я подползла к Охотнику ближе, игнорируя боль в руке. Сев рядом и свесив ноги, осторожно коснулась ладонью пальцев мужчины, как бы говоря, чтобы он прекратил нервничать.

– Ты уже, наверно, слышал, что Персефона стала совсем плоха: смерть каждой из дочерей губительно сказывается на ней, люди давно утратили веру, отчего силы медленно покидают ее. Богиня ослабла, не может контролировать детей, которые делают то, что им заблагорассудится, она больше не может дать им пропитание и безопасность. Сирены, которые испокон веков охотились только в морских просторах, теперь массово истребляют мужчин в городах. А иногда… даже женщин. Каждый, кто раньше убивал одну из сестер, подвергался проклятию Персефоны: всю жизнь скитался по обрывкам памяти, медленно сходя с ума, моля о смерти. Богиня ищет Королеву, но не среди сирен, а среди людей. Она свято верит в то, что, объединив морское с земным, получит ту, что сможет править в обоих мирах. Она будет искать девушку, которая вытерпит всю боль и мучение при превращении, иначе в противном случае ее ждет смерть.

Роджер покачал головой, будто пытался скинуть наваждение, и, приподняв ладонь, оборвал мою речь:

– Родная, я – Охотник, не спасатель загубленных душ. Я умею только убивать.

– Я знаю, но если позволишь, я договорю. – Раздраженно повышая голос, продолжила, несильно вцепившись когтями в его ладонь: – Тебе нужно заключить сделку с Персефоной.

Раздался громкий смех, граничащий с безумством и страхом.

– Да ты с ума сошла! Что творится у тебя в голове? Похоже, я тебя крепко приложил о стену.

Сжав зубы и кулаки, чтобы не выплеснуть эмоции, я продолжила, будто не услышала едкого комментария:

– Заключи с ней сделку. Предложи ей помочь найти девушку в обмен на то, что убил одну из сирен.

– Но я же не… – Не успел Роджер произнести и слова, как я приложила палец к его губам, заставив замолчать.

– Персефона слишком слаба и готова пойти на любые уступки, лишь бы найти Королеву, которая продолжит ее дело и объединит оба мира под страхом своей власти. Ты сразу почувствуешь ту, что сможет принять в себе обе сущности, и тогда… – немного помолчав, чтобы собраться с мыслями, я произнесла: – Вместе вы сможете убить Персефону.

Роджер

Все это казалось кошмаром, от которого мне не удавалось избавиться. Эмилия, сидевшая рядом со мной в опасной близости, говорила такие вещи, от которых становилось дурно, и тошнота мгновенно подкатывала к горлу. Чтобы скрыть эмоции, я пытался шутить и отпускать колкости, но это не помогало.

Уничтожить чудовище, которое ходило по земле в поисках крови и убивало ради развлечений, не составляло особого труда, но истребить древнюю Богиню, пусть и совсем ослабевшую, никак не входило в мои планы.

Голова наполнилась гулом, который становился все громче и громче, в висках появилась нестерпимая пульсирующая боль. Казалось, сирена не замечала моего замешательства, поскольку говорила эмоционально, не останавливаясь:

– Персефона станет отголоском, эхом, способным лишь звучать, но не противостоять. Девушка, которая будет избрана Королевой, получит корону, переданную от нее. Ты должен будешь сделать все, чтобы не упустить ее, войти к сирене в доверие, запугать, влюбить – да что угодно! Когда мы снова встретимся, ты сердцем поймешь, какой выбор тебе предстоит сделать.

– Если она будет столь же красива, как ты, родная, боюсь, выбор будет слишком сложным. – Улыбка сползла с моего лица, я готов был задать главный вопрос: – Зачем тебе это нужно?

Эмилия долго молчала, отвернувшись и устремив взгляд куда-то вдаль, будто прокручивая в памяти многочисленные воспоминания.

– Я устала жить под гнетом, – дала сирена самый простой и понятный ответ. – Как и мои сестры.

А затем вымученно улыбнулась и, похлопав меня по плечу, глубоко вздохнула.

– Тебе стоит покинуть город сегодня же. Когда Лумьер узнает, что ты ослушался его приказа, пошлет своих головорезов, от которых не удастся скрыться. Рид будет в безопасности. Верь мне, они не вспомнят про него, я позабочусь об этом. Ты должен запомнить, Роджер, что твое место теперь в море: только там ты будешь в безопасности и сможешь выполнить вторую часть нашей сделки. Я сама сдамся Лумьеру, стану его последним трофеем, о котором он никогда не забудет. – Обнажив зубы, сирена улыбнулась так, что по телу побежали мурашки. – Единственное, что тебе нужно сделать, – бежать из города.

– Куда?

– Корабль, который будет стоять в порту, твой. Ты сразу его узнаешь… На нем моя кровь, команда заколдована пением, и, пока моя душа жива, они будут прислуживать тебе, возрождаясь из мертвых раз за разом. Назови его «Эмрод» в честь нас, чтобы ты всегда помнил про наш уговор.

Я лишь покачал головой, выказывая недоверие к словам сирены, которая, казалось, продумала все до мелочей. Теперь точно знал, что наша встреча в доме миссис Брейк была неизбежна. Это не я охотился на нее. Это морская дева выслеживала меня, умело играя на человеческих чувствах.

– Сирены не умирают до тех пор, пока мужчина не выкажет равнодушие к их песням. Тогда и тело, и душа находят покой, – продолжила сирена. – Королева, которую изберет Персефона, не будет знать мои истинные намерения, пока я не позволю этого. Сирены очень умело скрывают информацию и манипулируют чужими чувствами.

– Даже если я найду ту самую, что станет Королевой, где будешь все это время ты? Как я…

– Там, где буду в относительной безопасности, чтобы набраться сил и терпения. Ты найдешь меня по зову крови, доверься…

– Постой. А как же Персефона? Она же Богиня, которая вряд ли боится каких-то там… как ты назвала? Зубочисток…

Я заметил хитрую улыбку на лице сирены: она оказалась умнее, чем я предполагал. Эмилия нагнулась и достала из складок платья небольшой кинжал со странной переливающейся рукоятью.

– Наведалась в лавку месье Лумьера, пока хозяина не было дома. Похоже, этот коллекционер действительно знает толк в артефактах. Или ему повезло. Как и мне. Я долго выслеживала кинжал: его перевозили с одного континента на другой, передавали из рук в руки, пока он не оказался здесь, в небольшом городишке, в лапах обезумевшего старика.

Эмилия аккуратно держала оружие двумя пальцами – за плоскость острого клинка и конец рукояти – и прокручивала его перед глазами, любуясь переплетением золота и серебра.

– Кинжалом Возмездия можно убить любое чудовище, уничтожив его воспоминания навечно. Душа останется жива, она переродится, но все начнется с чистого листа, будто не было прожитых лет.

Эмилия встала и, выйдя в коридор, положила оружие в один из потайных карманов пальто.

– Ты сам отдашь его той, что сможешь отыскать. – Девушка вернулась в комнату. –