– Ты?

Улыбка Скотта стала шире, он с нежностью смотрел на Мойру.

– Ты чудесная, Мойра. К сожалению, ты не совсем поняла масштаб…

– Почему ты все время перебиваешь? Вообще-то, я никогда не говорю о деньгах: во времена моей молодости считалось признаком плохого воспитания, если девушка говорила о таких вульгарных вещах. Но все это в прошлом, поэтому я продолжаю. Когда наши родители умерли, Ангусу, как старшему сыну, перешли по завещанию винокурни и поместье. А я в качестве компенсации получила небольшой капитал, который должен был стать моим приданым… и который я не трогала. За сорок лет он заметно вырос благодаря процентам, и теперь он твой. Может, этого будет недостаточно, но… скажем так, лишним не будет.

Скотт с изумлением смотрел на Мойру. Он всегда думал, что она живет в Джиллеспи только потому, что ей некуда идти из-за отсутствия средств.

– Мне не нужны твои деньги, но я очень рад, что они у тебя есть.

– Я не часто о них вспоминаю, – призналась она. – Ангус не хотел, чтобы я потратила здесь хоть один пенни. Я вела его дом, и он считал, что это справедливый обмен. На самом деле ему было стыдно за его привилегии. А кроме того, он разогнал всех моих женихов под предлогом, что они меня недостойны, и в конце концов, по его вине я осталась старой девой. Джиллеспи, в сущности, место довольно уединенное, здесь редко появлялись новые лица…

На какое-то мгновение она полностью погрузилась в свои меланхолические мысли, но, тряхнув головой, отогнала их и вернулась к своему предложению:

– Возьми эти деньги, Скотт! Если бы не твой отец, я бы давным-давно все потратила – не важно, в замужестве или просто так. Зачем они мне? Я ни в чем не нуждаюсь. Я думала, что когда-нибудь буду помогать Дэвиду, но ты благородно взял это на себя, и теперь я о нем не беспокоюсь. Возьми то, что я сама тебе даю, и не ломайся.

– Не возьму, Мойра.

– Нет, возьмешь! – воскликнула она и стукнула кулаком по столу. – Мы клан, Скотт. Мы должны держаться друг за друга и стоять насмерть. Кто знает, может, когда-нибудь ты мне все вернешь? Благодаря тебе винокурни процветают, и в будущем ты компенсируешь мне все или часть, если уж так настаиваешь. Ты мой племянник, мой самый близкий родственник, я растила тебя после смерти матери, и ты хочешь, чтобы я оставила тебя бороться в одиночку? Если этих денег недостаточно, ладно, не будем больше говорить об этом, но, по крайней мере, ты будешь бороться не с пустыми руками! Что до предложения заложить дом, хорошо, что ты этого не сделал, а то бы я поднялась на бельведер и повесилась.

В голосе Мойры звучала непривычная твердость, и это напомнило Скотту его детство. Он был неугомонным мальчишкой и иногда выводил ее из себя.

– Значит, мы все решили? Вспомни об отце и о том, что бы он теперь сказал.

Скотту слишком хотелось принять ее предложение, чтобы он мог упираться дальше. Аргументы тетки убедили его, и для борьбы с Джоном деньги были необходимы. Он согласно кивнул, и Мойра наконец-то улыбнулась.

* * *

Пат проводила Бетти на собеседование. На должность бухгалтера в одном из лучших театров Глазго претендовало много кандидатов, но Грэм использовал свои связи, и резюме Бетти оказалось в стопке первым. Молодая женщина сумела произвести выгодное впечатление, упомянув свой многолетний опыт работы в Джиллеспи, а также в Париже, благодаря чему она стала практически двуязычной. Твердо решившая не упускать эту вакансию, жизнерадостная Бетти показала, что она может быть убедительной и серьезной.

– Думаю, у меня есть все шансы, – заявила она Пат, выходя из «Ситизен-театра». – Будет просто замечательно, если я снова начну работать!

Она была переполнена благодарностью к Грэму, Пат, а также Скотту, который порекомендовал ее своим друзьям. И он сделал это до того, как узнал, что против него замышляется, а значит, это не было ответной «услугой за услугу». Она искренне радовалась, что предупредила его о планах Джона. Скотт был опорой семьи, единственным, на кого можно было рассчитывать, и Бетти давно поняла: что бы ни случилась с Джоном или с ней, Скотт никогда не откажет им в поддержке.

– Как это угнетает – ничего не делать целыми днями! Мойра не хочет, чтобы ей помогали на кухне, она считает ее исключительно своей территорией! Амели сама занимается близнецами, пока Кейт отсутствует. Я немного помогаю Дэвиду в саду, потому что весной там есть чем заняться, но знаю, что он прекрасно обойдется без меня. О, Пат! Я правда очень жду эту работу! Мы получим ответ только на следующей неделе, и мне будет трудно все это время не тешить себя надеждами. Мы действительно очень хорошо поговорили с директором, надеюсь, – он так ведет себя не со всеми кандидатами подряд!

Бетти была преисполнена энтузиазма и с трудом сдерживала нетерпение. Она только что призналась Пат, что ей было невыносимо слоняться без дела с утра до вечера. Джон редко был с ней ласков, он почти всегда пребывал в дурном настроении и отказывался от ее забот. И она уже спрашивала себя, не стала ли его болезнь единственной причиной, которая удерживает ее от развода? Их брак принес Бетти одни разочарования. Из любви к нему она примирилась с тем, что у нее не будет детей, что ей придется жить со смертельно больным человеком. Из-за этого их будущее висело на волоске, хотя врачи и утверждали, что при надлежащем лечении Джон сможет вести практически нормальную жизнь. Но способен ли он стать серьезным в этой оставшейся ему жизни? Те немногие силы, которые у него еще были, он тратил на борьбу со Скоттом, надеясь отомстить своему врагу и заполучить серьезный куш. Бетти этого не одобряла, не принимала эту войну, что еще больше отдаляло ее от мужа. Она чувствовала себя связанной моральными обязательствами, но с болью признавалась себе, что ее любовь слабеет. Вернется ли к ней когда-нибудь тот, прежний Джон, который некогда покорил ее сердце?

– Надеюсь, на следующей неделе мы будем пить шампанское, – весело сказала Пат. – А пока я угощу тебя пивом.

Стоял прекрасный весенний день, дул нежный ветерок, и на улицах Глазго было многолюдно. Они встретили волынщика, который развлекал туристов, играя самые известные шотландские мелодии.

– Я совсем не скучаю по Парижу, – добавила Бетти. – Мы не завели там друзей, и я чувствовала себя изгнанницей. Даже отец Джона нам не особенно помог.