3. Пуналуальная семья. Здесь исключался брак между братьями и сестрами. Племена, у которых вводилось это правило, развивались быстрее, чем, где брат мог жениться на сестре. Кровнородственная семья постепенно распадалась. Ряд сестер становился ядром одной общины, их единоутробные братья — ядром другой. Известное число сестер были общими женами общих мужей, из числа которых исключались их братья. Эти мужья уже не называли друг друга братьями, а пуналуа, т. е. близким другом, компаньоном. Равным образом ряд братьев состоял в браке с известным числом женщин, но только не своих сестер, и эти женщины также называли себя пуналуа (Гавайи). То же говорил Цезарь о бриттах: «У них каждые десять или двенадцать мужчин имеют общих жен». И сейчас мы имеем такие примеры — «шведская семья». Так что не возмущайтесь этими явлениями. И они не противоречат природе человека

Непосредственно из пуналуальной семьи возник институт рода. При всех формах групповой семьи неизвестно, кто отец ребенка, но известно, кто его мать. Поэтому при групповом браке происхождение может быть установлено лишь по материнской линии, а потому и признается только женская линия. Так бывает у всех диких народов и у всех народов, стоящих на низших ступенях варварства. У евреев в Израиле до сих пор евреем безоговорочно признается только тот, у кого мать — еврейка. Отец может быть и другой национальности.

Так сложился первоначальный род — группа единоутробных сестер и более дальних их родственников вместе с их детьми и братьями. Все они имеют общую родоначальницу, все женские потомки являются сестрами. Но мужья этих сестер уже не могут быть братьями и не входят в состав их кровнородственной группы. Их же кровные братья уходят в другой род, где становятся мужьями. Род шел по женской линии.

4. Парная семья постепенно формировалась в недрах группового брака. Когда пары в течение продолжительного времени жили вместе, такое соединение постепенно упрочивалось. Браки между членами родов, не состоявших в кровном родстве, давали более крепкое потомство, как физически, так и умственно. Племена с родовой организацией одерживали верх над племенами, жившими в кровнородственном браке, женщины становились меньше, их стали похищать и покупать. Парная семья еще не имеет общего хозяйства. За право жить с одним мужчиной необходимо было платить выкуп — раз в год отдаваться постороннему или в течение года до свадьбы отдаваться другим мужчинам. Искупительная жертва постепенно становилась все легче. В средние века она свелась к праву первой брачной ночи феодала. Сейчас невесту у ее родственников жених выкупает за небольшую сумму. Да и измены имеют место быть. Только все это не афишируется.

Парная семья возникла на рубеже между дикостью и варварством. Это характерная семья эпохи варварства, так же как групповой брак — на данной стадии дикости, а моногамия — в цивилизованное время. Парную семью еще можно было наблюдать в XIX в. среди индейцев в Америке. Для дальнейшего развития парной семьи и перехода к прочной моногамии нужны были новые общественные силы.

Ф. Энгельс связывал появление моногамной семьи с развитием частной собственности, которая сосредоточивалась в моногамных семьях. Частная собственность нанесла удар по обществу, основанному на парном браке и материнском роде. Парный брак ввел в семью новый элемент — достоверного отца, который добывал пищу и обладал правом собственности, в основном на орудия труда, в случае расторжения брака, Муж становился более влиятельным членом семьи. Потомство мужчин оставалось в семье, а потомство женщин исключалось из семьи — это была бескровная революция.

Ниспровержение материнского права было всемирно-историческим поражением женского пола. Муж захватил бразды правления в доме, а жена превратилась в рабу его желаний, в простое орудие деторождения. Это приниженное положение женщины привело к возникновению патриархальной семьи — промежуточной форме между парной и моногамной. В патриархальной семье глава семьи живет в многоженстве, несвободные имеют жену и детей. Глава семьи был господином для жены, детей и рабов (Рим). Чтобы обеспечить верность жены и происхождение детей от определенного отца, жена отдается под его безусловную власть. Если он ее убивает, то осуществляет свое право. Но многоженство было доступно только лицам, занимавшим видное положение. Большинство начинает жить в моногамии.

5. Моногамная семья возникает из парной семьи, на рубеже между средней и высшей ступенью варварства; ее окончательная победа — один из признаков цивилизации. Она основана на господстве мужа с одной целью — обеспечить рождение детей, происхождение которых от определенного отца не подлежит сомнению, и отличается от парного брака гораздо большей прочностью уз, которые расторгаются по желанию любой из сторон. Теперь только муж может подать на развод. Право на супружескую неверность закреплено только за ним. Женщина, если вспомнит о былой практике половых отношений, подвергается более строгой каре, чем когда-либо прежде.

Во всей суровости новая форма семьи выступает у греков. Женщина принижена господством мужчины и конкуренцией рабынь, фактически она была старшей служанкой. Ее держали взаперти, чтобы обеспечить достоверность отцовства. Женщина была отстранена и от общественных дел. Широко была распространена проституция, «выдвинувшая из своих рядов» ряд ярких представительниц греческих женщин, так называемых гетер. Унижение женщин мстило за себя и унижало самих мужчин: гречанки, несмотря на надзор, находили возможность обманывать своих мужей, а последние, стыдясь обнаруживать свои чувства перед женами, вынуждены были развлекаться с гетерами и погрязли в противоестественной любви к мальчикам.

Итак, моногамия отнюдь не была плодом индивидуальной половой любви, так как все браки были по расчету. Она была первой формой семьи, в основе которой были не естественные, а экономические условия (это и лежит в основе супружеских измен. — М.Л.). Единобрачие появляется как порабощение одного пола другим, как провозглашение неведомого до тех пор противоречия между полами. Это, конечно, был прогресс, но и регресс, ибо благосостояние и развитие одних осуществлялось ценой страданий и подавления других.

Прежняя относительная свобода половых связей не исчезла с победой парного брака и даже моногамии, вследствие чего появились гетеризм и проституция. Гетеризм ведет непосредственное происхождение от группового брака, от той жертвы, ценой которой женщины получали право на целомудрие. Отдаваться за деньги — вначале было освященным религией делом; и происходило в храме богини любви, в сокровищницу которого и шли заработанные деньги. Отдаваться посторонним мужчинам — первоначальная обязанность каждой женщины стала впоследствии уделом только жриц.

Моногамия порождает свои противоречия. Вместе с единобрачием появляются два неизвестных ранее характерных общественных типа: постоянный любовник жены и муж-рогоносец. Мужчины одержали победу над женщинами, но увенчать победителей великодушно взялись побежденные. Рядом с единобрачием и гетеризмом неустранимым общественным явлением сделалось и прелюбодеяние, запрещенное, строго наказуемое, но неискоренимое. Достоверность происхождения детей от законного отца продолжала основываться самое большее на нравственных убеждениях. Чтобы разрешить это противоречие, Наполеон ввел в свой кодекс такую статью — «отцом ребенка, зачатого во время брака, является муж». Таков конечный результат трехтысячелетнего существования моногамии. Со времени, когда была написана книга Ф. Энгельса, мало что изменилось, разве только точнее можно определить, кто является отцом ребенка. Измены продолжаются.[5]