– Первая готовность!

«А вот, видимо, и смерть наша! Недолго музыка звучала, недолго фраер пел куплет…»

– Лева, ну что ты там так долго?

Лева посерел лицом и, скрипя зубами, кряхтел. Мышцы на руках уже начали набухать, но до полного превращения еще было очень долго.

– Взрывай-с-с! – крикнул Император и закатил глаза в очередном приступе экстаза. – Взрывай-с-с!

И толпа сормов, словно ликующие фанаты, начала ему вторить:

– Взрывай-с-с! Взрывай-с-с! Взрывай-с-с!!!

4

Вот и конец. Я вновь закричал, но уже не слова песни, а просто от страха – не хотелось умирать. А в том, что мы умрем, сомнений не было. Игры с ядерной бомбой никогда еще ни к чему хорошему не приводили. Если не огонь, то радиация уничтожит нас. Сожжет нам мозги, испарит все жидкости в теле.

– Взрывай-с-с! Взрывай-с-с! Взрывай-с-с!!! – бесновались сормы.

Евгений, спокойно стоявший все это время в стороне, подернул плечами, словно скидывая с них снег. Не скрывая брезгливости, посмотрел на тварей.

– Нет! Не взры… – крикнул я ученому, но не успел даже договорить – тяжелый удар в грудь выбил из меня остатки сил. Ловя ртом воздух, я повалился наземь.

– Взрывай-с-с!

– Не бей моего друга! – возмутился Саня, но тоже отхватил увесистого леща и оказался рядом со мной.

– Взрывай-с-с! Взрывай-с-с! Взрывай-с-с!!!

Евгений отвернулся к компьютеру, стоявшему невдалеке, нажал несколько клавиш. На мониторе загорелись цифры, сменяющие друг друга: 60, 59, 58, 57…

– Никто. Не. Смеет. Бить. Моих. Друзей! – с трудом выдавливая из себя слова, проговорил Лева. Кожа на его лице почернела, плечи разнесло, мышцы вздулись. Но даже пребывая в этом пограничном состоянии, парень не выпустил свою гитару, вцепившись в нее и извлекая поистине адские звуки.

– Взрывай-с-с! Взрывай-с-с! Взрывай-с-с!!!

Монитор отсчитал секунды до смерти: 45, 44, 43, 42…

Один из сормов подскочил к Леве, намереваясь его отправить к нам на пол, но внезапно, разбрызгивая из открывшейся от страшного удара раны зловонную кровь, полетел в сторону.

– Никто. Не. Смеет!

– Взрывай-с-с!

Все смешалось в адском гаме, какой не услышишь даже на концерте японской нойз-команды. Сормы неистово кричали, Макс продолжал долбить по барабанам, погрузившись в транс и выдавая такие ритмы, каких мы у него не слышали никогда. Лева терзал гитару. Динамики, не выдержав такого напора, начали откровенно хрипеть.

– Женя, – сквозь застилающую сознание боль пробормотал я. Не знаю, услышал ли он меня. – Женя, не взрывай! Погибнем все!

– Взрывай-с-с!

32, 31, 30, 29, 28…

Закричал Лева. Но только в этом злобном рыке от гитариста уже мало что осталось. Еще несколько сормов полетели в сторону, одна из их пушек упала возле меня. Скрипя зубами от боли, я подтянул оружие к себе.

22, 21, 20, 19…

Лева вновь закричал. Да, превращение произошло! Я запрокинул голову и увидел черную, покрытую канатами вен ногу размером со сваю и понял, что то, чего мы добивались, нам наконец удалось. Лева превратился в мутанта. Только не поздно ли?

Не выпуская гитару из лап, Лева двинулся в атаку.

– Взрывай-с-с! – продолжали голосить сормы во главе со своим Императором, только былой уверенности в их голосах уже не было. Завидев монстра, они разбились на две группы и начали его окружать.

Я бросил взгляд на монитор компьютера и онемел.

13, 12, 11, 10, 9…

– Женя! – вновь крикнул я.

Ученый оглянулся.

8, 7, 6…

– Останови таймер! Останови его! Мы все умрем! Останови!

5

Душу разрывало на части. Ему казалось, что он умирает, но смерть – слишком щедрый подарок для него. Предатель! Для таких есть особое место в аду. Предатель! Существо, не имеющее права называться человеком. Отброс.

«Три года. Целых три года я был взаперти. Без надежды. Питавшийся отбросами. Попрощавшийся с жизнью. Так почему я должен…»

Потому что другого выбора нет. Только так. Все в мире чужое, только имя у человека принадлежит ему. А у предателя и имени нет, он приравнивается к черту, и даже это – слишком щедро для него, так как даже у животного бывает кличка.

«Я не мог… Я… Вспомни лица своих друзей. Что ты скажешь им там, на том свете, когда увидишь? Сможешь ли ты взглянуть им в глаза?»

– Останови таймер! – истошно закричал парень справа. – Останови его! Мы все умрем! Останови!

«Пусть у меня отняли все – свободу, честь, достоинство. Но мое имя принадлежит только мне! И никому его не отобрать!»

Евгений глубоко вздохнул и сделал то, к чему все это время втайне готовился, но боялся признаться. Даже самому себе.

«Я смогу посмотреть в глаза своим мертвым друзьям. Мне нечего стыдиться. Теперь нечего. Я сделал все, что мог».

И он нажал на пуск.

6

– Мы все умрем! Останови!

Женя глянул на меня с любопытством, словно на подопытную крысу, потом отвернулся к монитору и нажал на кнопку. Я уже было обрадовался, что он услышал меня, но на мониторе, прямо под отсчетом оставшегося времени, загорелась жуткая надпись: «Код подтверждения вызова принят».

Твою мать! И вновь перед глазами возникло видение гибели Зоны. Огонь, кругом огонь, и жар, испепеляющий, всеуничтожающий…

5, 4, 3…

Словно погрузившись в густой кисель, замедляющий все вокруг, я наблюдал последние мгновения своей жизни.

Где-то в стороне закричал Лева и бросился в атаку. Гитара в его могучих лапах смотрелась на удивление уместно, да и сам он выглядел сейчас, как сошедший с обложки какой-нибудь хеви-метал группы брутальный монстр.

Ожогин корчился на земле. Он успел за одно мгновение подняться, набить морду одному из сормов и отхватить по полной программе, лишиться зуба и расквасить и без того кривой нос. Теперь Кэп плевался кровью и скрежетал зубами.

Макс попытался повторить трюк с барабанными палочками и головами врагов, но потерпел фиаско. Сормы совсем по-омоновски закрутили ему руки и ткнули мордой в пол. Барабанщик фыркал, ругался, но ничего поделать не мог.

Саня тоже валялся в пыли, кажется, даже без сознания. Его бас валялся рядом – раскуроченный в хлам.

Мы потерпели поражение. Сейчас я это осознал!

2, 1, 0, пуск…

– Останови! – это были мои последние слова – больше от безысходности, нежели что-то решающие.

А потом грянул взрыв…

7

– Что это?

Земля затряслась, сверху посыпалась пыль и бетонная крошка.