За этой шайкой подмосковные блюстители порядка охотились почти два года. Сыщики прекрасно знали о существовании группировки, знали все ее методы, личный состав банды, но взять преступников с поличным никак не удавалось, несмотря на все старания оперативников и поток агентурной информации о деятельности шайки.

А работали «автоподставщики», нужно отдать им должное, филигранно. За два с лишним года преступной деятельности ни у кого из пострадавших водителей не возникли подозрения в том, что они стали жертвами вымогателей. Ежедневный доход преступной шайки достигал десяти тысяч долларов. В иные дни — еще больше. Вариантов того, как спровоцировать дорожно‑транспортное происшествие и потом раскрутить жертву на деньги, в арсенале преступников было немало. Самый распространенный способ «подставы» таков.

На скоростной магистрали к машине, выбранной в качестве жертвы, подлетает дорогая иномарка и судорожно сигналит, требуя уступить дорогу. В 1990‑е годы, как известно, на дорогах России установилась негласная иерархия автомобилей. На вершине этой «пирамиды» находились суперпопулярные в те годы «Мерседесы» и джипы, далее шли подержанные иномарки, в основном японского производства, затем изделия отечественного автопрома. На скоростных магистралях «непрестижным» машинам категорически «запрещалось» занимать левый ряд. Там могли перемещаться только «навороченные» иномарки, хозяева которых искренне полагали, что им на дорогах можно все.

В общем, подлетает к жертве «навороченная» иномарка и начинает сигналить. Водитель, на хвосте которого висит крутая «тачка», нервничает, суетится, наконец выезжает на другую полосу, где его и поджидает «подстава». Ба‑бах! Столкновение произошло. Виновный, разумеется, всегда тот, кто задел чужую машину. И никому никогда не докажешь, что водитель задетой машины сделал все, чтобы его «тачку» задели.

Впрочем, как правило, дело и не доходило до каких‑либо доказательств, ибо автомобильные «подставщики» были мастерами экстра‑класса. Они не только прекрасно водили машину, но и неплохо разбирались в психологии человека. А потому и спровоцированные ими столкновения выглядели так, что все произошло совершенно случайно, из‑за невнимательности «виновного», который, дескать, не посмотрел в боковые зеркала. Да и в словесном поединке, который обычно следовал после каждой такой «аварии», преступники так забалтывали жертву, что она уже и думать не думала о поиске истины, а лихорадочно соображала, где бы взять нужную сумму для расплаты за «побитую» машину.

Были и другие способы «подставы», не такие распространенные, но не менее эффективные. Например, такой. Вы стоите на перекрестке и ждете зеленого сигнала светофора. Впереди вас — какой‑то не слишком презентабельный автомобильчик, за рулем которого явно сидит «чайник», то есть человек, недавно получивший права. Это видно сразу, особенно опытному водителю.

«Чайник» и трогается еле‑еле, и «поворотник» включает задолго до самого поворота, и буковка «У» нарисована чуть ли не во все заднее стекло. Наконец загорелся зеленый, «чайник» не спеша тронулся, вы — за ним. Не ожидая подвоха, вы по привычке смотрите налево: не выскочил ли на перекресток какой‑нибудь отмороженный лихач. И в этот момент раздается характерный звук. Это ваш бампер уперся в зад непрезентабельному автомобильчику. Вот вам и авария на пустом месте. А дальше — тот же словесный спектакль с использованием местных идиоматических выражений.

Иногда преступники подставляли свою жертву, используя для этого так называемое «мертвое» пространство зеркал. Демонстрируя высший пилотаж вождения, «автоподставщики» буквально прилипали к своей жертве таким образом, что расстояние между двумя машинами порой не превышало пяти сантиметров.

Жертва, разумеется, этого не замечала. А преступникам оставалось только ждать, когда любой, даже самый безобидный маневр приведет к аварии.

