Воскресение Цельс считает недостойным веры. Оно основано на свидетельстве истерички (Мария Магдалина) и человека, обманутого колдовством Иисуса (Петр). На самом деле оба были жертвой галлюцинации ( Против Цельса , 2.55, 70). Здесь Ориген избирает легкий путь, напоминая читателям, что, согласно евангелиям, Иисуса видело множество людей. Более того, поскольку дело было днем, это явно не галлюцинации.6

Цельс же считал, что в качестве свидетелей воскресения избраны неправдоподобные кандидатуры: почему Иисус не доказал победу над смертью, явившись всему миру, посрамив и унизив своих врагов? А вместо этого получается, что он явился лишь ученикам. Свидетельство людей посторонних было бы убедительнее ( Против Цельса , 2.59–60, 70; 3.22). Это возражение Цельса осталось без ответа.

И наконец, Цельс считал, что вопреки своим утверждениям христиане придерживаются политеистической религии. Ведь, помимо единого Бога на небесах, они чтут человека, хотя и считают это сообразным с монотеизмом ( Против Цельса , 8.12). Ориген отвечает, что Бог един, но в Боге есть две «ипостаси», Отец и Сын.

В сравнении с христологическими рассуждениями предыдущих христианских авторов трактат «Против Цельса» подчас имеет удивительно современное звучание. Этого нельзя сказать о знаменитом учебнике богословия под названием «О началах», составленном Оригеном в Александрии в 220-х годах. Этот учебник предвосхищает сложные богословские дебаты IV века.

Пролог выдержан в антигностическом ключе: Бог есть Создатель материального мира; Бог вдохновил Ветхий и Новый Заветы; Логос/Сын был предсуществующим, а его воплощение – реальным. Ориген исповедует, что Христос истинно родился, истинно пострадал, умер и воскрес.

...

Смешивая Библию с платонизмом, Ориген постулировал творение от вечности, ибо всемогущий и всеблагой Бог не мог существовать без того, на чем он явил бы свою благость ( О началах , 1.2, 10). Поэтому, прежде чем создать вселенную, известную человеку, Бог создал мир совершенных духов. Некоторые духи, включая предсуществующие человеческие души, отвернулись от него, и в наказание были изгнаны в материю ( О началах , 2.8–9). Следующим вечным событием было творение мира Богом через Сына/Логос. Этому Логосу было также доверено откровение всех божественных тайн. Со временем телесное воплощение наделило Логос человеческой природой в дополнение к божественной природе ( О началах , 1.2.1). В этой связи Ориген изобрел понятие «Богочеловек» ( Theanthrôpos ) ( Гомилия на Иезекииля , 3.3). Не исключено, что ему же принадлежит термин «Богородица» ( Theotokos ), который станет столь важным во времена Эфесского собора 431 года в битве против Нестория, считавшего Марию матерью не Бога, но лишь человека Иисуса.

Подобно своим предшественникам, современникам и наследникам, Ориген углублялся в сложности тринитарного богословия. По его мнению, лишь Отец, источник Божественного, в полной мере может называться «Богом» ( ho Theos — с определенным артиклем!). Сын, принявший божественность от Отца, называем лишь Theos (без определенного артикля) (см. Толкование на Иоанна , 2:1–2, 12–18). Ориген считал, что Отец и Сын оба всемогущи, но Сын – следствие безграничной мощи Отца ( О началах , 1.2.10). Оба они великие, но Отец еще более велик, ибо дал часть своего величия единородному Сыну, первенцу всякой твари ( Против Цельса , 6.69).

Одним словом, Ориген, как и все его предшественники, понимал отношения между Отцом и Сыном в субординационистском ключе. Отец был первым, а Сын – «вторым Богом» ( deuteros Theos ); Сын занял более низкое почетное место, чем Владыка мира ( Против Цельса , 5.39; 6.61; 7:57). Тем не менее Отец и Сын едины в силе, хотя и различаются по ипостаси ( Против Цельса , 8.12).

...

...

Согласно Оригену, Святой Дух «в отношении к чести и достоинству сопричастен Отцу и Сыну», но не вполне понятно, «рожден или не рожден Святой Дух», «должно ли считать Его Сыном или нет» ( О началах , пролог, 4).

С одной стороны, между Божественными Лицами существует квазиравенство: «образ» (Сын/Логос) Божий одной величины с Богом ( Против Цельса , 6.69). С другой стороны, Ориген все-таки их ранжирует: Отец есть источник Сына и Духа. Отец творил, Сын служил, а Святой Дух, как божественный почтальон, раздавал дары ( О началах , 1.3.7). Подобно Логосу Филона Александрийского ( Кто есть наследник Божественного , 206), Христос Сын находится «посреди между природой Несозданного и природой всех созданных вещей» (Против Цельса , 3.34). Таким образом, перед нами еще догматическая неопределенность доникейской эпохи. Арий, ускоривший кристаллизацию того, что он считал ортодоксией, еще не пришел.

Говоря о вкладе Оригена в христианскую мысль, нельзя не упомянуть о его своеобразном, но достойном учении о всеобщем восстановлении (апокатастасисе). Этот термин он заимствовал из Деяний апостолов (3:21). Показателен следующий отрывок:

...

Учение об апокатастасисе имеет следующую основу. Во-первых, Бог благ. Во-вторых, свой эсхатологический синтез в Первом послании к Коринфянам апостол Павел завершает следующими словами: «Когда же все покорит Ему, тогда и сам Сын покорится Покорившему все Ему, да будет Бог все во всем» (1 Кор 15:28).