— Вы знаете где? — спросил я.

— Конечно, в Греции. Что же касается города, который удостоился чести принять такого героя, каким был Ахилл… — Сикелианос склонился ко мне с загадочной улыбкой на губах. — А каково ваше мнение, профессор Лафет?

Я покусал губу.

— Афины были бы логичным выбором, — вмешалась Амина. — Покровительница города — богиня войны Афина.

Мой взгляд скрестился со взглядом Сикелианоса, и я заметил в его карих глазах веселые искорки.

— Афины… — проговорил я тихо. — Город эстетов и философов. Нет, Ахилл был воином, который жил только войной.

Легкая улыбка тронула губы монаха.

— Профессор Лафет… вы так досконально изучили этот вопрос. Вам должно быть стыдно.

— Спарта? — пробормотал я.

Улыбка Сикелианоса стала шире.

— По легенде, Ахилл стал на сторону греков против Трои потому, что Парис похитил жену спартанского царя. Да, именно в Спарте надо искать, профессор Лафет. Спарта — воительница. Город без крепостных стен.

— «Город, который не имел крепостных стен из камня, но имел стены из тел», — процитировал я. — Гоплит[71]место камня.

— Точно, — согласился старый профессор, доставая из вороха бумаг старенькую записную книжку. — Если вас интересует данная тема, обратитесь к этому человеку. Вы должны его знать, он весьма известная личность. Когда он приезжал ко мне, а это было два месяца назад, он искал информацию именно об Александре, но я, пожалуй, не удивился, увидев, что он прекратил свои розыски, чтобы принять участие в раскопках на Пелопоннесе, потому что это выглядело очень заманчиво. Возьмите. Еще я записал вам координаты Фано Варналис, руководительницы раскопок в Спарте.

Амине с трудом удалось скрыть торжество, а Ганс нетерпеливо заерзал на стуле.

— Спасибо, брат Костас, — сказал я, беря вырванный листок. — Я знаком с Фано. Не знаю, как вас благо…

Слова благодарности замерли на моих губах. На листке Костас Сикелианос написал имя и адрес Бертрана Лешоссера…

Я курил, сидя в монастырском дворике. Солнце клонилось к закату, и маленький запушенный садик окрасился в кроваво-красные тона.

— Боже Всемогущий… Боже Всемогущий… — не переставал твердить старый профессор, которому мы рассказали о всех наших перипетиях.

Сикелианос опустился на каменную скамью рядом со мной, его морщинистое лицо казалось очень обеспокоенным.

— Вот почему я покинул мирскую суету, — сказал он тихо. — Насилие, корыстолюбие, ложь и… Боже милосердный, сжалься над своими детьми.

Я покачал головой.

— Я хорошо знаю, что некоторые записи в книжке профессора Лешоссера не совсем точны. Он не хотел наводить Йона Юргена на след Ахилла, поэтому точно указал лишь место нахождения гробницы Александра. Поскольку профессор задумал новую поездку в Александрию, то уже в конце наспех сделал наброски! Если бы этот шакал завладел его записной книжкой, он не остановился бы ни перед чем.

— Морган… — укоризненно произнесла Амина. — Ты в святом месте, выбирай слова.

— Извините, — сказал я, обращаясь к брату Костасу.

— Простите, — вмешался монах, — но, если вы правы, ваша теория противоречит сама себе.

Я непонимающе взглянул на него.

— Несколько минут назад вы сказали, что профессор Лешоссер был убит господином Юргеном, потому что не захотел больше продолжать поиски. А теперь утверждаете, что он делал все ради того, чтобы навести своего спонсора на след Александра.

Ганс скорчил гримасу и почесал щеку.

— Какой барда… какая путаница! — поправился он в последний момент. — А если его убил не Юрген?

Сикелианос взмахнул рукой, словно что-то припомнив.

— Я сказал вам, что после визита ко мне профессор Лешоссер поехал в Спарту, чтобы порасспросить Варналис?

— Он отправился на место захоронения Ахилла? — пробормотала Амина.

— Если Ахилл покоится там, дочь моя.

— А может, профессор показался кому-то слишком любопытным? — добавил Ганс. — Нашим дружкам, наверное, не должно было понравиться, что какой-то проныра сует нос в их дела…

— Подождите, подождите, — вскочил я. — Он был очень увлечен этим. Вот что многое объяснило бы.

Ганс наморщил лоб.

— Брат Костас, почему профессор Лешоссер надумал встретиться с вами? — спросил я, склонившись к нему.

— Мы часто работали вместе, и уже тогда, много лет назад, он говорил мне о своем намерении заняться поисками в Александрии. Перечитывая Плутарха, который проводил параллель между Ахиллом и Александром, он решил проконсультироваться со мной, поскольку, по его словам, я был специалистом по этой теме — это когда еще я жил в миру. Я заверил его, что даже если он определил место гробницы Александра, то вряд ли найдет там доспехи. Мне казалось, что я его убедил, и после вашего рассказа я понял, что был прав.

— Мне кажется, я понимаю, что произошло, — сказал я, качая головой.

— Что ты хочешь сказать? — спросила Амина.

— Юрген, который ничего не знал об Ахилле и о краже, совершенной две тысячи триста лет назад, финансировал профессора, чтобы тот отыскал остальные доспехи под предлогом поиска гробницы Александра, откуда, он был убежден в этом, Лешоссер их заберет. Профессор начинает свое расследование и, когда он почти уже определил городище, понимает, что доспехи, взятые Калигулой, не были возвращены в гробницу Александра, как он думал, что, возможно, давало шанс этим исключительным вещам избежать алчного Юргена. Чтобы получить подтверждение своим выводам, он отправился к брату Костасу, а затем в Спарту в надежде, что Варналис сможет дать ему кое-какую информацию. Он посетил городище, расспросил археологов, историков, и о его любопытстве вскоре узнали наши ненормальные дружки. Механизм пришел в действие, прежде чем он смог добраться до Александрии, чтобы заморочить голову Юргену и открыть для него гробницу, в которой, он знал, доспехов не было, его убили.

— Значит, ты думаешь, что именно эти сумасшедшие расправились с профессором Лешоссером?

— Мне это кажется правдоподобным, разве нет? Они устранили одного любопытного. Но, узнав о смерти Бертрана, Юрген… О! Это невероятно…

— Послал своих людей обыскать дом, но они не нашли ни меча, ни запиской книжки, — сделала вывод Амина. — Только планы.

— Которые люди Гелиоса с легкостью отыскали у Юргена, — заключил я.

Сикелианос вздрогнул.

— Вы в серьезной опасности, сын мой, — сказал он едва слышным голосом.

— Какой?

— Они, наверное, думают, что меч все еще находится у вас. Возможно, они на какое-то время потеряли ваш след, но если вы поедете в Спарту, то сунетесь в пасть волка.