Утром я проснулась в диком похмелье… в голове стучали барабаны всех филармонических и прочих оркестров мира, исполняя партию адских наковален. Я еле доползла до кухни, чтоб приготовить кофе, и вдруг увидела на обеденном столе визитную карточку. Господи, Боже мой! Чья она? Что тут происходило ночью? Ничего не помню. Да-да, кажется вчера я ходила на вечеринку и там нос к носу столкнулась с Эриком, своим бывшим, вокруг которого увивалась новая жена. От ревности у меня захватило дыхание. А потом мне попался этот красавчик, да, друг Эрика. Должно быть, это он привез меня домой. Провал в памяти! Никогда такого не было. У меня было чувство, что всю ночь я валялась под забором и теперь с ног до головы в грязи. Весь день мне не давала покоя мысль о том, что я занималась тут «этим» с тем парнем, а теперь ничегошеньки не помню.

Я не могла дождаться вечера, когда собиралась наша группа, мне не терпелось признаться, выложить им все. Когда все собрались, я первая подняла руку.

«Пожалуйста, не думайте, что я такая плохая… но… вчера вечером я была на вечеринке, и мне кажется, я вернулась домой с мужчиной, потому что на столе у меня лежала его карточка, но я ничего не помню… У меня провал в памяти».

Вся группа изо всех сил принялась меня успокаивать. С ними со всеми такое бывало раньше.

«Ты пила там?» – спросила Элизабет.

«Ну, м-м-м, я выпила бокал шампанского, покурила травки, но только разочек, потом там был обед, я чуть-чуть поела».

Вранье, все вранье. Ну давай, стисни зубы и выложи все, как было, как на духу. «Знаешь, на самом деле я не помню, сколько я выпила шампанского, и покурила два или, может, три раза, да и поела до отвала».

Но, казалось, Элизабет мои слова нисколько не шокировали. Зато меня – да, и даже очень.

С. И.

«Сьюзен, тебе приходило когда нибудь в голову, что ты находишься в перекрестной зависимости сразу от нескольких вещей?»

Я не отрывала взгляда от лица Сьюзен и при этих словах не могла не заметить, что по нему словно судорога прошла. Она тут же расплакалась, потом заговорила, торопясь облегчить душу.

«Да, всю жизнь меня мотало из стороны в сторону! Секс. Наркотики. Алкоголь. Обжорство. Мужчины. Стоило мне найти хоть что-нибудь мало-мальски соблазнительное, я тут же попадала в зависимость, всегда было так, сколько я себя помню».

Это была для нее великая минута, это был прорыв, и теперь она смело может сделать следующий шаг на пути к выздоровлению.

Э. М.

Теперь, когда он исчез из твоей жизни (тут неважно, кто кого бросил) и ты успешно «разошлась» с родителями, черный провал в твоей душе зашевелился и, похоже, собирается широко раскрыть свою пасть. Тебе предстоит пережить ошеломляющее ощущение внутренней пустоты. Тебя также может охватить чувство тревоги, неуверенности, потери душевного равновесия, одиночества, необъяснимого ужаса, страха за свою жизнь, потерянности. Самое время бежать куда-нибудь… спасаться.

У тебя это уже было… то же чувство пустоты, от которого нужно поскорее бежать, куда-нибудь скрыться. Всю твою жизнь пустота в груди была с тобой, и от депрессии тебе помогали лишь твои пристрастия, твои пагубные привычки, включая «его» и прочее, как то: секс в неумеренных дозах и наркотики, рок-н-ролл и еда, работа, таблетки, беготня по магазинам, всякие бесполезные упражнения… продолжить список можешь сама. Ты прибегала ко всему этому по отдельности или сразу, это неважно. Все это – твои, старые как мир, великие отдушины. Чем в большей степени тобой овладевает синдром, тем большим количеством пристрастий обогащается твоя перекрестная зависимость. Мы называем это «синдромом смены каюты на „Титанике“".