Итак, столкновение произошло. Дальнейшие события обычно разворачивались следующим образом. Жертва «подставы», еще не понимая в полной мере всю тяжесть своего положения, спокойно выходит из машины, будучи уверенным, что ничего страшного не случилось. И действительно, ничего страшного в большинстве случаев и не происходило: просто одна машина слегка зацепила другую — вот и все. Но не для того «автоподставщики» пасли свою жертву, чтобы выудить копейки за пустяковую царапину. Когда жертва, осмотрев свою машину и убедившись, что с ней все в порядке, переключается на машину «подставщиков», то приходит в ужас. Чужую машину словно протаранили бульдозером: вся помята, фары разбиты — ясно, что ремонт влетит в кругленькую сумму.

В этот момент из «побитой» машины и выходят злоумышленники. И начинается спектакль. Сначала «потерпевший» водитель громко стонет, закатывая к небу глазки: «Это же надо, только что машину купил, все деньги за нее отдал, первый раз на ней выехал — а тут такое!» Постонав несколько минут, переключается на «виновного»: «Ну что, мужик? Что делать‑то будем? Где деньги на ремонт будем брать?» «Виновный» интересуется, во сколько обойдется такой ремонт. «Потерпевший» уверяет, что в любом автосервисе меньше, чем за тысячу баксов никто палец о палец не ударит. «Виновному» такая цена кажется излишне высокой, и начинается торг. В процессе препирательства из «помятой» машины как бы невзначай выходит парочка здоровых парней в кожаных куртках и спортивных штанах — любимая форма одежды у российских «братков» той поры. Как правило, после такого аргумента «виновный» соглашался выплатить нужную сумму.

Ну а если водитель попадался несговорчивый и наотрез отказывался возмещать материальный ущерб, злоумышленники действовали так. Строптивого водителя сажали к себе в машину и везли в ближайший автосервис, где работавшие на преступников механики называли точно такую же сумму ремонта, что и сами злоумышленники. Если и это на водителя не действовало, тогда под разными предлогами его вынуждали показать документы на машину. Одного мгновения бывало достаточно, чтобы преступники «срисовали» фамилию и адрес «виновного». И следующий разговор со строптивым водителем уже происходил не в автосервисе и не на проезжей части скоростной магистрали, а вечером того же дня у подъезда его дома. Результат такой «обработки» был, как правило, один: рано или поздно человек соглашался на условия «автоподставщиков».

Чтобы нанесенный в результате ДТП материальный ущерб казался внушительнее, преступники умело изображали из своих стареньких машин супердорогие иномарки: наклеивали на багажники крутые ярлыки, тонировали стекла, приделывали всякие модные детали вроде спойлеров. Задача была простой: создать у жертвы впечатление того, что он протаранил дорогую машину. Для «автоподстав» преступники обычно использовали старенькие «Мерседесы» и «Ауди». Стоимость таких машин в 1990‑е годы не превышала пяти‑шести тысяч долларов. Но при помощи всевозможных ухищрений создавалась видимость роскошной, дорогой иномарки, на ремонт которой требовалась большая сумма.

В конце 1990‑х этот вид криминального бизнеса приобрел в Москве и Подмосковье большую популярность. По данным подмосковного уголовного розыска, «автоподставами» в те годы занимались не менее десятка организованных преступных группировок. У каждой из них была своя зона влияния, свои излюбленные методы «работы», даже свой контингент «лохов», как называли своих жертв сами преступники. Особенно любили «автоподставщики» Московскую кольцевую автодорогу. И неслучайно: именно на МКАД всегда, еще с советских времен, происходило большое количество мелких ДТП. А в 1990‑е, когда количество машин увеличилось на порядок, именно МКАД превратилась в главное поле деятельности для любителей «автоподстав». В те годы магистраль была поделена между конкурирующими группами «автоподставщиков», которые колесили по ней круглосуточно в поисках потенциальных жертв.