давай! А может, лучше поговорить?

– Антон, а знаешь, кто братана твоего подставил? Не догадываешься?

– Не слушай, кончай его! – голос Руслана.

– Не кончишь ты меня, Антон, – сказал Павел. – У меня еще три патрона, а у тебя – один. Прикинь шансы. А про Рулевого – это правда. Степке – кладбище, мне – семерик, а ему – двенадцать лимонов. Так он распределил.

– Кончай его! – истерично орал Руслан.

– Дурак ты, – сказал ему Антон.

Он сам подозревал, что его старший брат погиб не по какому-то недоразумению, что к этому как-то причастен Рулевой. Кто угодно мог подставить Степку, только не Радаев.