Маша, чувствуя, что задыхается от гнева, махнула рукой и выскочила в другую комнату. Остановилась, привалившись к стене и рассеянно глядя в окно, где по двору бродила зачем-то залетевшая сюда толстая чайка.

Потом она вдруг рассмеялась, сообразив, что они с Дмитрием принялись орать друг на друга, совсем как в их первую встречу. Просто карма какая-то. Интересно, они когда-нибудь смогут спокойно договариваться?

В дверной проем заглянул Дмитрий, сумрачно посмотрел на нее, потом опустил глаза и буркнул:

– Извини… Я просто…

– Ты извини, – обернулась она к нему. Подошла ближе и взяла в ладони его тяжелые крупные руки. – Послушай, я… Ты прав, мне не очень хочется провести здесь всю жизнь, и мне правда завтра нужно будет уехать – заканчивается срок моей экспедиции, и я обязана предоставить в институт собранные материалы. Но… но я не хочу с тобой расставаться. И если единственный приемлемый для тебя способ совместного проживания – это чтобы мы жили здесь, значит, мы будем жить здесь.

Он, вздохнув, притянул ее к себе, уткнулся лицом ей в волосы.

– Девочка моя, насколько же ты смелее меня…

– Глупости, – мотнула она головой. – Ты самый смелый человек из всех, кого я знаю. Ты просто… Просто не веришь, что ради тебя стоит бороться и от чего-то отказываться.

– Я просто не хочу, чтобы ты вообще от чего-то отказывалась.

– Но…

– Подожди, – он прижал ладонь к ее губам. – Подожди… Мой контракт заканчивается через полгода. И после этого ничто меня не будет тут удерживать. Я смогу приехать к тебе. Попробовать найти работу где-то в Европе. В конце концов, мой опыт должен довольно хорошо цениться. Если, конечно, ты захочешь… если все еще будешь во мне заинтересована…

– Господи, ну что ты несешь, – охнула Мария и, подавшись вперед, обхватила его обеими руками за шею.

И Дмитрий вдруг потянул ее на себя, оторвал от земли и прошептал, касаясь губами мочки уха:

– Тебя… Я несу тебя…

Эта мысль пришла ему в голову почти сразу после того, как выяснилось, что договориться со Стивеном не удастся. Ублюдок был прав: никаких законных методов воздействия на него у них не было. Но разве можно было просто так отступить? Склонить голову перед уродом, который чуть было спокойно и расчетливо не убил женщину, которую он любит? И, более того, позволить ему увезти страшное оружие? Ведь неизвестно, где потом всплывет эта бомба, куда ее отправит заказчик Стивена. Скольких мирных людей она уничтожит, сколько разрушений принесет… И все только потому, что у какого-то мафиози больше влияния, власти и денег, чем у него, простого метеоролога? Да, очень заманчиво было бы бросить все, умыть руки и решить, что он все равно не мог ничем помешать Стивену. Но дело в том… Дело в том, что он мог.

План созрел в голове в несколько минут. Простейший трюк, под силу любому школьнику, увлекающемуся химией. Что уж говорить о человеке, который когда-то изучал ее в университете, а потом множество раз принимал участие в экспедициях, где частенько требовалось подорвать какой-нибудь каменный завал. Антифриз, марганец, бутылка с бензином. Капсула от киндер-сюрприза и слой ваты в ней, который не даст веществам раньше времени вступить в химическую реакцию. Зато потом, когда ватка растворится, бомба рванет, загорится бензин – а следом за ним вспыхнет машинное отделение. Это, конечно, если ему еще удастся доставить туда свою нехитрую конструкцию.

Но все это можно было сделать не раньше, чем Мария уснет. Дмитрий не сомневался, что, увидев его манипуляции с веществами, она догадается, что он задумал, и не даст ему ничего осуществить. Даже понимая, что им движет лишь желание остановить возможную глобальную катастрофу, даже допуская, что действия его правильные…

Нет, сделать все он должен был один. К тому же, если она ни о чем не будет знать, ей не придется лгать полиции, если его причастность когда-нибудь выплывет.

Дождавшись, когда Мария задремала, он осторожно выбрался из постели, прошел в соседнюю комнату, где еще с вечера заготовил все необходимое, и принялся быстро и очень аккуратно собирать устройство. Всыпал нужные вещества в капсулу от киндер-сюрприза, поместил на место ватку, затем, затаив дыхание, протолкнул капсулу в горлышко бутылки с бензином. Теперь главное было не трясти.

Он осторожно направился к двери, услышал, как шелохнулась во сне Мария, замер у выхода, но через пару секунд все стихло, и он спокойно вышел на улицу.

Добравшись до берега, Дмитрий осторожно спустился в одну из стоявших на приколе лодок. У местного населения это был практически самый ходовой вид транспорта, чтобы добраться до соседнего острова. Отмотав веревку, державшую лодку у причала, он сел на весла и быстро и почти бесшумно погреб в сторону порта, где на якоре стоял корабль со страшным грузом на борту. Дмитрий рассчитывал на безалаберность местных жителей и на то, что выставить серьезную охрану у борта Стивен не мог. Во-первых, не располагал нужными людьми – весь состав его команды Дмитрий знал назубок. Во-вторых, побоялся бы привлечь к судну лишнее внимание. Стивен ведь с самого начала приложил все усилия, чтобы замаскировать свою операцию под обыденный выход в море.

Было тихо. Морская вода негромко плескалась о борт лодки. Со стороны берега в черной глади дрожали, переливаясь, золотые огни. Уродливой тенью метнулась над головой летучая мышь и унеслась куда-то в сторону берега.

Дмитрию довольно быстро удалось добраться до корабля. Громада судна смутно белела в ночи. Как он и ожидал, никакой охраны вокруг не было. Что, разумеется, не значило, что ее нет на борту. Однако Дмитрий очень рассчитывал на то, что Стивен никого не отправит дежурить на зараженный радиацией корабль. Конечно же, его люди уже убрали трупы – должно быть, просто сбросили в море – и накрыли фонящую бомбу колпаком, однако не могли не понимать, что от такого долгого контакта с радиоактивными веществами угрозу стал представлять и сам корабль.

Дмитрий тихо подвел лодку к борту, примотал ее к трапу, взял обернутую старой рубашкой бутылку и поднялся на корабль.

Под ботинком треснул какой-то осколок. Он на секунду замер, настороженно прислушиваясь, но, кажется, ничто не нарушало тишину южной ночи. Двигаясь ловко и бесшумно, Дмитрий спустился в машинное отделение, еще хранившее запах машинного масла. Оглядевшись по сторонам, он незаметно пристроил бутылку у двигателя. И вдруг замер.

С палубы отчетливо донеслись голоса.

– Ну и что тут? – кто-то спросил по-английски.

– Да никого, естественно, – отозвался второй голос. – Стивен совсем осатанел, черт его побери. Заставляет гонять сюда каждый час. А кому нужна эта разваливающаяся посудина?

– Значит, нужна, – сдержанно ответил второй. – Пошли, обойдем корабль.

Дмитрий услышал, как совсем рядом застучали шаги, рванул в сторону, налетел на что-то в темноте, пригнулся, спрятался за металлический щит, опустился на корточки и замер. Темноту прорезал резкий свет фонаря. Он задержал дыхание, надеясь про себя, что патруль, высланный Стивеном, его не заметит, не станет придирчиво осматривать машинное отделение. Если же нет…