иностранных дел Сербии посетила США для организации кампании по сбору средств для сербских беженцев. Возвратившись в июле, она неожиданно для себя обнаружила, что вопрос об избирательных правах женщин снова стал актуальным, однако поначалу это не вызвало у нее большого интереса. К. Панкхерст впоследствии объясняла это следующим образом: «Она и я полагали, что некоторая отчужденность с нашей стороны (в отношении готовящейся избирательной реформы. – О. Ш.) будет более эффективной для возможного продолжения милитантских действий после войны, чего политические лидеры стремились избежать» [73]. Предоставив другим «обсуждать такие вещи, как возрастной ценз для женщин-избирательниц» [74], Э. и К. Панкхерст продолжили концентрироваться на том, что считали национальной деятельностью.

Вдохновляя англичанок на подвиги во имя родины, руководство WSPU обращалось к примерам патриотических действий женщин других стран. В это время все большее внимание Э. Панкхерст привлекала Россия, где женщины демонстрировали чудеса самоотверженности и героизма не только в тылу, но и на фронте. Суфражистские издания писали о том, что русские женщины, переодевшись мужчинами, отправляются добровольцами на поля сражений, организуют госпитали для раненых, работают сестрами милосердия. Материалы о России и русских стали частым явлением и на страницах The Suffragette, а затем и Britannia. Однако Февральская революция 1917 г. вызвала в Англии серьезную озабоченность. С одной стороны, свержение самодержавия и обретение демократических свобод было встречено общественным мнением с симпатией, но, с другой стороны, эти события порождали опасения в том, что Англия может потерять союзницу на Восточном фронте. Поэтому правительство решило отправить в Россию специальную миссию во главе с Джеймсом Рамсеем Макдональдом с целью убедить Временное правительство выполнить свой союзнический долг до конца. Узнав об этом, Э. Панкхерст написала Д. Ллойд Джорджу, который в то время занимал пост премьер-министра, письмо с просьбой разрешить ей собрать свою делегацию, утверждая, что истинные чувства английского народа выражают члены ее организации, а не Дж. Р. Макдональд. Предложение было принято, и Э. Панкхерст отправилась с полуофициальной миссией в революционную Россию в компании своей ближайшей сподвижницы Джесси Кенни [75]. В России они пробыли около трех месяцев: с июня по сентябрь 1917 г. Программа визита была очень насыщенной: их принимали на самом высоком уровне. Они встречались не только, а точнее, не столько с различными женскими организациями, сколько с представителями политических партий, членами Петроградского совета, представителями русской новой и старой элиты. Кинохроника запечатлела прогулку делегаток по Невскому проспекту, их миссия освещалась на страницах многих русских газет.

Приезжих суфражеток больше всего интересовала деятельность двух женских батальонов, организованных М. Л. Бочкаревой. Как уже отмечалось выше, воюющие на фронте русские женщины производили большое впечатление на английских суфражисток, а создание отдельных женских подразделений в действующей армии вызвало большой интерес у союзников, хотя они и не спешили следовать примеру России. Для милитанток, отстаивающих право внести свой вклад в победу над врагом наравне с мужчинами, пример русских женщин-воинов был особенно значим. Поэтому их пребывание в Петрограде началось со знакомства с М. Л. Бочкаревой, и впоследствии и Э. Панкхерст, и Дж. Кенни много внимания и времени уделили женскому батальону, подробно знакомясь с его деятельностью и посещая все его мероприятия: они были в казармах, выступали на концерте, посвященном сбору средств в его пользу, присутствовали на освящении знамен батальона, при проводах на фронт. Дж. Кени написала биографический очерк о М. Л. Бочкаревой, который был опубликован в Britannia 27 июля 1917 г. Обе суфражистки регулярно составляли отчеты о своем пребывании в России, которые они при первой же возможности переправляли в Англию, и эти материалы сразу появлялись на страницах издания WSPU.

Однако к началу сентября суфражистки начинают понимать, что Временное правительство не в состоянии обеспечить себе поддержку большинства населения и в условиях накаляющейся обстановки их миссия становится трудновыполнимой. Поэтому они начинают готовиться к отъезду. Всего через два дня после возвращения Э. Панкхерст состоялась ее встреча с Д. Ллойд Джорджем, которую ей организовала К. Панкхерст. Сообщая об итогах поездки, Э. Панкхерст констатировала нарастающую конфронтацию в российском обществе и ослабление позиций Временного правительства и высказала мнение, что оно вряд ли сможет удерживаться у власти долгое время. Возможная победа большевиков неизбежно должна была привести к потере России как члена Антанты. Ее политический прогноз оказался более точным, чем предсказания одного из лидеров лейбористской партии А. Хендерсона, который, вернувшись из России в августе, рекомендовал английскому Кабинету всячески поддерживать Временное правительство.

Вероятно, Э. Панкхерст была несколько разочарована результатами своей миссии, так как основной цели – удержать Россию в лагере союзников Британии, – во имя которой она и отправилась в это нелегкое путешествие, ей достичь не удалось. Оставалось извлечь из поездки максимум политической выгоды для своей организации. Поэтому сразу по возвращении суфражисток в Англию Britannia вышла с анонсом специального собрания WSPU, на котором Э. Панкхерст должна была выступить с рассказом о своем визите в Россию. Это выступление собрало большую аудиторию, несмотря на то что вход на мероприятие был платным, и впоследствии и Э. Панкхерст, и Дж. Кенни еще не раз выступали с лекциями о своей русской миссии перед переполненными залами. Они рассказывали о героизме русских женщин, призывая англичанок следовать их примеру, и бичевали большевизм. Примечательно, что 7 ноября, в день Октябрьской революции, лидер WSPU, выступая в Куинс-холле, заявила, что Россия разваливается, ее армия деморализована и союзники больше не могут рассчитывать на серьезную поддержку с ее стороны. Главное – не допустить подобного в других странах. «Россия должна послужить уроком для всех демократий в мире» [76], – говорила она. Наблюдение за событиями в государстве-союзнике усилило наметившуюся у Э. Панкхерст в годы войны склонность к консерватизму. Ее взгляды все больше расходились с интересами рабочего движения, несмотря на то что с сотрудничества с ним началась ее политическая карьера, она, в отличие от ряда лидеров тред-юнионов и лейбористской партии, не одобряла движение шоп-стюардов[55] и создание различных рабочих комитетов. В них, как и в усилившемся забастовочном движении, она видела опасные симптомы распространения большевизма, борьба с которым со временем стала центральной идеей ее политической кампании.

Нельзя не отметить, что руководители WSPU были опытными политиками и трансформировали свою организацию в соответствии с требованиями момента. По мере того как перспектива предоставления женщинам избирательных прав становилась все более очевидной, они начинают снова включать суфражистские требования в свои кампании, приписывая при этом изменившееся отношение правительства к данному вопросу своим патриотическим заслугам. С весны 1917 г. страницы Britannia снова пестрят суфражистскими лозунгами, и WSPU организует массовые собрания и митинги в поддержку избирательной реформы. В ноябре 1917 г. Э. и К. Панкхерст трансформируют WSPU в Женскую партию (Women’s Party), готовясь принять участие в первых послевоенных выборах с участием женщин.