— Многие поджигатели являются членами добровольных пожарных бригад, — заметил «Том», когда она сворачивала на свою улицу.

— А это еще что значит? — спросила Тесс.

— Просто тебе не следует исключать из круга подозреваемых никого, исходя из их общественного статуса. Впрочем, любительницы вязания никогда бы такого не сделали. Как бы то ни было, можешь проверить ее по Интернету. — «Том» рассуждал несколько по-хозяйски, что стало для Тесс неожиданностью. И слегка раздражало.

— Благодарю за разрешение, очень мило с твоей стороны, «Том», — ответила она.

Однако оказавшись у себя в кабинете перед включенным компьютером, она в течение первых пяти минут просто сидела и смотрела на экран с «яблочной» заставкой, размышляя, действительно ли хочет отыскать Громилу и применить оружие, или это просто очередная нелепая идея, характерная для писак вроде нее. Идея отмщения на сей раз. Подобные фильмы она тоже старалась не смотреть, но не могла не знать об их существовании — никуда не денешься от отзвуков шумных премьер, если только ты не убежденный отшельник, а Тесс таковой не являлась. В фильмах про жажду мести восхитительно крепкие ребята типа Чарльза Бронсона или Сильвестра Сталлоне не утруждали себя обращениями в полицию, а сами разбирались со всякими плохишами. Самосуд. Как, нравится, мразь? Кажется, участие в подобной картине не миновало даже Джоди Фостер — одну из наиболее известных йельских выпускниц. Тесс не могла точно вспомнить название фильма. Возможно, «Храбрая женщина». Ну, или что-то в этом роде.

На экране компьютера появилась заставка с сегодняшним «словом дня» — им оказалось баклан. Надо же, птица.

— Воспользуйтесь услугами нашей компании — и ваш товар будет доставлен «Грузовыми перевозками „Баклан“» быстрее, чем по воздуху, — низко, будто голосом «Тома», сказала Тесс. Она нажала клавишу, и заставка исчезла. Она зашла в Интернет, но вместо того чтобы обратиться к какой-нибудь поисковой системе, открыла «Ю-Тьюб» и почему-то напечатала РИЧАРД УИДМАРК. Просто так, совершенно бездумно.

Может, я хочу выяснить, достоин ли он вообще иметь поклонников, мысленно рассудила она. Рамона, разумеется, считает, что да.

Там было множество клипов. Наиболее популярным оказался шестиминутный сборник под названием «Самый отъявленный негодяй». Его просмотрело несколько сотен тысяч человек. Там были отрывки из трех фильмов, но больше всего Тесс поразил первый. Картина была еще черно-белой, судя по всему, малобюджетной… но явно из «того самого» разряда кино. Даже название говорило само за себя: «Поцелуй смерти».

Тесс просмотрела все видео полностью, затем еще дважды вернулась к отрывку из «Поцелуя смерти».

Уидмарк играл улыбчивого мерзавца — он угрожал пожилой даме, сидевшей в кресле-каталке. Герой фильма хотел у нее кое-что узнать: «Где твой сынок-сосунок?» Пожилая леди не говорила. «А знаешь, как я поступаю со слабаками? Стреляю им в живот, чтобы у них было время хорошенько подумать, когда они будут кататься по полу».

Однако пожилой даме он в живот стрелять не стал. Он спустил ее с лестницы, примотав к креслу-каталке электропроводом.

Тесс вышла из «Ю-Тьюб» и, «кликнув» Ричарда Уидмарка, увидела то, что и ожидала, уже находясь под впечатлением от короткого клипа. Хоть Уидмарк в дальнейшем и сыграл множество героических ролей, известен он стал в основном благодаря «Поцелую смерти» и улыбчивому психу Томми Удо.

— Вот так, — сказала Тесс. — Иногда сигара оказывается просто сигарой.

— Что это значит? — переспросил Фрицик с подоконника, где он нежился на солнышке.

— Это значит, что Рамона, вероятно, влюбилась в него, восхищенная его ролью смелого шерифа, или отважного капитана военного корабля, или еще кого-нибудь, на них похожего.

— Должно быть, так, — согласился Фрицик, — потому что, если ты права насчет ее сексуальной ориентации, она вряд ли в восторге от мужчин, убивающих старух в креслах-каталках.

— Разумеется, так и есть. Правильно мыслишь, Фрицик.

— Но ведь ты можешь и ошибаться, — скептически взглянув на Тесс, сказал кот.

— Даже если и так, — возразила Тесс, — уроды-психопаты никого не привлекают.

Она тут же поняла, что сказала чушь. Если бы психи людей не привлекали, не было бы фильмов об уроде в хоккейной маске или об обгоревшей жертве с ножницами вместо пальцев. Однако Фрицик вежливо воздержался от усмешки.

— Даже не думай, — предупредила Тесс. — Не забывай, кто тебя кормит.

В поисках информации о Рамоне Норвил она открыла «Гугл», получила сорок четыре тысячи ответов, добавила название города Чикопи и получила более удобоваримые тысячу двести (большинство ссылок — она не сомневалась — просто случайные совпадения). Первое соответствие нашлось в местной газете Чикопи «Уикли римайндер» и непосредственно касалось Тесс: «ХОЗЯЙКА БИБЛИОТЕКИ РАМОНА НОРВИЛ ПРИГЛАШАЕТ В ПЯТНИЦУ НА „УИЛЛОУ-ГРОУВ“».

— А вот и я — заезжая звезда, — пробормотала Тесс. — Ура, Тесса Джин. А теперь давайте-ка взглянем на актрису, исполнявшую роль второго плана. — Однако единственной фотографией в конце статейки оказалось ее собственное фото: она с обнаженными плечами — снимок, который всегда рассылала работавшая у нее по совместительству ассистентка. Поморщив нос, Тесс вернулась в «Гугл», не совсем понимая, зачем ей вновь понадобилось смотреть на Рамону, но четко осознавая свое желание. Отыскав наконец фото библиотекарши, она увидела то, что подсказывало ей подсознание — по крайней мере судя по замечаниям «Тома» по дороге домой.

Там была статья в «Уикли римайндер» от третьего августа. «„БРАУН БЭГГЕРЗ“ ОБЪЯВЛЯЮТ ОСЕННЮЮ ПРОГРАММУ ВЫСТУПЛЕНИЙ», — гласил заголовок. Ниже, на ступеньках библиотеки стояла Рамона Норвил; она улыбалась, жмурясь на солнце. Снимок был неудачный, сделанный каким-то не особенно одаренным приглашенным фотографом, с неудачно (не исключено, что так бывало всегда) подобранной Рамоной одеждой. В мужского кроя блейзере она казалась мощной, как профессиональный футболист. Коричневые туфли без каблуков напоминали уродливые плоскодонки. А чересчур обтягивающие серые брюки подчеркивали то, что Тесс со школьными подругами в свое время называли «суперпопой».

— Просто охренеть! — невольно воскликнула она. У нее даже горло перехватило от негодования. — Ты только посмотри, Фрицик!

Кот не пошел смотреть и ничего не ответил — а как он мог, если она настолько обалдела, что на время утратила способность говорить за него.

Сначала убедись в том, что ты действительно видишь, сказала она себе. Ты пережила жуткое потрясение, Тесса Джин, пожалуй, худшее из того, что может пережить женщина. Это было примерно как услышать в кабинете врача смертельный диагноз. Так что не спеши.

Закрыв глаза, она представила человека из синего «форда» с фарами, обклеенными «Бондо». Поначалу он показался ей таким приветливым. Не ожидали встретить здесь, на задворках, веселого зеленого великана, а?