— И что вы собираетесь найти? — спросил Ричардсон.

— Другого человека, — отозвалась Фейт.

Кейн пожал плечами:

— Я знаю только то, что прораба моей стройки обнаружили мертвым как раз в тот момент, когда инспектор сообщил мне, что кто-то намеренно загубил проект, казавшийся вполне надежным.

— И насколько это задержит строительство? — уточнил Ричардсон.

— Задержит? — Кейн невесело усмехнулся. — Фундамент совершенно испорчен, и инспектор утверждает, что его невозможно подлатать. Кто-то тщательно над ним потрудился. Нам придется все начинать заново, если работу над проектом решат все-таки продолжать, в чем я не уверен.

— Хотите узнать, кто в этом виноват? — спросила Фейт, стоя у рояля и глядя на клавиши.

Кейн кивнул:

— Когда мы возвращались, Макс позвонил на мой сотовый телефон и успел прикрыть свою задницу, заявив, что кто-то, очевидно, нанял Норриса, чтобы он загубил строительство, а потом убил его, чтобы замести следы. Он еще не знает о твоем подозреваемом, но его теория выглядит достаточно убедительно. А если она верна, Норрис мог быть не тем, за кого себя выдавал.

— Кому могло понадобиться сорвать постройку здания, предназначавшегося для офисов? Зачем это нужно Джордану Кокрану?

— Не знаю, но это должно быть как-то связано со всем остальным. Дайна побывала на стройке за день до своего исчезновения. Имя Кокрана всплывало уже не раз, так как ему принадлежит склад, где, по-видимому, похитители держали Дайну. И все, что нам удалось узнать до сих пор, так или иначе связано со строительством. Включая имена в найденном списке.

И Кейн рассказал о находке Ричардсону, как только они прибыли к нему в квартиру.

— Ладно, — вздохнул детектив. — Я поручу дактилоскопистам заняться отпечатками. Но я снова предупреждаю тебя, Кейн, чтобы вы держались подальше от людей, фигурирующих в списке. Если их шантажировали, значит, они совершили что-то недостойное и хотят сохранить это в тайне. Поэтому они ни перед чем не остановятся, если ты их спугнешь. Договорились?

— Да.

— Что касается Кокрана, родственники заявляют, что его уже несколько дней нет в городе и они не знают, где он. Похоже, он сорвался с поводка, но мы это проверим. Возможно, у него железное алиби. Как бы то ни было, проверять — это моя работа, так что позвольте мне ее выполнить.

— Только поторопись, Гай. — Кейн бросил быстрый взгляд на Фейт. — Не знаю, сколько еще мы сможем это выносить.

— Я буду держать вас в курсе, — пообещал Ричардсон, уходя.

Когда Кейн вернулся, проводив детектива, Фейт сидела у рояля, положив руки на клавиатуру. Ему показалось, что она выглядит ошеломленной.

— Кому в самом деле могло понадобиться саботировать постройку здания? — медленно спросила она. — Кто от этого выиграет?

— Не знаю. Заказчиками были частные лица, хотя большинство помещений предполагалось сдавать в аренду муниципальным службам. Стройка велась на деньги большой группы инвесторов, и они много потеряют, если процесс надолго затянется или сорвется окончательно.

Фейт внезапно убрала пальцы с клавиш и посмотрела на него.

— В этом списке есть кто-нибудь из инвесторов проекта?

— Я не обнаружил знакомых имен, но инвесторов очень много. Погодите. Можно проверить еще раз.

Кейн позвонил в свой офис, и через час они узнали, что Джордан Кокран через частично принадлежащую ему инвестиционную компанию вложил солидную сумму в проект Ладлоу.

— Если в проекте задействована большая часть его капитала, — заметил Кейн, — то остановка строительства может его разорить.

Подумав, Фейт покачала головой:

— Мне это кажется бессмысленным. Кокран мог держать Дайну пленницей на своем складе, только если сам он шантажист, а не жертва шантажа. Возможно, он застрелил Джеда Норриса после того, как тот выполнил его приказ о срыве строительства. Но зачем это ему? Вы сами только что сказали, что он потеряет много денег, если здание не будет построено вовремя.

— В самом деле бессмысленно, — неохотно признал Кейн.

— Нам нужно с ним поговорить.

— У нас не будет шанса это сделать, если мы не найдем его раньше полиции.

— Думаете, его действительно нет в городе?

— Похоже, он вне досягаемости.

— Вчера вечером я прочитала то, что Тиму Дэниэлсу удалось выяснить о Кокране. Он оставил здесь письменное сообщение, когда привез меня из Хейвн-Хауза.

— Ну?

Фейт опустилась на диван и стала перелистывать страницы.

— Помню, меня там что-то заинтересовало…

— Что именно? — спросил Кейн, садясь рядом с ней.

— Кокран владеет еще одним домом в Атланте, но права на него были оформлены через столько холдинговых компаний, что Тим узнал об этом совершенно случайно. Зачем же ему понадобился дом в пяти милях от собственного особняка?

— Возможно, он содержит любовницу, — предположил Кейн.

Фейт кивнула:

— Мне это тоже пришло в голову. Здесь сказано, что Кокран уже почти двадцать лет женат на ревностной католичке, которая убеждена, что развод — смертный грех и что те, кого соединил бог…

— Соединены навсегда.

— Вот именно. Выходя за него замуж, она внесла солидный вклад в семейное состояние. Что-то около пяти миллионов долларов. Учитывая его многообещающую политическую карьеру…

— Возможно, Кокрана шантажировали из-за любовницы, — подхватил ее мысль Кейн, — и он был вынужден платить, чтобы о ней не узнала его благочестивая супруга и его политические амбиции не рассыпались в пух и прах?

— Выглядит достаточно правдоподобно. И я уверена, что полиция еще не располагает этой информацией. Ричардсон придет в бешенство, если мы побеседуем с Кокраном раньше его?

— Еще как.

Однако тон Кейна и его улыбка свидетельствовали о том, что ему на это глубоко наплевать.

Фейт порывисто протянула руку и осторожно коснулась его щеки.

На мгновение Кейн застыл как изваяние, потом отдернул голову и что-то пробормотал сквозь зубы. Взгляд его потемнел.

Фейт готова была расплакаться. В голове у нее замелькали бесчисленные эпизоды, когда Дайна прикасалась к нему точно так же.

— Кейн, я…

Он резко встал и вышел из комнаты.

Чувствуя, как колотится ее сердце, Фейт уставилась на свою руку с овальными ногтями, покрытыми алым лаком. Увлекшись складыванием фрагментов картинки-головоломки, она совершенно забыла о своем исчезнувшем прошлом, забыла о шантаже, пытках и смерти…

Она забыла о Дайне — и забыла сознательно.

— Черт возьми, Дайна, — прошептала Фейт. — Мне становится все труднее понимать, где заканчиваешься ты и начинаюсь я.