Обстрелы колонн, засады, минирование – это были основные способы их действий. Нападения на блокпосты, находившиеся на дорогах, осуществлялись редко. Все-таки в открытый бой с войсками ввязываться душманы не решались. Однако, ведя постоянную разведку за блокпостами и малыми гарнизонами, они находили слабые места в охране и обороне, умело их использовали. Зачастую действовали очень нестандартно и изощренно.

Во-первых, это были местные жители, прекрасно знавшие местность и местные условия; во-вторых, у большинства из них был значительный боевой опыт, причем именно на этой местности, хорошая физическая тренированность, выносливость и обученность действиям в горах; в-третьих, эффективность достигалась за счет внезапности действий и хорошо продуманного плана боя, тщательно организованного взаимодействия.

Все это позволяло им действовать дерзко, малыми силами, и наносить довольно больные укусы нашим войскам. Именно укусы, а не поражения.

Что же такое налет? Военная наука определяет его, как один из способов ведения разведки. Он заключается в скрытом подходе к объекту, внезапном нападении на него, захвате пленных, документов, образцов оружия противника. Если все эти условия соблюдены, эффективность налета может быть очень высокой.

Очень хорошо помню случай в 122 мсп, где-то в 1984 году на трассе Ташкурган – Айбак.

В одном из малых гарнизонов (в Чечне их стали называть блокпостами) находился гранатометно-пулеметный взвод одного из батальонов полка. Человек 16–18 личного состава и 3 БТР. Командир – прапорщик.

Каждое утро, с 8.00 до 16.00, они выезжали на свой участок трассы и обеспечивали прохождение наших колонн. Их блокпост находился на небольшой высотке, удаленной на 300–400 м от трассы, и представлял собой несколько блиндажей, соединенных между собой траншеей, несколько огневых позиций для автоматических гранатометов, оборудованных огневой точкой для часового, и обязательными атрибутами быта – полевой кухней, туалетом и баней.

Все это было окружено двойным рядом колючей проволоки, между которыми были установлены противопехотные мины. Для въезда на территорию был оставлен проход в заграждении, который на ночь минировался, и выставлялись специальные рогатки из колючей проволоки. Утром это все убиралось, а охрана и оборона полностью возлагалась на часового. Связь с полком и батальоном осуществлялась по радио в постоянной сети.

И вот в один из дней на этот блокпост душманы осуществили дерзкий и эффективный налет, закончившийся для гарнизона плачевно.

Дело было так. Вернувшись с охраны маршрута, прапорщик и солдаты обнаружили оставшихся на блокпосту четырех человек убитыми: часового – на посту, троих – в блиндажах. Несколько собак, живших там, тоже были застрелены и лежали у колючей проволоки.

Было вывезено все оружие: четыре автомата, автоматический гранатомет АГС-17, весь запас боеприпасов, несколько противопехотных мин, ручные гранаты, радиостанция и кое-что по мелочи, что попалось «духам» под руку.

По материалам проведенного расследования было установлено следующее.

Утром, после выезда основного состава блокпоста на маршрут, оставшиеся солдаты занялись хозяйственными делами: готовили обед, стирали, убирали в блиндажах и топили баню для выехавших на патрулирование.

Где-то к 11.00 к гарнизону подъехала небольшая грузовая машина и уверенно рванула через проход на территорию блокпоста. Часовой на посту был застрелен почти в упор.

После чего выскочившие из кузова душманы перестреляли собак, заскочили в блиндажи и застрелили находившихся там солдат. Никто из них даже не выстрелил ни разу, так как на полу были только гильзы от 7,62-мм автомата АКМ, а наши имели АК-74 калибром 5,45-мм.

Убедившись, что солдаты мертвы, «духи» быстро погрузили оружие, боеприпасы, имущество в кузов машины и уехали в сторону гор. Весь налет длился 10–15 минут.

И тут начинаются вопросы:

– первый – почему часовой подпустил машину к гарнизону, а не открыл по ней огонь?

– второй – почему на дороге никто не слышал стрельбы?

– третий – почему прапорщик – командир взвода не выходил на связь со своим гарнизоном в течение почти 5 часов? Ведь он прибыл на блокпост раньше установленного времени (в 13 часов, а не в 16.00, как было установлено) потому, что на него вышли по радио из полка и сообщили, что радиостанция их блокпоста не отвечает на вызов.

Ответы были следующие:

– машина часовым не была обстреляна, потому что, видимо, и ранее подъезжала к блокпосту, скорее всего, были контакты с афганцами на почве купли-продажи;

– маловероятно, что у душманов было бесшумное оружие. Проезжающие по шоссе машины просто не обратили внимания на стрельбу, тем более что ее в блиндажах вообще не было слышно;

– прапорщик грубо нарушил инструкцию о том, что он каждые 2 часа должен был выходить на связь с оставшимися на блокпосту.

Вот все это в совокупности и явилось причиной трагедии. Основная вина, конечно, часового. Стоило ему вовремя дать очередь по кабине, и результаты налета были бы совсем иными.

Естественно, что возвратившиеся с патрулирования прапорщик и солдаты категорически отрицали свою причастность к каким-то контактам с афганцами, но другой версии не было. Ведь не на танке же или БТР «духи» въехали на территорию блокпоста? Короче говоря, вопросов много, а ответ давать уже некому. Эту историю замяли и о ней не распространялись.

Однако не надо думать, что только мы являлись объектами налетов. Доставалось и душманам. Об одном таком налете и захвате вооруженной группы «духов» без единого выстрела я хочу рассказать.

Начальник разведки 149 гв. мсп капитан Николай Бородихин доложил мне, что боевое охранение их полка в районе аэродрома Кундуз отмечает ночные передвижения людей на окраине кишлака Шорабад, находившегося в 500–600 м от их постов.

Надо сказать, что наши посты находились выше кишлака метров на 100 и отлично просматривали его днем. Однако ночью кишлак был вне дальности приборов ночного видения. Только в светлые ночи наблюдатели отмечали там какие-то фонарики, лучики света в дверях домов в момент их открывания. Ничего особенного в этом не было, шла обычная кишлачная жизнь.

Однако это меня заинтересовало, и я на всякий случай поставил задачу командиру разведбата выслать в боевое охранение танк Т-62 с задачей ночного наблюдения за кишлаком. Почему танк? На танке стоит самый мощный ночной прицел, позволяющий вести наблюдение метров на 700–800.

На следующий день пост сообщил, что в двух отдельно стоящих домах на окраине Шорабада среди кустов и деревьев они обнаружили вооруженных людей, которые пришли туда поздно вечером и часов в 5 утра ушли. На следующую ночь это повторилось.

Мною было принято решение в ночное время после прихода «духов», а я уже не сомневался, что это были они, совершить налет на эти дома. Планировалось захватить душманов, а если окажут сопротивление – уничтожить.