Перекрестная зависимость говорит прежде всего о твоих нездоровых отношениях с самой собой; и здесь все тот же синдром. Благодаря такой зависимости ты как бы попадаешь в ловушку и становишься неспособной любить ни себя, ни кого-либо еще. В конце-кон-цов, такая зависимость завладевает тобой полностью, препятствует твоему выздоровлению, присваивает себе твое право любить себя тем, что держит тебя в рабской зависимости от саморазрушительных пристрастий, в том числе и от пагубной привычки причинять боль самой себе.

Выздоровление несет тебе только добро, твои же пагубные пристрастия – одно лишь зло. Единственный способ избавиться от черного провала в душе – заполнить его любовью, любовью к самой себе!

Выздороветь – значит научиться любить себя. Невозможно избавиться от синдрома, если ты привыкла к постоянной боли и уже не можешь без нее жить, если ты постоянно унижаешь свое тело, свой разум и душу. Невозможно отыскать себя, прийти в себя, если все твое время тратится на угождение своим слабостям. Как ни старайся, черный провал в душе не заполнить шоколадным тортом, бутылкой шампанского, сигаретой с марихуаной, новой вещью, новой парой туфель, и так далее. На этом пути можно прийти только к ненависти и отвращению к самому себе.

Невозможно избавиться от синдрома, не очистив все свои помыслы и поступки, не заткнув все свои великие отдушины, не перебив хребет своей привычке к постоянной бола. И другого пути не существует!

Господи, какое это было ужасное утро, когда я отправилась с матерью по магазинам поискать что-нибудь из одежды. Всю дорогу она не переставала охать: ей казалось, что я располнела до безобразия. Ничто не могло оправдать меня в ее глазах. Как это так, четырнадцатый размер, когда должен быть десятый? Сущее наказание было под аккомпанемент ее причитаний примерять платья и видеть перед собой в зеркале толстую, безобразную, отвратительную бабу. О, как я себя ненавидела! Как бы мне хотелось сбросить с себя это ненавистное тело, как я сбрасывала платья! Пока длилась эта ужасная процедура, я вся взмокла. Потом, наконец, не выдержала и просто убежала; я была в ужасном состоянии. Из уличного автомата я позвонила Деннису и сказала, что сейчас приду. Когда я пришла, мы тут же занялись любовью. Потом я пошла домой, но мне было так одиноко, что я позвонила Дэвиду, который позвал меня к себе. Мы сразу же занялись сексом, и как только закончили, я ушла, все такая же неудовлетворенная. Тогда я позвонила Чарли из автомата на углу и зашла к нему. Мы выкурили по сигаретке, раздавили бутылку вина и полезли в постель. Из его дома я вышла поздно вечером и медленно побрела домой. В груди было странное чувство пустоты, которую ничто в мире не способно заполнить.

Цинтия

УЛОВКА 22

1. Всегда случается что-то такое, что заставляет тебя сознательно или бессознательно отпускать тормоза. То тебя настигает приступ ревности, то подруга выходит замуж или рожает. Или он не звонит. Или не звонит вообще никто. Или звонит, да не тот. Или кто-то делает тебе замечание. Илы ты заработала лишний килограмм веса. Или опять потеряла бумажник. Или никак не сходит пятно на любимой блузке. Или волосы выглядят ужасно, что бы ты с ними ни делала. Или что-то происходит не так, как надо. Тебя это начинает доставать, преследовать, как навязчивая идея. Ты вдруг ощущаешь пустоту внутри, появляется депрессия, тебе становится как-то неуютно в этом мире, ты чувствуешь странное возбуждение, беспокойство, тебе кажется, что все от тебя отвернулись, тебе становится тревожно, ты чем-то расстроена… да, ты очень, очень чем-то расстроена. Снова просыпается внутренний голос и начинает молоть какую-то чушь: «Ты никогда не встретишь никого, никогда в жизни, всю свою оставшуюся жизнь ты проведешь одна, ты умрешь, и никого не будет рядом. Вот скоро суббота, а тебе некуда пойти вечером, тебя никто нигде не ждет. И вообще, он не позвонил тебе в ответ».