В ходе этих праздников также изготавливали и другую фигурку — изображение Сокара. Основа для ее изготовления, как и в предыдущем случае, делалась из золота, она имела ту же длину, однако прическа была другой и могла варьироваться согласно разным традициям. Ее изготовление начиналось только 14-го числа месяца хояк, на рассвете, то есть через два дня после приготовления «прорастающей» статуэтки. И в этом случае рецепт изготовления исходил от богини Хентаит из Бусириса. На основе весьма точных дозировок она смешивала особую массу из фиников и земли. Она пропитывала заготовку водой из канала Анджети и священного озера храма. Эту первую смесь оборачивали ветвями сикомора, чтобы она оставалась мягкой, то есть чтобы сохранить в ней определенную влажность. Затем Хентаит готовила воскурения — смолу терпентинного дерева, завернутую в волокна финиковой пальмы. Она примешивала туда многочисленные растительные ароматы «с нежным запахом», которые следовало предварительно растолочь и просеять. К ним она добавляла двадцать четыре драгоценных минерала: золото, серебро, различные кремни, ляпис-лазурь, бирюзу, красную яшму, гранат, зеленый полевой шпат, свинцовый блеск, сердолик и др. Их ей также нужно было растолочь, положить в чашу и перемешать. Объем всего этого, взятого вместе: земли, фиников, мирры, смолы терпентинного дерева, благовоний, камня — составлял семнадцать целых и одну двенадцатую меры. Хорошо перемешав эту смесь, ей придавали форму яйца, которое прикрывали ветвями сикомора, чтобы сохранить влажность, а затем клали в серебряную вазу вплоть до 16-го числа месяца хояк. Функция воплощения Сокара, видимо, отличалась от функции изображения Хентиаментиу. Ингредиенты, из которых оно состояло, измеряли с помощью сосудов, воспроизводивших четырнадцать чтимых частей тела Осириса: его голову, ноги, руки, сердце, грудь, ляжки, глаз, кулак, палец, фаллос, спинной хребет, два уха, затылок и две берцовые кости. В Бусирисе Исида-Хентаит, таким образом, восстанавливала с помощью статуэтки из минералов расчлененное тело Осириса; в Абидосе она подготавливала его возрождение с помощью прорастающей фигуры.

С 15-го числа начинали готовить украшения для гроба «Повелителя жизни», предназначенного для того, чтобы принять статую Сокара. Начинали готовить и священную мазь черного цвета, рецепт которой известен по другим источникам: толченый асфальт и смолу клали в котел, вливали туда эссенцию лотоса наилучшего качества, лучший ладан, лучшее масло, воск, смолу терпентинного дерева и различные ароматы. Смесь разбавляли вином и маслом. К этой смеси добавляли всевозможные разновидности драгоценных камней, очень мелко истолченные. Наконец все смешивали с медом и ладаном. В Дендере варить эту мазь начинали 18-го и заканчивали 23-го числа.

Рано утром 16-го числа выставляли изображение «Великой родительницы богов», то есть Нут, отождествленной с Исидой. Хор, сын Осириса, восседал перед нею на табурете. «Я — Хор. Я пришел к тебе, Могущественная, я принес то, что принадлежит отцу моему». Затем на колени богини ставили серебряную вазу с описанной нами смесью; ею наполняли форму для изображения Сокара. Закрытую форму ставили на ложе в специальном помещении. Этот «Зал Ложа», как его называли, был «построен из черного дерева и покрыт золотом». Статуя Сокара в ее зарождающемся состоянии оказывалась хорошо защищена; Ху и Сиа стерегли ее снаружи, в то время как внутри бдели двое хранителей. В свою очередь само помещение — нечто вроде переносной часовни — было установлено под навесом из пихты. Он состоял из четырнадцати колонн, базы и капители которых были бронзовыми. Снаружи он был закрыт циновками, а изнутри — отделан тканями. Три дня спустя, 19-го числа, фигуру Сокара вынимали из формы. На золотом пьедестале ее выставляли на солнце, помазав ладаном и обрызгав водой, до 23-го числа. В этот день ее клали на подставку из сиенита и раскрашивали. Лицо покрывали желтой охрой, челюсти — бирюзовым цветом, глаза разрисовывали наподобие инкрустированных глаз статуй, парик должен был быть из настоящей ляпис-лазури, жезл и бич — цветов всех драгоценных камней. Статую снова ставили на солнце на два часа. Ночью 24-го числа ее укладывали в гроб, который помещали в часовне храма, предназначенный служить ее могилой на весь следующий год. Статуя Сокара присоединялась к статуе Хентиаментиу, которую ставили туда уже 22-го числа, в день лодочной процессии.

Очевидно, новые и старые статуи не могли существовать одновременно. Таким образом, следовало убрать божественные изображения предыдущего года. Со статуи Сокара снимали оболочку, обновляли повязку и покрывали ее минеральными веществами согласно заупокойному ритуалу. Вынос погребаемой статуи совершался четырьмя жрецами в образе «сыновей Хора». «Тело» переносили в другую часовню — заупокойную мастерскую — перед тем, как отправить для окончательного захоронения в специальный некрополь. В тот же день осуществлялись примерно те же обряды и со статуей Хентиаментиу, и с реликвией предыдущего года. Исида, Мут и Нефтида выносили их из часовни, где они хранились в течение года; изображения окуривали благовониями, снова забинтовывали, опять-таки согласно заупокойным обрядам. Затем их по отдельности помещали в миниатюрную часовню из сикомора, в которой их предстояло окончательно захоронить. Похороны трех изображений проходили 30-го числа того же месяца. Сокару нужно было ждать до похорон семь дней; эта задержка фиксировалась в ритуале: «Что до каждого из тех семи дней, которые бог проводит после праздника своих похорон до того, как быть преданным земле, начиная с 24-го хояка до последнего дня, в то время как этот бог покоится на ветвях сикомора у врат верхнего Бусириса, он останется на эти семь дней в лоне своей матери Нут, когда он был зачат в ней; один день — это один месяц, а ветви сикомора (предназначены, чтобы изображать) Нут».

В ходе этих разнообразных церемоний специальный жрец в соответствии с тем или иным эпизодом читал или распевал священные тексты. Среди этих чтений самыми важными, по-видимому, были жалобы Исиды и Нефтиды. Судя по всему, их распевали постоянно с 22-го до 26-го числа хояка, то есть в тот критический момент, когда новые статуи переживали свое «рождение», а старые должны были «умереть». Жалобы знаменовали одновременно скорбь, которую выражали обе богини, и их энергичный призыв к возрождению жизни.

Погребение каждого из божественных изображений прошедшего года проходило 30-го хояка глубокой ночью в том месте, которое считалось погребением Осириса. Теоретически его местоположение должно было храниться в строгой тайне. Участники обряда изображали поиски и делали вид, будто забыли место — до следующего года. «Ее (статуэтку) спускают в крипту, которая находится под персеями. Входить через западную дверь, выходить через восточную дверь. Искать эту крипту, как будто она неизвестна, и не узнавать ее, покуда не придет определенный момент». В Бусирисе эти похороны сопровождались другой важной церемонией — воздвижением божественного столба «джед», который символизировал воскрешение бога: «Это день погребения Осириса… в его гробнице под персеями, потому что в этот день были собраны божественные реликвии Осириса после погребения Осириса: воздвигнуть божественный столп-джед». Смерть бога и изготовление моделей во всех провинциях, где хранились реликвии, вызывали немалую сумятицу: боги-жрецы были обязаны выполнять весьма многочисленные обязанности.