litbaza книги онлайнНаучная фантастикаВолна вероятности - Макс Фрай

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 55 56 57 58 59 60 61 62 63 ... 90
Перейти на страницу:
весь мир. Тень Аньова была зеленая, но это не видимый глазу цвет, скорее, абстрактное знание о существовании зеленого цвета, память о том, что он в принципе есть. И такая подвижная, летящая во все стороны разом, что невозможно долго держать ее в поле внимания, кружится голова. Вот и теперь закружилась, не настолько, чтобы упасть, но пришлось опереться на руку спутницы. У незнакомой женщины в белом была хорошо знакомая, сильная, самая надежная в мире рука.

– Прямо сейчас ты до неба, – наконец сказал он. – А не «когда-то был».

– Ты художник, ты так видишь, – рассмеялась она.

– Вижу. И раньше тоже так видел. Не представляю, как можно было это забыть. Все что угодно, но не тебя же! А я все равно забыл. И знаешь, что еще удивительно? Я твое имя сразу же вспомнил. И мысленно так к тебе обращаюсь. Но почему-то не могу произнести его вслух.

– И не надо. Здесь, сейчас я Юрате. Других имен у меня не осталось. И ты меня так называй.

– Сложно, – вздохнул Миша (Анн Хари). – Я-то знаю, что ты не Юрате! Но ладно, привыкну. Лучше ты без прежнего имени, чем совсем никакого тебя.

– Вот и я так решил… решила. Решило! Иногда грамматика – это очень смешно.

– Да не то слово. А еще смешней, что я в шоке. Вроде бы знаю, что внешний облик – иллюзия. Сам в свое время как только ни выглядел, всех Ловцов этому учат. Но все равно в голове не укладывается, что это ты.

– Сама поначалу от собственных отражений шарахалась, – рассмеялась Юрате. – А-а-а-а-а, мама, кто здесь?!

– Но, кстати, отличная из тебя вышла тетка. Глазастая и сердитая. Тебе идет.

– Рада, что тебе нравится, – усмехнулась Юрате. – Но тетка из меня примерно такая же, как был дядька. То есть вообще никакая. Иллюзия и вранье. Когда ты, по сути, вне этой концепции, чувствуешь себя полным придурком, вынужденно втискиваясь в нее. Но тут ничего не поделаешь. Люди – такие. А я сейчас человек.

– Да ладно тебе. Скажешь тоже. Не бывает таких людей.

– Значит, теперь бывают, – пожала плечами Юрате. – И это хорошая новость… наверное. Для людей. Справедливости ради, текущая форма оказалась удачной. В здешних женщинах больше жизненной силы. Да и просто выносливости. В таком виде я еще могу продолжаться. У меня получается быть.

– Господи. Именно так стоит вопрос? Вот настолько все плохо?

– Все вот настолько отлично, – твердо сказала Юрате. – Меня здесь, сейчас быть не может. А я есть.

– А все остальное? – спросил Миша, Мирка, Анн Хари, я не знаю, как называть его прямо сейчас, когда он замер, ожидая ответа, пульс как минимум сто пятьдесят, заранее почти умер от горя и заранее же приготовился сразу воскреснуть, чтобы сказать: «Быть такого не может, – и добавить: – Ты подумай, пожалуйста, чем я могу помочь».

– Условно, – усмехнулась Юрате. – На птичьих правах одной из множества несбывшихся вероятностей. Но все-таки есть.

– Ладно, с этим уже можно работать, – выдохнул Миша (Мирка, Анн Хари, с ним уже почти все в порядке, но от этого не стало понятней, кто он сейчас).

– Можно, – кивнула Юрате. – Мы и работаем. Поэтому есть до сих пор. Дать сигарету? А то выглядишь так себе.

– Я красавчик. Я всегда круто выгляжу, – твердо сказал Анн Хари, прислоняясь спиной к очень твердой, надежной, почти по-зимнему холодной стене. – Давай договоримся, что сигарету ты дашь мне за это. Пусть она считается главным призом на районном конкурсе красоты.

– Типичный Мирка, – улыбнулась Юрате. – Как будто вчера расстались. Сколько-сколько, говоришь, для тебя прошло лет?

* * *

– Кофе, – сказала Юрате, когда они вышли на широкий бульвар. – Нам обоим не помешает. Здесь рядом как раз кофейня, она вполне ничего.

– Тема, – обрадовался Миша (Анн Хари). – Только учти, у меня нет денег. Забыл кошелек и карту, поленился за ними вернуться; собственно, правильно сделал, а то бы не встретил тебя.

– Я тебя обожаю, – улыбнулась Юрате. – Богема и голодранец. Садись на скамейку и никуда не девайся. Оставить тебе сигарету?

– Давай.

Кофе опять был хороший. То есть, средний по меркам Лейна, но фантастический для ТХ-19. Раньше здесь не умели так.

– Кофе из-за нас такой обалденный, – сказала Юрате, отвечая то ли на его мысли, то ли просто на выражение лица.

Миша сперва не понял. Спросил:

– Из-за нас с тобой? Потому что мы встретились? Но с утра, до твоего появления кофе тоже был ого-го.

– Не потому что мы встретились, а потому что мы были. Этот кофе – эхо нашей реальности. Ее тень и вещественный след. Не представляю, как такое возможно технически. Но на то и чудо, чтобы не представлять.

– В Вильнюсе везде такой кофе?

– Нет. Но примерно в десятке кофеен – такой. Кое-где еще и получше. Подозреваю, ну или просто надеюсь, что пока отыскала не все.

– Десяток – это тоже немало.

– Еще бы! И каждая мне опора. Когда я пью у них кофе, я чувствую себя дома. Когда я пью кофе, я – почти я.

– И я – почти я, – эхом повторил за ней Миша. – Вот прямо сейчас. Почти настоящий художник Мирка из синего дома, ну надо же, а.

– Да ладно тебе – «почти»! – улыбнулась Юрате. – Уж не знаю, кто тут вообще настоящий, если не ты.

– Может быть, – согласился Миша (Анн Хари). – То есть, если ты говоришь, значит, так и есть. Но изнутри странно это все ощущается. Я ни в чем не уверен. И прежде всего в себе. Я же все это время вообще ни черта не помнил. Ни о тебе, ни о нашем городе, ни о том, каким я тут был. Ничего. Пятьдесят с лишним лет! Целая человеческая жизнь могла бы поместиться в мое беспамятство. Короткая, но здешние люди, бывает, и меньше живут. Меня это страшно бесило. Сам факт такого провала в памяти. Жизнь – моя, я хочу помнить все! Поначалу надеялся, сила слова поможет. Но хрен там. Стоило – не сказать! не вслух! – всего лишь подумать, что я однажды все вспомню, чуть сознание не терял. Только поезд…

– Поезд? – удивилась Юрате. – Ты что, вспомнил, как возвращался домой?

– А я возвращался на поезде?

– Да.

– Значит, правильно я догадывался. Но думал, что ерунда.

– Так ты вспомнил его?

– Не то чтобы вспомнил. Но время от времени мне снилось, как я еду в поезде. Один в пустом вагоне. Все вагоны пустые, я – единственный пассажир. Точно знаю, что уезжаю от неизвестной страшной опасности и одновременно от какого-то тайного смысла, без которого вряд ли смогу прожить. Что за опасность, в чем заключается смысл, не помню, но при этом даже в полном

1 ... 55 56 57 58 59 60 61 62 63 ... 90
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?