Зеркало. Это слово внезапно донеслось до моего слуха. Голос Клэнси, убедительный, заставляющий меня прислушиваться – он знал, что я не выберусь сама, и он, должно быть, боялся того, какой вред я могу причинить ему изнутри, если он не попытается помочь мне. Отражения.

Я поняла.

Мои собственные мысли сместились: я крепко зажала уши руками, пытаясь вызвать на поверхность воспоминание о том, как я вхожу в комнату. Я вырвалась на свободу из темноты, каждой клеточкой тела ощутив, будто меня вытаскивают за волосы. Я снова была в коридоре и наблюдала, как окна в его воспоминания одно за другим захлопываются. У меня была лишь секунда, только одна секунда, прежде чем он вернет контроль…

– Лилиан, – сказала я, – мама…

Трюк сработал, как обычно. Слова проникли в его создание, изменив направление его мыслей и вытащив то воспоминание, о котором он думал совсем недавно – то, которое он хотел защитить.

Я знала, что ищу, потому что я уже видела отблеск этого воспоминания. Увидев красивую женщину – светлые волосы, на губах застыла мольба, я с усилием нырнула глубже, оказавшись в лаборатории Лилиан Грей. Предметы возникали на своих местах, как детали мозаики. Она пыталась обманом заманить туда своего сына, чтобы подвергнуть его процедуре. Она намеренно допустила утечку, сообщив, что находится в Джорджии, зная, что он сможет найти ее – и ему это удалось. Я потянула этот образ сильнее, ускоряя время. Она подняла руки, слова: «Успокойся, все будет хорошо» – вылетели из ее рта. Я запомнила брызги крови на отвороте ее белого лабораторного халата и как она умоляет: «Клэнси, пожалуйста, нет, Клэнси», и опускается на пол, а он сжигает все вокруг, громит ее оборудование.

А вот этого я раньше не видела – того, как он сдавил руками ее шею. Я буквально чувствовала ее учащенный пульс под моими пальцами, стоило лишь слегка усилить нажим. Неужели… он собирался…

Но вместо этого мои руки скользнули вверх, сжав ее лицо. Нет слов описать, что я увидела потом: чтение мыслей внутри чтения мыслей, взрыв воспоминаний внутри воспоминания. Жар за спиной становился невыносимым, но я не отпускала ее, искажая, ломая, разрушая каждую мысль в голове этой женщины.

Выстрел разорвал связь, и боль пронзила мою правую руку. Я отвернулась от бледного лица матери, позволив той рухнуть на пол, и увидела, как в дверь врываются две темные фигуры. В стекле вокруг нас отражались колеблющиеся отблески огня. Странные, завораживающие отблески огня были последним, что я запомнила, прежде чем я убежала.

Меня вышвырнуло из его сознания с такой силой, что я упала почти навзничь, стукнувшись головой о стену у меня за спиной. Клэнси лежал на полу, постаравшись отползти от меня как можно дальше. Парень повернулся лицом к стене, и я видела, как ходит ходуном его грудь. Нас разделяла опрокинутая на бок койка.

– Убирайся, – прорычал он. – Убирайся!

И я почти бегом выскочила из отсека. Дрожащими руками я открыла первый замок, а он, все выкрикивал это слово. Дверь открылась с другой стороны, и я в кого-то врезалась. И услышав, как она захлопнулась за мной, принялась вырываться из державших меня рук.

– Это я, это всего лишь я… – Толстяк потащил меня по небольшому коридору к выходу через стеллаж для бумаг. Я вцепилась в его руку. В голове крутилась мешанина из мыслей и чувств, которые даже не были моими.

Ноги начали отказывать еще до того, как мы дошли до второго выхода. Толстяк запер дверь и еще пару раз ее дернул, чтобы убедиться, что она надежно закрыта.

– Руби? – позвал меня он: его лицо раздвоилось, превратилось в три, потом в четыре… Мы дошли до конца коридора. И все это время я почти висела на нем, дрожа от усилий, которые помогали оставаться в вертикальном положении. Толстяк открыл одну из спален и втащил меня внутрь.

Я сползла по ближайшей стене, с каждым выдохом пытаясь избавиться от голоса Клэнси, звучавшего в ушах. Толстяк присел передо мной, не отрывая от меня глаз. Сколько он услышал? Сколько из услышанного он по-настоящему понял?

Ты переиграла Клэнси на его поле. Я никогда и не надеялась, что моих способностей на это хватит. Чтобы одолеть его, мне удалось стать им. И обещая сделать все возможное, чтобы найти информацию о Лилиан, я никогда не представляла… этого. Что я окажусь на такое способна.

Не думай об этом. Я получила то, за чем пришла. Я получила подтверждение, которое мне было нужно.

– Она все еще с Лигой, – проговорила я, опережая его вопрос. – В конце концов ее забрали с собой.

– Первую леди? Так значит, Клэнси ее не убил?

Я покачала головой.

– Он поступил с ней намного хуже.

Когда я пошла искать Коула, он уже ушел. Сенатор Круз сообщила мне эту новость, когда я встретила ее в коридоре верхнего этажа.

– Он отправился на встречу с другом, который по-прежнему связан с Лигой – узнать, есть ли какая-то информация об арестованных агентах, – сказала сенатор. – Он просил тебе передать, чтобы ты не беспокоилась и что он вернется сегодня вечером.

Конечно, он не взял с собой одноразовый мобильный – так что я никак не могла связаться с ним, чтобы спросить, не сможет ли он вытащить из того же «друга» информацию о местонахождении Лилиан Грей.

Если она все еще находилась в Лиге, где ее держали? Она проводила свое исследование рядом со штаб-квартирой в Джорджии, и для ее защиты были выделены лишь несколько агентов. Стали бы ее перевозить в штаб-квартиру в Канзасе вместе с остальными, когда прежнее место было закрыто?

Проходя мимо спортивного зала, я с изумлением обнаружила, что Зу, Томми, Пэт и еще несколько детей, пытаются разобраться с тренажерами.

– Извини, – отважился высказаться Пэт, буквально отпрыгнув от оборудования для силовых тренировок. – Мы просто… ничего не делали. И мы хотели что-то сделать. Поэтому, понимаешь, мы пойдем – я и Томми.

– Пойдете? – повторила я.

Томми тут же возник рядом с приятелем, его ярко-рыжие волосы блестели в свете неприкрытых абажурами ламп.

– Мы вызвались добровольцами. В Оазис. Прости, мы проголосовали после того, как ты, ну, ушла.

Ага. Я оценивающе посмотрела на этих двоих. Когда Томми поежился под моим пристальным взглядом, Пэт пихнул его в бок, чтобы он это прекратил, заставив поднять выше голову, – я улыбнулась.

– Готовы выучить несколько приемов самообороны? – спросила я.

Думаю, если бы я вытащила из кармана конфеты, это бы не вызвало у них такой же радости. Другие дети тоже оторвались от изучения тренажеров и подбежали к матам, где я скомандовала им выстроиться в ряд. Я показала упражнения на растяжку, научила, как освобождаться от разного вида захватов, если кто-то попытается их поймать, и продемонстрировала – многократно, – как перебросить кого-то через плечо, если ты не Синий. И когда через несколько часов мы закончили, даже не знаю, кто был больше доволен тем, как прошел день – я или они.