— Ладно, не съест же он нас! — сказала я, когда через стеклянную входную дверь убедилась в том, что Эстер и не думает отъезжать. — Тем более на рабочем месте. Люди же все-таки вокруг.

— Похоже, она осталась ждать результата нашего разговора с Антуаном, — сделала вывод Юлька.

— Пошли? — нерешительно спросила я.

— А что нам остается? — пожала плечами Юлька. — Только ты иди первой.

— С какой стати? По легенде, ты невеста Роже, ты и иди, — увернулась я.

Юлька возмущенно открыла рот.

— Это глупо! — сказала она. — Глупо вот так стоять и препираться. Какая разница, кто войдет первым?

— Вот именно, — кивнула я. — Раз тебе все равно, то и иди первой.

Юлька обозвала меня трусливой мышью, но с места не сдвинулась. Конец нашим препирательствам положил сам Антуан, когда неожиданно появился в приемной. Увидев нас, он сначала остолбенел. Потом попытался протереть глаза. Так как у него на носу красовались очки, то он, сняв их, стал протирать. Начистив стекло до блеска, Антуан водрузил очки на прежнее место и снова воззрился на нас. Мы не исчезли. И ему пришлось примириться с фактом нашего появления у него в конторе.

— Проходите! — сказал он нам неожиданно благосклонно на английском, что мы тоже сочти знаком его расположения.

Мы поспешно просеменили за ним. В кабинете Антуана стояли массивный письменный стол с креслом, несколько шкафов, забитых скоросшивателями с деловыми бумагами, и несколько стульев. Повинуясь приглашению Антуана, мы уселись на те, что стояли ближе всего к письменному столу. Сам Антуан занял, разумеется, кресло. В комнате воцарилось молчание. Мы не знали, с чего начать разговор. Сегодня Антуан казался не таким сердитым, а скорее задумчивым.

Внезапно Антуан поднялся со своего кресла. И подошел к вмурованному в стену сейфу. Достав из него конверт, он положил его на стол. И, по-прежнему храня молчание, сел в кресло и снова внимательно уставился на нас. Вернее, на Юльку.

— Значит, вы и есть невеста Роже, — внезапно сказал Антуан, все еще глядя на Юльку. — Что же, мой друг всегда выбирал себе в подруги самых красивых женщин. Не могу его осуждать, я бы и сам на его месте поступил так же.

Опешившая от такого комплимента Юлька молчала.

— Несмотря на короткое знакомство — вы знали друг друга несколько дней, — сумели произвести на моего друга огромное впечатление, — продолжал Антуан. — И вы действительно много значили для Роже, уверяю вас. Может быть, он даже любил вас. Хотя сначала, когда он сказал мне, что познакомился в России с девушкой и хочет на ней жениться, я первым делом подумал, не поссорился ли он с Эстер.

— С Эстер? — откликнулась Юлька.

— Он вам не говорил про нее? — усмехнулся Антуан. — Что же, и тут я его вполне понимаю. Эстер была девушкой Роже на протяжении десяти лет. Думаю, что до встречи с вами он не любил ни одну другую женщину.

— Почему вы в этом уверены? — спросила у него Юлька.

— В чем? — поднял брови Антуан. — В том, что он не любил никого, кроме Эстер, до встречи с вами?

Ну, это просто. Мы с Роже были близкими друзьями.

И не считали нужным скрывать друг от друга свои сердечные тайны. У Роже было много женщин, но все они приходили и уходили. А Эстер оставалась.

— Нет, — покачала головой Юлька. — Что дает вам уверенность в том, что Роже искренне полюбил меня?

Почему вы сказали, что я много значила для него?

— Потому что он отдал вам свой перстень, — сказал Антуан. — С которым никогда не расставался.

Этот перстень достался Роже от его дяди. И Роже им очень дорожил. Перстень передавался в семье из поколения в поколение уже много лет. А Роже отдал его вам. Значит, он был настроен в отношении вас более чем серьезно. И я должен извиниться за свое поведение. Прошу меня простить. Шок, знаете ли.

Мы заверили его, что прекрасно понимаем. И готовы простить его.

— Вот и отлично! — просиял Антуан. — В таком случае, чем я могу вам помочь?

— Мы хотим найти человека, который убил Роже, — заявила Юлька. — И вообще, разобраться, почему его убили.

— Я бы и сам этого хотел, — сказал адвокат. — Подозреваю, что ответ нужно искать вот в этом конверте.

И он указал на конверт, который перед началом разговора положил на стол. Мы с Юлькой заинтересованно уставились на конверт. С виду в нем не было ничего примечательного. Конверт как конверт.

— И что? — спросила Юлька. — Почему вы до сих пор его не вскрыли?

— Я порядочный человек! — возмутился Антуан. — Как я мог вскрыть письмо, которое мне не предназначено?

— А кому оно предназначено? — спросила Юлька.

— Вам, — глухо ответил Антуан.

— Мне? — тупо переспросила Юлька.

— Роже оставил это послание своей невесте.

— И вы не стали передавать его в полицию, а сохранили, чтобы передать его мне? — Юлька не верила своим ушам.

Антуан молча кивнул. Мы тоже молчали. Чувствовали, как с каждой секундой этот человек становится нам все более симпатичным. Сейчас мы искренне недоумевали, как при первой, да что там говорить, и при второй нашей встрече он мог показаться нам таким жутким типом.

— Так чего же мы ждем? — первой опомнилась Юлька. — Давайте вскроем конверт. И все узнаем.

Антуан собирался ей помешать, бормоча что-то о том, что не мешало бы сначала взглянуть на наши документы. Но Юлька оказалась проворней. Не слушая Антуана, она схватила конверт и надорвала. Из конверта выпало несколько кусочков бумаги. Один из них — авиабилет. Второй был нарисованным от руки планом. А третий — собственно письмо Роже к его невесте.

Весь ужас заключался в том, что написано оно было по-французски. Да и чего Роже было что-то там выдумывать со словарем? Ольга ведь знала французский почти как родной. Ольга-то знала, а вот Юлька нет. И у ненормальной моей подруги на лице отразилось откровенное недоумение при виде строк на французском. Я сразу же поняла: нужно" срочно что-то предпринять. Если мы, конечно, не хотим, чтобы у Антуана появились сомнения насчет того, кто мы такие на самом деле.

— Тебе, наверное, захочется прочесть это письмо одной? — спросила я у Юльки, пихая ее под столом ногой.

В Юльку я не попала. Я всегда мажу. Вот и в этот раз вместо Юлькиного колена попала по ножке стола.

И здорово ушибла свою собственную ногу. Антуан ничего не сказал, только удивленно посмотрел на нас, когда стол внезапно вздрогнул.

— Да, да, — прошептала Юлька. — Мне необходимо одной прочесть последнее письмо моего Роже.

Простите меня.

С этими словами она сгребла все бумаги со стола Антуана и ринулась прочь. Я последовала за ней. На улице мы промчались мимо поджидавшей нас Эстер так быстро, что она не успела ничего сказать. Конечно, это было страшным свинством с нашей стороны.