цифровых технологий успешно перекочевал в психологию и психиатрию. Морис печально хмыкнул:

— А, я как-то раньше не обращал на это обстоятельство внимание. Во всяком случае не предавал значения феномену заимствования терминов одной научной школы у другой. Интересный феномен, может при случае навести на интересные находки. Правда, уже не меня, а кого-то другого.

Морис в безразличном опустошении набрал в поисковой строке русским шрифтом:

— Сегодня вижу завтра иначе, чем вчера.

Интернет с готовностью выкинул на экран результаты поиска. Большая часть ссылок содержала в тексте слова «Юрий Кукин». Ревиаль ошарашенно попытался осмыслить происходящее. Интернет ему вбросил имя и фамилию, которые он видел впервые. Палец завершил поиски на экране смартфона. На экране выплыла картинка с явно лондонским пейзажем и послышались простые гитарные аккорды. Звонкий мужской голос запел:

— Опять тобой, дорога,

Желанья сожжены.

Нет у меня ни Бога,

Ни черта, ни жены.

Чужим остался Запад,

Восток — не мой восток.

А за спиною запах

Пылающих мостов.

Морис непроизвольно вздрогнул и шире открыл глаза. Отрывистые аккорды продолжили походно-строевой ритм, а певец бодро продолжил песню:

— Сегодня вижу завтра

Иначе, чем вчера.

Победа, как расплата,

Зависит от утрат.

Тринадцатым солдатом

Умру, и наплевать -

Я жить-то не умею,

Не то что убивать.

Повесит эполеты

Оставшимся страна,

И к черту амулеты,

И стерты имена…

А мы уходим рано,

Запутавшись в долгах,

С улыбкой д'Артаньяна,

В ковбойских сапогах.

И, миражом пустыни

Сраженный наповал,

Иду, как по трясине,

По чьим-то головам.

Иду, как старый мальчик,

Куда глаза глядят…

Я вовсе не обманщик,

Я — Киплинга солдат.

Песня оборвалась. Морис сидел оторопевший, и как рак вращал глазами, пытаясь переварить новую порцию, вывалившихся на него неожиданностей. Приезд комиссара. Свой отказ от незапланированной поездки с ним. Отсутствие ожидаемых в интернете событий. А главное, эту песню, поведшую толстую черту под всем, что с ним случилось. Казалось, что кто-то насмешливо смотрит ему в затылок. Ревиаль обернулся. Прямо за его спиной с дешевого эстампа в него целился кием неизвестый бильярдист. Казалось шар, в который был нацелен кий, должен был влететь Морису прямо в лоб. Ревиаль поспешно повернул голову назад, беглым взглядом окинул помещение бара. Бар жил своей обыденной размеренной жизнью, в которой всем было не до Мориса, как впрочем, и до всего окружающего мира.

В офисе Коли-опера.

Подходил к офису Кречетова Богданов, на ходу разглядывая адресные таблички на домах. Подъезды нужного ему дома выходили во внутренний двор заросший деревьями и кустарниками. Прикинув, где расположен нужный ему подъезд Леонид Михайлович ускорил шаг, и услышал за своей спиной и наигранно картавый голос имитирующий Ленина:

— Правильной дорогой идете товарищи.

Богданов испуганно крутанул головой и встретился взглядом с Колей-опером.

Тот ему приветливо улыбнулся и удовлетворенно хмыкнул:

— Проверяю, нет ли за тобой хвоста. Привет.

Леонид Михайлович растерянно отозвался:

— Привет.

Николай подтолкнул его в спину:

— Ну, пошли что ли? Кончай изображать соляной столб. Здесь место для скульптуры не предусмотрено.

В подъезде Кречетов деловито прошаркал по лестнице и вставил ключ в дверь на первом этаже. Богданов плелся за ним, шаря встревоженными глазами по лестничной площадке.

Прихожая квартипы встретила Богданова устойчивым запахом давно непроветриваемого основательно прокуренного притона. Это был букет запахов от окурков в пепельнице, прокисших продуктов и других последствий недавней пьянки.

В висках у Богданова назойливо застучали молоточки. Николай оставил на вешалке верхнюю одежду и пригладил рукой волосы на голове:

— Разуваться не надо. Тапок у меня нет, пол грязный. Ну в общем, как-то так.

Опираясь о дверной косяк, вошедших рассматривал Суржиков. Он устало выдохнул воздух и исчез в глубине офиса. За ним двинулся Кречетов. Богданов покинув прихожую осмотрелся. Офис представлял собой типовую однушку. Достопримечательностью комнаты был тяжелые двухтумбовый стол и диван в стиле сталинского ампира. Диван стоял у стенки, дермантиновая обивка его была покрыта сеткой трещин. Стол располагался почти в центре комнаты. Остальные элементы интерьера до сталинской помпезности не дотягивали. Вместо ожидаемых книжных шкафов на стене в разнобой висело несколько книжных полок. Стулья рядом со столом были хоть и венские, но довольно обшарпанные, хотя лак на них еще матово блестел. Чувствовалось, что эту комнату хозяин офиса использовал исключительно для торжественных случаев, чтобы подчеркнуть собственную престижность. На сей раз все разместились на кухне. Старенький стол посреди кухни был накрыт простенькой клеенкой, с вытершемся местами рисунком и в нескольких местах прожженной сигаретами. На клеенке стояла пепельница и чашка с чаем. На другом столе, прислоненном к стене, стоял графин с водой и современный электрический чайник. На столом висела кухонная полка типичная для интерьера советских времен. Когда Леонид появился в двери кухни, Николай, как раз из этой полки достал еще две чашки, сахарницу и банку растворимого кофе. Чайник подсвеченный изнутри светодиодом трудолюбиво натужно шумел. Кречетов присел на табуретку у стола и вздохнул:

— Ну, значит так. Докладываю. Все персоналии, которые за вами организовали слежку, установлены. В продолжении слежки смысла не вижу. Пустая трата денег и времени. С этим как можно быстрее надо что-то делать. Тем более, что в это дело впутан ваш друг Олег Понамарев. А он трудится на секретном предприятии.

Леонид поднял смущенный взгляд на Николая:

— А, ознакомиться с результатами можно?

Кречетов самоуверенно куражисто хмыкнул:

— Естественно. Подшитый в папочку материал будет вам предоставлен. Но, поскольку вы мне народ не посторонний, считаю своим долгом вас предупредить. Вы что намерены делать с теми материалами, которые я вам передам?

Кречетов исподлобья выжидающе посмотрел на друзей. Суржиков удрученно уставился на стол. Богданов выдохнул воздух из надутых щеках через сжатые губы:

— Ну отнесем куда следует. Пусть разбираются.

Кречетов склонил голову набок:

— А куда следует, позвольте узнать?

Богданов недоуменно посмотрел на него и пожал плечами:

— Ну в ФСБ, наверное. Это их прерогатива.

Николай удрученно поморщился:

— Я так и думал.

Он выдержал паузу:

— Пустое дело. Это я вам по собственному опыту говорю. Кроме неприятностей ничего не получите, зато неприятностей этих огребете по полной программе. Затаскают тебя Леня по допросам. И спросят тебя. А скажи-ка нам друг