не раз сталкивались со сверхъестественным. Стеклов наклонился перед лицом невесты и коснулся своими губами ее губ. Оторвавшись от Нади, молодой человек всматривался в ее лицо, ожидая, что произойдет, но девушка только лишь устало вздохнула и дальше продолжала спать.

– Ничего.

– Я думаю, это потому, что наши сказки немного извращенные, и в главной роли сейчас ты, а не царевна.

Иван резко поднялся на ноги.

– Нам нужно срочно отсюда выбираться, – уверенно заявил Стеклов.

– Выбираться? Как? За дверью дома по территории гуляет волк, который хочет сожрать нас. А что, если он не один, а целая стая? – в подтверждение ее словам послышался новый вой, который подхватило еще одно животное. – И даже если нам это удастся, то не факт, что мы спокойно доедем на машине хотя бы до трассы. Ты не забыл, что вокруг дома гектары леса с диким зверьем?

От перспективы быть сожранными Милу передернуло. Она еще помнила убийство Красной Шапочки и то, как был вспорот живот несчастной жертвы.

– И что прикажешь делать? – поинтересовался Иван.

– Пережить ночь в доме. Дождаться рассвета, а там будет видно. Днем куда безопаснее, чем кромешной ночью.

Только вот у судьбы были совсем на них другие планы. Люстра, висящая под потолком, замигала, и свет в спальне погас. Мила резко обернулась к приоткрытой двери, но и в коридоре света тоже не было, а где-то на первом этаже послышался скрежет. Словно кто-то драл когтями пол.

– Что это? – испуганно спросила Мила, и Иван тут же сделал шаг в сторону приоткрытой двери.

Свет луны, что падал из окна, хорошо освещал комнату, да и глаза уже привыкли к темноте, и можно было без труда все осмотреть.

– Без понятия, – тихо ответил Стеклов и вышел в темный коридор. Мила же только стояла молча и смотрела на Ивана. Скрежетание прекратилось, и дом снова погряз в тишине. Никто из этих двоих не сомневался, что сегодняшняя ночь будет трудной.

Тишина длилась недолго, буквально через пару секунд уже послышался небольшой треск, и несколько настенных светильников в коридоре замигали, давая тусклый свет. В спальне тоже вспыхнула люстра, висевшая под потолком, и произошло это так резко, что Миле пришлось зажмуриться. А когда девушка распахнула веки, то краем глаза заметила, как спящая Надя перевернулась на другой бок, все еще пребывая в объятиях Морфея. Происходящее никак не укладывалось в голосе Милы. Было до одури жутко.

– У меня предложение, – тихо произнесла Ардо, привлекая к себе внимание молчавшего Стеклова.

– Какое?

– Раз уж нам придется ночевать в этом доме, на улицу-то мы точно не сможем выйти, неизвестно какие там еще животные, то предлагаю запереть Надю на всякий случай в спальне, чтобы она была в безопасности, и поискать какое-нибудь оружие, чтобы защищаться. Надеюсь, до этого не дойдет, но все же…

Иван раздумывал несколько секунд, а затем согласно кивнул. Выхода-то у них и правда не было. От мысли, что они заперты в этом доме, словно животные в вольере, Милу передергивало. Закрыв дверь спальни на ключ и предварительно включив там свет, Иван убрал маленький ключик к себе в карман. Если Надя проснется, то она легко сможет открыть дверь изнутри.

Сделав несколько шагов от своей спальни, Иван на секунду замер, что-то обдумывая, а потом обернулся к Миле, стоящей позади.

– Знаешь, о чем я подумал?

Девушка кивнула, тем самым спрашивая: «О чем же?», а Иван продолжил.

– Если все это воздействие шкатулки, то почему под это воздействие попадаешь и ты? Вспомним наших жертв. Никто не видел, как они погибли. Мало того, это не засекла ни одна камера. Что-то мне подсказывает, что Надя спит крепко из-за воздействия шкатулки, чтобы она не попала под раздачу, а ты не спишь, ты проживаешь все это вместе со мной. Вопрос, почему? Камень-то только у меня нашли.

Повисла тишина. Мила с ужасом в глазах смотрела на Ивана. Сердце гулко стучало.

– Или нет, – тихо проговорила девушка. Если вспомнить предысторию трех прошлых убийств, то каждому из жертв кто-то желал смерти и наказания, кому тогда Мила перешла дорогу? Мысленно она прокрутила в голове весь список имен, у кого могла бы быть та проклятая шкатулка, и она прекрасно помнила, что Федор оставался единственный, кого они не успели проверить. И она бы поняла, почему он подкинул камень Стеклову, ведь они были врагами, а как же она? Почему? Сердце кольнуло от боли.

– Идем. – Иван подхватил коллегу за локоток и пошел по коридору в сторону комнаты Милы.

– Куда? – поинтересовалась Ардо. Она не пыталась сопротивляться, а покорно брела рядом со Стекловым.

– Проверять мою догадку.

Войдя в спальню, Мила только сейчас сняла свою куртку, в которой все еще оставалась после улицы. Было жарко. Иван последовал ее примеру, отбросив верхнюю одежду на кровать. Мила отчего-то даже не смутилась тому, что сейчас придется перебирать ее нехитрый багаж, с которым она приехала сюда. Вещей было немного – всего-то одна сумка. А они уже знали, что камни находятся всегда рядом с тем, кому их подарили, ну, или подкинули.

Пока Мила пересматривала все свои вещи, как следует вытряхивая и выворачивая карманы, Иван стоял у окна и всматривался в темноту ночи. Тихо. Свет больше не пропадал, да и никаких посторонних звуков не было, только вот предчувствие беды все никак не покидало ни Милу, ни Ивана.

– Ничего, – с усталым вздохом проговорила Ардо, и Стеклов обернулся, осматривая все вещи, раскиданные по кровати.

– Странно. Мне казалось, что хоть что-то, но должно было быть. А сумка, ты проверяла ее?

– Да, но это было бесполезно. Сумка, как и все эти вещи, не находятся рядом со мной. Нужно что-то, что я постоянно ношу и имею контакт с этой вещью, как ты не расстаешься со своей папкой. – Мила задумалась. В комнате повисла тишина, а за окном было слышно, как негодует ветер, да и снег поднялся, и мелкие снежинки били в окно.

– Думай Мила, думай. Что ты всегда носишь с собой? – Иван уставился на нее вопросительным взглядом, а Ардо задумалась. Что она такое может носить с собой? Что за предмет, с которым часто контактирует?

Она прокручивала раз за разом свои дни, только вот ответ никак не приходил на ум, пока взглядом не зацепилась за свою куртку. Та лежала на кровати, открывая обзор на подклад и карман, который немного топорщился. Мила еще не поняла, что именно ее заинтересовало, но подошла к кровати и достала свой бумажник. С одной стороны было отделение для денег и карточек,