родителей, где у открытых ворот уже стоит Кирюха. Хотел бы я сказать, что он нас ждет, но друг лишь стоит на стремянке и смотрит сверху внутрь столба, что держат створку ворот. На звук шуршащих по гравию шин он оборачивается и улыбаясь машет нам рукой. Мы заезжаем на участок.

Марсик первым выбегает на участок и заливисто тявкает. Агата выходит следом.

— А мы уже думали вы заблудились, — кричит Кирюха, спрыгивая со стремянки, когда я выхожу из машины.

— Не дождетесь, — смеется Агата.

— Да уж, это место не забывается. Привет, — говорю я Кирюхе, по-братски за большие пальцы мы жмем руки и хлопаем друг друга по плечу

— Ну, здравствуй, — отвечает Кирюха. — Агата, привет, — он порывается к ней.

— Привет, — машет ему Агата через машину.

— Стой-стой-стой, — останавливаю его я. — Давай помогай с пакетами, — я открываю багажник.

— Ого, — присвистывает Кирилл. — Вы что на неделю к нам собрались? Мне в понедельник на работу.

— Я тут не причем, — вскидываю руки вверх я. — Это…

— Я все слышу, — смеясь кричит Агата, которая уже идет ко входу в дом. — И нечего на меня все сваливать! Ты сам заказал кролика в сливках и два салата! Я завтра буду готовить, а ты тащи и не жалуйся.

— Вот они где! — громко говорит Верка, выходя из дверей. Девушки обнимаются и обмениваются поцелуями.

— С кроликом была ее идея, — шепчу я Кирюхе.

— Кто бы сомневался, — хмыкает тот. — Но ты же согласился на него, значит, это ты его и хочешь.

Мы понимающе смотрим друга на друга, берем по пять пакетов в каждую руку и тащим все в дом. Похоже придется делать еще одну ходку.

Уже через час мы сидим в беседке на участке. Солнце начинает садится. На мангале стоит вереница из шампуров с нанизанными на них свиными кубиками. Верка кружится вокруг стола, нарезая то овощи, то хлеб, то мешая какой-то соус. Кирилл стоит у мангала, курит и мерно крутит шашлык. К готовке еды нас категорически не подпускают.

Мы с Агатой сидим на скамейке за столом. Девушка укуталась в плед, забралась с ногами на сиденье и положила голову на мое плечо. Я расслабленно положил обе руки на спинку скамейки. Мне хорошо. Я в кругу друзей и самое главное чувствую тепло Агаты, которая вжимается в меня каждый раз, как дует вечерний прохладный ветер.

— Сколько там еще, Кирилл? — кричит Вера мужу.

— Пять минут «Турецкий», — цитирует Кирюха фильм «Большой куш».

— Дурной, — закатывает глаза Вера. — Каждый раз один и тот же ответ, — ворчит она, стуча ножом по разделочной доске. — А вы я смотрю никак не отлипните друг друга, — хитро смотрит она на нас.

— Вера! — возмущенно кричит на нее Агата.

— А я что? Я ничего, — пожимает плечами ее подруга.

— Если тебе так будет спокойнее, Вера, мы не расставались даже на минуту, после того как Агата съехала от вас, — усмехаясь, говорю я.

— Что даже в туалет вместе ходите? — очередное ехидство от Веры.

— Вераааа! — еще громче и еще возмущеннее кричит Агата. — Что за вопросы? Мне за тебя стыдно! Не ходим мы в туалете вместе. Нам просто хорошо вдвоем, вот и все.

— Ладно-ладно, — поднимает руки с ножом Вера и замолкает на секунду. — Очень хорошо? — не выдерживает она.

Мы с Агатой смеемся от ее настойчивости. Вера подхватывает.

— Будь спокойна. Очень хорошо, — говорю я сквозь смех. И чувствую, как на мою голову падает крупная капля. А потом еще одна. И еще. Я поднимаю голову. Только что чистое голубое небо, заполнили тучи.

Эпилог

С громким визгом Веркины пацаны несутся по участку в сторону дома, уже успев насквозь промокнуть. Я слышу как басовито хохочут мужчины, пытаясь спасти шашлык от внезапно начавшегося ливня и бегу помогать Вере убирать со стола.

— А я тебе говорила, надо беседку было строить, а ты все теплицу, да теплицу.

Верка вполголоса выговаривает Кире, но я вижу не ее лице едва заметную улыбку и прыскаю от смеха.

— Вер, да будет тебе. Когда ты последний раз под дождем бегала, — Кирилл многозначительно двигает бровями, а моя подруга заливается краской.

— Даже не вздумайте продолжать, — уже в голос смеюсь я и машу на них руками.

За шутливой перепалкой мы продолжаем убирать со стола и стремительно скрываемся в доме, где Сева и Владик уже вытирают полотенцем довольного Марсика, заливисто смеясь. Этот внезапный ливень не в силах испортить наш замечательный вечер и переодевшись в сухую одежду, мы усаживаемся в гостиной.

Марк открывает бутылку вина, когда у него звонит телефон. Он смотрит на экран и едва заметно хмурится.

— Да, — сухо бросает он в трубку.

Кирилл забирает у него из рук бутылку и разливает вино по бокалам. Я киваю другу в благодарность, перевожу взгляд на Марка и замечаю как он меняется в лице.

— Я тебя понял.

Мужчина убирает смартфон в карман и проводит ладонью по лицу.

— Что-то случилось? — тревога накрывает меня.

— В Есенине полиция и скорая. Мне нужно срочно ехать туда.