После вынесения приговора четыре сестры, став полновластными хозяйками в калужском особняке, устроили настоящий праздник. Наконец-то они достигли своего: ненавистная мачеха изгнана из имения и лишена прав на наследство. Оставалась одна маленькая проблема – Николай.

Елизавета призвала к себе Настеньку (понятное дело – именно она, нанятая сестрами-злодейками, отравила князя и спрятала улики в комнате Луизы). Вручив ей шкатулку с деньгами, сказала:

– Ты должна исчезнуть. Причем не одна, а вместе с ребенком.

Она указала на отпрыска князя и княгини, лежавшего в люльке. Настенька, перекрестившись, спросила:

– Но что мне с ним делать?

– Ты знаешь, что, – ответила жестко Елизавета. – Причем проверни все так, чтобы тела не нашли. Ну, живее!

Она вручила женщине малыша и подтолкнула ее к двери.

– Официально малыш скончается от воспаления легких, – завила напоследок Елизавета, – и тогда никто больше не будет мешать нам распоряжаться состоянием папеньки.

Настенька покинула имение под вечер с небольшим чемоданом и корзиной, в которой находился малыш. Она напряженно думала о том, как же ей избавиться от ребеночка. Все-таки одно дело – подсыпать старому князю стрихнина, и совсем другое – лишить жизни невинное маленькое создание. И тут служанка, направлявшаяся к железнодорожной станции, увидела старинное кладбище. В голову ей пришла отличная идея.

Девушка открыла ржавые ворота и ступила на территорию царства мертвых. Ей попался на глаза импозантный склеп-мавзолей из черного мрамора. Настенька распахнула дверцу и увидела лестницу, уводящую под землю. Вообще-то она ничего в жизни не боялась, но в тот момент ее охватил суеверный страх.

Переборов его, Настя быстро спустилась вниз. Там ее взгляду предстало несколько рядов больших саркофагов. Ребенок в корзине проснулся и закричал. Перекрестив его, девушка с большим трудом сдвинула крышку одного из саркофагов и опустила в образовавшееся отверстие корзину с малышом. А затем задвинула крышку. До нее донесся приглушенный жалобный плач.

Настенька снова перекрестилась и быстро поднялась на поверхность. Она покинула кладбище и заспешила на станцию – дело сделано, и она не должна опоздать на поезд.

* * *

– Подай нам знак! О, великий дух тьмы, подай нам знак! – разносились странные слова-заклинания по кладбищу. Несколько фигур, облаченных в красные и черные балахоны, пали ниц. Но знака не было.

Известная петербургская поэтесса Семирамида Пегас зябко повела плечами. Мужчина с козлиной бородкой и длинными волосами, один из сопровождавших ее, заметил:

– Похоже, опять ничего не получится. Нам пора обратно, чтобы успеть на последний поезд до Петрограда.

Семирамида Пегас топнула ножкой:

– Покуда не будет знака, мы не покинем кладбище! Если понадобится, то мы останемся здесь на ночь. И на две! И на три!

Мужчина (Мстислав Всеволжский, который был ее супругом и столичным философом, не менее известным, чем жена-поэтесса) только глубоко вздохнул. Семирамида Пегас отличалась не только экстравагантной внешностью (длинные рыжие волосы, алебастровое лицо и кроваво-карминные губы), но и небывалым упрямством.

Они оказались в провинции, на каком-то старинном кладбище, потому что Семирамиде взбрела в голову сумасбродная идея. В последние месяцы она жаловалась на то, что вдохновение оставило ее, поэтому поэтесса посещала сначала докторов, а потом переключилась на гадалок, целителей и шаманов. Один из этих подозрительных субъектов заявил, что Великий Дух Неба обиделся на нее и она должна умилостивить его, дабы тот вернул ей вдохновение.

И компания из представителей столичного бомонда поехала в провинцию, туда, где можно было беспрепятственно пообщаться с Великим Духом Неба. Выбор Семирамиды пал на кладбище, затерянное в русской глубинке, и она устроила там церемонию общения с Великим Духом Неба, дожидаясь от него ответа.

– Да, кажется, ничего не выйдет, – поддержал Мстислава Всеволжского модный поэт-акмеист.

Но Семирамида была непреклонна. Она в течение многих лет считалась одной из самых ярких звезд на литературном небосклоне и никак не могла смириться с тем, что вдохновение покинуло ее. Муж уверял, что поэтическая муза молчит в связи с изменением политической ситуации и войной, несколько докторов намекало, что имеет место klimax, но Семирамида была уверена, что Великий Дух Неба смилостивится над ней и вернет ей способность писать стихи.

Но знака все не было. После двух часов заклинаний, завываний, плясок и ползания на карачках вокруг крестов Семирамида Пегас с унынием поняла: она превратилась в обыкновенную женщину средних лет. Неужели на том все закончится и вдохновение более никогда не посетит ее?

Муж-философ, всегда мысливший логически, в очередной раз заявил, что им пора. Его радовало одно – они покинули столицу, дабы никто не видел дурацкого сеанса общения с потусторонними силами, иначе бы не избежать скандала и пересудов. Впрочем, Семирамида Пегас была личностью весьма эксцентричной, и любой скандал шел только на пользу ее реноме.

Поэтесса пожелала остаться одна, и мужчины пошли к выходу с кладбища. Опустившись на колени, дама-литераторша принялась снова страстно взывать к Великому Духу Неба, прося его все же дать ей знак. Если писать стихи у нее не получается, что она может делать? У нее отобрали вдохновение, но не дали ничего взамен!

С неба упали первые капли дождя, и Семирамида Пегас сочла их отличным знаком. Когда же хлынул ливень, она, подняв руки к небу, стала прыгать через могилы и выкрикивать заклинания, которые сообщил ей сибирский шаман. Мужу и двум сопровождавшим поэтам насилу удалось привести Семирамиду в чувство. Они затащили поэтессу в первый подвернувшийся на пути склеп – им требовалось где-то переждать грозу.

– На поезд мы уже, скорее всего, не успеем, – в унынии вздохнул один из мужчин.

Вдруг Семирамида Пегас насторожилась и устремилась вниз по лестнице. Мстислав Всеволжский бросился за ней. Все-таки как тяжело быть супругом экзальтированной особы!

Он настиг жену в подземной камере, где стояли гробы и саркофаги.

– Симочка, – начал философ, прижимая к себе жену, успокаивать чересчур взволнованную женщину, – я понимаю, этот ритуал очень для тебя важен, но придется признать, что маг-кудесник, получив сто пятьдесят рублей, просто надул тебя.

– Знак, знак, знак! – твердила Семирамида. – Он сказал, что мне будет знак! Я спросила его, как мне узнать, что это знак, а он ответил – я сразу пойму!

– Симочка, если мы поторопимся, то можем добраться до станции вовремя, – продолжал философ, сжимая локоть супруги.

Он женился на Семирамиде (чье настоящее имя было Галина) по большой любви. Но бракосочетание состоялось почти двадцать лет назад, а с тех пор много воды утекло. В последнее время Мстислав Всеволжский все чаще ловил себя на мысли, что жена его ужасно раздражает.