Тут предок Шайтиса отодвинул его в сторону, освободив от ослабевшей хватки Фесса, чье тело упало в тенета многочисленных щупальцев черного слизняка. Гигант не мог защищаться — его руки были плотно прижаты к бокам, — да он и не успел бы ничего сделать. Громадные губы монстра разлепились со звуком рвущейся кожи и обхватили лицо и всю голову Ференца!

Шайтис рванулся прочь, пошатнулся и ударился о скалу. Он внезапно почувствовал себя обессиленным — он, Шайтис! — и опустился наземь. Позади него шипел и булькал кошмарный кровавый зверь, высасывая остатки жидкости из тела Аркиса. А рядом могучее, “непобедимое” тело Фесса Ференца корчилось в животных судорогах, пока пасть Шайтана мяла и жевала его голову. И Шайтис подумал: “Если ад существует, то я — у его ворот!”

Не отрываясь от своего тошнотворного дела. Шайтан сверкнул малиновыми глазами. В мозгу Шайтиса вспыхнул ответ:

— Да, можешь считать это адом, и мы — его Владыки. Это наш ад, внук моих внуков, и мы возьмем его с собой на Темную сторону, а потом принесем во все остальные миры!

Гарри Киф, некроскоп, готовил возмездие. Данных, чтобы найти того, кто заслужил кару, казалось, вполне достаточно: молодой водитель-дальнобойщик, служит в фирме “Экспресс-Морозильники”; он же некромант; он же сексуальный маньяк; он же обезумевший серийный убийца, на счету которого (пока!) шесть молодых женщин.

На деле все выходило не так просто. Фирма имела дюжину отделений, разбросанных по всей стране, с изрядным количеством складов и морозильных камер; у них была пара сотен грузовых фургонов, половина которых всегда находилась в пути в любое время суток. Наберется не так много водителей, более или менее подходящих под описание, которым располагал Гарри (описание не слишком надежное, потому что то полубезумное похотливое создание, чьи черты он разглядел, было скорее плодом испуганного воображения, чем реальным человеком). Кроме того, похоже, “Морозильники” часто использовали случайных работников, и тот, кого искал Гарри, вполне мог оказаться одним из них.

И все-таки должен где-то быть хотя бы список их постоянных сотрудников. Гарри надеялся, что разыщет его, и там окажется этот Джон, вернее “Джонни”.

Во второй половине мая, в среду, в половине четвертого утра Гарри проник в главную контору компании в Лондоне, чтобы изучить регистрационные книги. Он прошел через пространство Мёбиуса, по пути останавливаясь в известных ему точках выхода, и наконец возник в дверях магазина на Оксфорд-стрит. В этот ранний час воздух был чистым — городской транспорт еще не успел отравить его — и даже бодрящим; ночное освещение придавало улице какой-то призрачный вид. Ветер ворочал в придорожной канаве обрывки брошенных газет, напоминавшие больших птиц, сонно хлопающих крыльями.

Гарри оказался прямо перед нужной ему конторой. Света в окнах не было; наличие ночного дежурного осложнило бы задачу, но его, как и надеялся Гарри, не оказалось.

Очутившись в здании, Гарри позволил своему развивающемуся чутью вампира отыскать нужный этаж, а потом — помещение, где хранились конторские книги. Запертая дверь для некроскопа не была проблемой; он создавал проходы там, где ему было нужно. Дважды он включал свет — исключительно по привычке, он ведь теперь не нуждался в освещении; натолкнувшись на большое, в полный рост, зеркало, он был и испуган, и заворожен представшей перед ним мрачной физиономией и светящимися глазами с алым отливом. Он, конечно, знал о происходящих с ним изменениях, но лишь сейчас осознал, насколько они стремительны. Это вызвало в нем смешанные ощущения и наполнило странными смутными желаниями. Возможно, их породила ночь, необычность места, азарт преследования. Что ж, он таков, каков есть. А дичь... дичь бывает разная.

Конторские книги хранились в грязном и запущенном помещении. Все вокруг пропахло кофе и застарелым табачным дымом. Здесь все было организовано по старинке: шкафы, набитые папками — выбирай и смотри. Гарри быстро проглядел список управляющих складами и отделениями, но данных о рядовых служащих не нашел. Зато нашел список адресов и телефонов отделений фирмы. Это сбережет ему хоть немного времени. Но больше, к сожалению, не было ничего.

Гарри испытывал досаду. Что предпринять дальше? Вероятно, начать с первого отделения и пройти по всему списку. И тут — сама по себе — пришла мысль о Треворе — скорее даже не мысль, а ощущение, что Джордан не спит и находится где-то поблизости. Чашечка кофе сейчас бы не повредила, и еще — пообщаться с другом, совсем немного, этого ему хватило бы, чтобы отвлечься от того чуждого, что овладевало им, опять почувствовать, что он — человек.

Маловероятно, что Тревор и впрямь проснулся, но на всякий случай Гарри послал сигнал — и тут же получил отклик.

— Кто это? — раздался в его мозгу безошибочно узнаваемый голос Джордана, такой отчетливый, словно он шептал, прижавшись губами к уху Гарри. — Это ты, Гарри?

Это было и похоже на мертворечь, и отличалось от нее. Что-то такое — как бы мертворечь наоборот — Гарри использовал, но давно, в те дни, когда лишился тела. И там тоже были свои отличия. Так что телепатия все же была для него делом новым. Она все еще поражала Гарри, казалась чем-то более... естественным, что ли? Да, так оно и есть; по сравнению с мертворечью все что угодно покажется естественным. Телепатия — это что-то вроде разговора по телефону с шипением и потрескиванием психостатических разрядов; мертворечь же — скорее скорбное завывание ветра в пустынном ущелье под безмолвно плывущей полной луной. Попросту говоря, одно дело — контакт сознания двух живых людей, и совсем другое — метафизическое общение живого с мертвым.

* * *

Джордан, казалось, был не совсем уверен в том, что узнал Гарри и как бы не торопился признать, что это он, Тревор. Это было непонятно. Некроскоп нахмурился:

— А кто же еще, Тревор?

Признав его голос, Джордан наконец успокоился и вздохнул с облегчением. Гарри насторожился — что-то явно произошло. Вдобавок Тревор сказал:

— Гарри, ты знаешь мое старое пристанище в Барнете? Я сейчас здесь. Пока не знаю, надолго ли. Я бы хотел выбраться отсюда. Я пока не могу объяснить, в чем дело. Это небезопасно. Не мог бы ты прийти сюда, прямо сейчас?

— У тебя неприятности? — Почуяв опасность, Гарри сразу включился. Он все еще ощущал обеспокоенность в голосе Джордана.

— Не знаю, Гарри. Я отправился в Лондон — посмотреть, что можно для тебя сделать, — но все каналы были перекрыты, практически с самого начала. Я-то собирался понаблюдать за ними, за отделом. Черт возьми, я никак не ожидал, что кто-то будет наблюдать за мной.

— Даже сейчас кто-то следит?

— Да, сейчас тоже.

— Уже иду, — сказал Гарри.

Он создал дверь Мёбиуса, шагнул туда и исчез; послышался легкий хлопок воздуха, взметнувший бумаги в незакрытом шкафу. И раньше, чем они улеглись, Гарри уже был в Барнете, куда влекла его мысль Тревора.