Мейра! Острый кончик изящной завитушки на ложечке впился в кожу, расцарапал ее до крови, древнее природное волшебство хлынуло мне прямо в вены, и я почувствовала, что успокаиваюсь. И отстраняюсь. Схлынула сжимающая сердце острая тоска, расправилась в глубоком вдохе освободившаяся от гнета грудь, пробежали искорки по магическому узору, обновляя меня и выравнивая, а чужая боль осталась чужой.

— Все хорошо? — спросила я, спокойно выдержав его взгляд.

— Ты это у меня спрашиваешь? — удивился он, и я чуть не фыркнула. А он видит кого-то еще? Но я и так сегодня была слишком непосредственной. И это не оценили. Так что и фырканье, и ехидную фразу я сдержала.

— Да, мой принц, — улыбнулась легко и светло. — Так все хорошо?

— Это моя реплика, — пробормотал Родерик Делаэрт и, сделав шаг мне за спину, обнял сзади. Ну… он почему-то часто так делает. На этот раз действовал гораздо аккуратнее, что ли, не сжимал судорожно и вообще не давил. Лишь слегка прикасался. Проверяет, да? — Все хорошо, Анаис? — шепнул он и очень осторожно поцеловал меня в макушку. Ну рост-то ему позволяет.

— Да, Дел, — кивнула я. — Все хорошо.

Он обнял меня сильнее, притянул к себе, ткнулся лбом мне в затылок, зарылся лицом в волосы. Судорожно втянул в себя воздух и, ну не мучительно застонал, конечно, все же это не в его стиле, нет, скорее… заскрежетал зубами. Я стояла к первому принцу спиной, так что с уверенностью сказать не могу. Подумала даже, может, он нарочно сзади подходит, чтобы лица не было видно?

— Прости, Анаис, — глухо сказал принц. — Не думал, что мне будет так… — Он задумался, дернул плечом и продолжил: — Будто я шестилетний мальчишка, который… — И опять остановился. Помолчал. Неторопливо намотал на палец прядь моих волос. Прижался горячими губами к моему виску и заговорил, обжигая словами и дыханием: — Я вынесу это от любого, Анаис. Всегда выносил. Даже… от собственной матери. Но… — он усмехнулся, не отрывая губ от моей кожи, — как оказалось, не от тебя.

Делаэрт говорил сбивчиво и вряд ли слишком ясно, но и кукле было понятно, что сейчас он приоткрыл свою душу. Мейра! Доверился бы он мне, если бы понимал, что перед ним иностранная воровка? Надеюсь, я никогда этого не узнаю.

— Ты — только для меня, Анаис, — сказал он. — Ты — всецело моя.

— Конечно, Дел, — смиренно откликнулась я. — Чья же еще?

Он замер, прервав свои излияния. Может, он тихо беседовал сам с собою и я вообще зря вмешалась?

Первый принц быстро встал передо мной и с подозрением заглянул в лицо, словно отыскивая там следы иронии, которая ему почудилась в моих последних словах. Я смотрела… безмятежно. И хлопала ресницами. Хлоп-хлоп. Очень по кукольному.

— Такая живая, — вздохнул первый принц и легонько провел пальцем по моей щеке. — Такая совершенная. — Он усмехнулся. — Был бы нормальным, свихнулся бы, — неожиданно подытожил он, и глаза его весело сверкнули.

Мейра! Вот на это у меня реплики не нашлось.

— Я тебя чем-то обижаю, Анаис? — задал вопрос Родерик Делаэрт, чье настроение снова поменялось.

— Нет, Дел, — мягко улыбнулась я.

— Я тебя пугаю?

— Нет, мой принц. — Я приласкала его взглядом, и он зачарованно на меня уставился. Мотнул головой через мгновение, нахмурился. Я подумала даже, что следующим вопросом станет: «Ты лжешь, Анаис?» — но просчиталась. Воспитан он все-таки был по-королевски.

— Тогда… что случилось? — спросил первый принц, и я поняла, что срочно необходим внятный и желательно правдоподобный ответ. Ну всю правду-то я ведь ему не скажу…

— Меня беспокоит судьба лийры Марасте, — нашлась я. — Ты выгнал ее из дворца?

— Пинками, — хмуро добавил он. — Вот такой я монстр.

Я едва не расфыркалась, но продолжала смотреть серьезно и непонимающе, как и полагается приличной кукле, по совместительству итерстанской эрцегине.

— Прости, — хмыкнул Дел. — Но почему сразу «выгнал»?! Отстранил из-за серьезной ошибки.

— Из-за серьезной ошибки?! — воскликнула я. — Из-за какой?

— Она впустила к тебе посетителя без моего одобрения и оставила вас наедине. — Он упрямо наклонил голову. — Более того, она не поставила меня в известность!

Мейра! Я закатила глаза.

— Это был твой брат! — заявила я.

— Вот именно! — Дел глянул на меня исподлобья. — Атаран считает, что ему многое позволено. С ним надо быть особенно осторожным.

— Я в том смысле, что лийра Марасте не посмела отказать наследному принцу, — пояснила терпеливо. — Он задавил ее… авторитетом.

— Не знаю, чем он там ее задавил, — отозвался Делаэрт, и я с изумлением заподозрила в его словах ехидцу. — Но твои фрейлины должны четко осознавать, что на первом месте стоит их госпожа и служба госпоже. Служба тебе, Анаис!

— И тебе, — приподняла я бровь.

Он рыкнул, но признал:

— И мне. Но… никак не наследнику.

Я помолчала, обдумывая аргументы.

— Лийра Бри тоже отвлеклась с Атараном сегодня вечером, когда я столкнулась с викнетом, но ее ты не наказываешь?

— Лийра Бри получила прямой приказ от вышестоящего лица, который не противоречил моему, и не могла на него не отреагировать. Я как-то не догадался отдать приказ не оставлять тебя одну ни при каких обстоятельствах. Обязательно исправлю. И… мне ужасно жаль, что произошла безобразная сцена с лийром викнетом. Нет, я просто в бешенстве! — Родерик Делаэрт быстро прошелся по комнате, сжимая и разжимая кулаки. — Но вины лийры Бри я не вижу. Однако, моя дорогая, если ты считаешь, что она заслужила наказание, ты вольна назначить любое. Это твоя фрейлина. Желаешь заменить лийру Бри?

Первый принц остановился и выжидающе на меня посмотрел.

— Ох, нет, конечно! — воскликнула я. — И лийру Марасте менять не хочу! Я только-только к ней привыкла.

Родерик Делаэрт приподнял темную бровь.

— Даже привязалась, — грустно сказала я, состроив несчастную физиономию, и он растерянно моргнул. — Очень! — Я посмотрела на Дела жалобно и тихо поинтересовалась: — Ты… заставишь меня умолять?

Он вздрогнул и, быстро преодолев разделяющее нас расстояние, порывисто меня обнял.

— Никогда, — выдохнул Делаэрт. — Я никогда не заставлю тебя умолять, Анаис Эдельмира. Обещаю. — Он вздохнул и легонько поцеловал меня в щеку. — Хорошо, — сказал первый принц. — Я верну ко двору лийру Марасте и разрешу ей снова служить тебе, но только до первого нарекания!

— Да, мой принц, — обрадовалась я и добавила не без лести: — Благодарю. Вы так добры!

— Это точно, — фыркнул он, закусил губу и сказал, не отрывая от меня темных сверкающих глаз. — У меня возникает такое чувство, Анаис, что ты весьма искусно водишь меня за нос.

О! Мейра! Смущаться нельзя! Я же это… тупая кукла! Какое там… за нос?!