Очень важным являлось взаимодействие и взаимное понимание между командованием корабля и командованием корабельной авиационной группы, между ходовым мостиком корабля и стартово-командным пунктом. Вопрос о соподчиненности руководителей летчиков и моряков должен быть решен в пользу взаимного понимания каждой стороной решаемых ими задач. И последнее – это техническое обспечение корабельным составом предполетной подготовки и полетов корабельной авиации. Отработка всех этих составляющих обеспечивала правильное и эффективное использование корабельного авиационного комплекса.

Но вершиной этой организации должна быть подготовка корабельных начальников – командира корабля и командира бригады в детальном знании и понимании авиационных вопросов. Это касается их личной подготовки. Ведь они единственные на корабле кто дает разрешение на подъем машин в воздух, обладает правом постановки задач летному составу, утверждает плановую таблицу полетов при проведении летных смен на боевую подготовку и боевое применение авиации. Они оба должны в совершенстве знать руководящие и организационно-методические документы по проведению полетов и подготовке летных экипажей, а также условия, обеспечивающие безопасность полетов в различных ситуациях, в том числе и при применении оружия. Практически эти знания должны быть на уровне руководителя полетами. Для этого необходимо освоить основы аэродинамики, глубоко понимать физические процессы, происходящие с тем или иным типом летательного аппарата при взлете и посадке. Только при этих условиях командир сможет правильно управлять кораблем и принимать грамотные решения при организации полетов, а тем более в экстремальной ситуации. Маневрирование корабля при использовании корабельной авиации должно быть оптимальным в интересах маневра летательных аппаратов и их безопасности.

Организация спасательных работ для спасения летчиков в аварийных ситуациях имеет очень важное значение для их психологического состояния. У них никогда не должно быть сомнения в том, что они будут спасены. Поэтому, командование корабля вместе с руководителями авиационной группы должны работать слаженно и синхронно, имея хорошо натренированный экипаж спасательного вертолета, корабельный спасательный катер и команду, обеспечивающую его своевременный спуск на воду.

Единство экипажа корабля и авиакрыла закладывали командир 170 бригады противолодочных кораблей контр-адмирал Е. А. Скворцов и Заместитель Командующего авиацией СФ по корабельной авиации генерал-майор Н. Ф. Логачев. Риторический вопрос, кто на борту корабля главный, кто кого должен обеспечивать, кто на кого работать и во имя кого корабль выполняет задачи, не был отражен и не разрешался ни одним из руководящих документов. Но у Скворцова был пример взаимодействия вице-адмирала Е. И. Волобуева и генерал-майора Г. В. Павлова во время государственных испытаний корабля, которые нашли удивительное понимание совместного взаимодействия. Скворцов понял, что организация взаимодействия флотского и авиационного начальников на борту авианосца – одна из важных составляющих успеха в освоении корабля, и принял их стиль взаимоотношений, и в дальнейшем делал это по их образцу. С первых походов на боевую службу на борту «Киева» находился заместитель командующего авиацией СФ генерал-майор авиации Н. Ф. Логачев. Евгений Александрович быстро нашел общий язык с летчиками, и они с заместителем командующего на мостике, в рубке руководителя полетов, в каюте, на прогулках по полетной палубе часами обсуждали возникавшие служебные и бытовые проблемы и находили нужное решение. Вскоре они стали друзьями, и это, в свою очередь, тоже помогало налаживать взаимодействие корабельного командования, штаба бригады с командованием полка и экипажами самолетов. Так создавалось боевое братство «летчиков-соколов» с «морскими волками». Взаимодействие штаба бригады, командования и экипажа корабля с летчиками было налажено во многом благодаря удивительной интеллигентности Е. А. Скворцова и его умению ладить и находить общий язык со всеми, с кем ему приходилось работать. Зачастую на разведку погоды летал сам Н. Ф. Логачев и педантично разбирал ошибки и промахи пилотов, не пропуская упущения со стороны обеспечивающих полеты боевых частей связи, наблюдения и группы обеспечения полетов. Наверно, и благодаря этому, на корабле никогда не было серьезных аварий при проведении полетов.

Одновременно шло и совершенствование вертолетного противолодочного комплекса Ка-25, успешно применявшегося на «Киеве» известными мастерами генерал-майором авиации Н. Ф. Логачевым, подполковником И. Е. Чеберяченко и майором В. Н. Семкиным на боевой службе авианосца в Атлантике и Средиземном море во время многочисленных поисковых операций. В конце 70-х годов на вооружение поступил вертолет Ка-27пл с поисково-прицельной системой «Осьминог». Этот комплекс корабельной авиации нового поколения имел лучшую помехозащищенность и обеспечивал более высокую вероятность обнаружения подводных лодок на дальностях, превышающих достигнутые при боевом применении вертолетов Ка-25пл. На нем использовалась более совершенная опускаемая гидроакустическая станция ВГМ-3 и высокочувствительный магнитометр АПМ-76, автоматизирован процесс управления вертолетом, средствами поиска и поражения. На базе этих вертолетов на Северном флоте был сформирован отдельный корабельный противолодочный полк, вошедший затем в состав смешанной корабельной авиадивизии. Первым командиром полка был полковник Н. И. Акифьев.

Росло мастерство и летчиков вертолетной эскадрильи. 16 февраля 1981 года заслуженный военный летчик СССР генерал-майор авиации Н. Ф. Логачев совершил свой 1000-й вертолето-вылет, а 18 февраля свой 1000-й вертолето-вылет совершил командир вертолетной эскадрильи подполковник И. Е. Чеберяченко.

В конце августа 1978 года Ю. Г. Соколов передал командирскую эстафету капитану 2 ранга Пыкову, назначенному на «Киев» к моменту начала подготовки корабля к третьей боевой службе.

Известными в повседневной жизни на флоте могут быть и люди и корабли. Это зависит не только от каких-либо выдающихся достижений, а, иногда, с точностью до наоборот, причиной этому могут быть как раз не достижения, а провалы, длинная череда неудач, парадоксальная фигура командира или старшего помощника, и очень редко замполита. «Киев», с прибытием на Северный флот, был всегда на слуху на 7 эскадре. После ухода, а по существу снятия с должности капитана 1 ранга Ю. Г. Соколова, причиной этого была неординарность фигуры второго его командира капитана 1 ранга Владимира Николаевича Пыкова, пришедшего с должности командира крейсера «Мурманск».

С лейтенантских лет его отличали самостоятельность мышления и критическое отношение к начальственным авторитетам. Его неординарность проявлялась в принятии необычных, нестандартных решений, иногда противоречащих требованиям Уставов. За это он не единожды вызывался на партийные комиссии различных уровней. В таких случаях у него всегда был один ответ: «Не нравится – снимайте с должности!» Но его неординарные действия и поступки, как правило, приводили к успеху, а его энергия, блестящие морские качества и высокая тактическая грамотность сопутствовали успешному решению поставленных задач. В дружеском кругу многие свои жизненные истории он начинал так: «Когда меня вызывали на очередную парткомиссию…». Перед назначением командиром авианосца у него таких парткомиссий насчитывалось аж целых десять!