— Легко сказать.

Тед пытается объяснить, что это легко сделать, но его объяснение настолько запутано, что даже я его не понимаю.

— Может быть, вы подойдете к доске и покажете на графике Чарли? — предлагаю я.

Тед выходит к доске, сначала у него ничего не получается. Все пытаются помочь, толку от этого еще меньше. Порядком на занятии я сегодня похвастаться не могу. Но, наконец, график готов. Тед позаботился, чтобы элементы, выполняемые Х, не были в графике параллельны.

— Отметьте, пожалуйста, критическую цепь, — прошу я.

Он рисует пунктирную линию.

— Поскольку вы изменили ограничение, вы должны в соответствии с этим изменить питающие буферы, — напоминаю я.

Он делает это с небольшой помощью класса.

Мы изучаем две диаграммы: изначальную диаграмму Чарли, показывающую критический путь, и диаграмму, которую нарисовал Тед. Разница существенная.

— Это отодвигает дату завершения, — озабоченно говорит Чарли.

— Нет, не отодвигает, — возражает Марк. — Это просто не позволяет тебе себя обманывать.

— Это понятно. Я имел в виду, что конкуренция за ресурс X отодвигает дату завершения. Мне надо будет проверить, что из его работы можно передать другим ресурсам.

— Или не другим ресурсам, а другому времени, — замечает Брайен.

Чарли смотрит на него непонимающим взглядом.

Брайен спешит объяснить:

— Ресурс X не загружен все время проекта. Если ты проверишь детали его работы, может оказаться, что часть работы может быть сделана намного раньше или позже. По своему опыту я знаю, что люди часто «формируют партии» работы одного типа не потому, что эта работа должна быть сделана именно тогда, а просто для экономии времени.

— Ты прав, — подтверждает это Чарли. — Основная часть ее работы — документирование кода. Определенная часть этой документации необходима для интеграции различных частей программы. Это должно быть сделано немедленно. Но большая часть этой документации нужна только для будущего обслуживания. Конечно, намного легче сделать всю документацию, пока код еще свеж в памяти, но ты прав, она может это сделать и позже.

Я все еще смотрю на диаграммы на доске. Меня не тревожит то, что критическая цепь длиннее критического пути. Этого следует ожидать. Не дает мне покоя то, что почти все питающие буферы изменили свое месторасположение. Так происходит всегда или это из-за того, что мы взяли искусственный пример?

В трех проектах, которые мы успешно завершили, я этого не видел. Но они уже были почти в фазе завершения, большинство работ были уже выполнены. Неудивительно, что конкуренция за ресурсы была незначительной.

Я задаю этот вопрос классу и прошу их соотнести это с ситуацией в их проектах. Насколько серьезна конкуренция за ресурсы?

Меньше чем через десять минут мы делаем вывод: это зависит от проекта.

Для многих проектов это не имеет значения, поскольку конкуренция за ресурсы несущественна. Но для ряда проектов, и их довольно много, это имеет серьезное значение.

— Если существует конкуренция за ресурсы, — замечаю я, — критическая цепь может значительно отличаться от критического пути. В этих случаях в чем действительная опасность следования критическому пути, а не критической цепи?

— Это может привести к катастрофам, — отвечает Чарли. — То, что случилось со мной. Критический путь начинает прыгать. Ты теряешь контроль.

— Даже еще хуже, — басит Марк. — Посмотрите на обе диаграммы на доске. Питающие буферы, уже не говоря о ресурсных буферах, находятся в неправильном месте. Ограничение не защищено.

— И что случится тогда, известно всем, — подключается Тед. — Мерфи только этого и ждет.

— Стоит проверить все наши проекты, — говорит Фред. — Я уверен, что у нас есть конкуренция за ресурсы. И много.

— Отлично, — говорю я. — И что конкретно вы собираетесь делать?

За него отвечает Марк:

— Во-первых, мы добавим в PERT названия ресурсов. Сейчас они указаны не во всех проектах. Потом мы… — он останавливается.

— Как мы сможем обеспечить, чтобы элементы, выполняемые ограниченными ресурсами, не были поставлены в график параллельно? — спрашивает Рут.

— Это моя проблема, — говорит Марк. — Вместо того чтобы рисовать элементы на бумаге, мы придумаем что-нибудь более мобильное. Например, для каждого элемента мы можем вырезать кусок бумаги так, чтобы его длина представляла время исполнения. И потом мы можем передвигать эти куски бумаги до тех пор, пока не устраним всю конкуренцию за ресурсы.

— Неплохая идея, — соглашается Рут. — Может быть, мы сможем найти подходящее программное обеспечение.

Я смотрю на часы.

— Продолжайте, — подбадриваю я их.

— Сначала мы устраним конкуренцию за ресурсы — я обещаю, что не буду очень долго играть с последовательностью, — и затем определим критическую цепь. А потом вставим питающие буферы. Это изменит кое-какие даты, но это не изменит метод управления проектами, которому мы научились, — с облегчением говорит он.

— Что случится, если обнаружатся несколько цепей, практически одинаковых по длине? — спрашивает Брайен.

Марк смотрит на меня.

— Выберите одну. Любую, — отвечаю я. — И для того чтобы доказать, что я прав, вот вам домашнее задание: возьмите ваш проект и сделайте с ним то, о чем мы говорили сегодня.

— Мы это в любом случае сделаем, — замечает Брайен.

— хорошо. Но для меня добавьте ответ на ваш вопрос: если несколько цепей имеют приблизительно одинаковую длину, почему не имеет значения, какую из них выбрать, при условии, что вы выберете одну из них?

Они выходят из аудитории. Джим подходит ко мне.

— Знаешь, твой стиль преподавания — это действительно что-то, — хвалит он меня. — Такое ощущение, будто новое знание создается прямо на глазах у студентов. Поразительно.

У меня не хватает мужества сказать ему, насколько он прав, и что до этого занятия я даже не подозревал о существовании критической цепи.

— Как вы знаете, — говорит Кристофер Пейдж своим хорошо поставленным баритоном — нам удалось убедить местные компании — некоторые из них ведущие — создать комитет. Задачей комитета является достижение консенсуса относительно того, чему мы должны обучать.

Судя по всему, БиДжей недовольна тем, как Крис это представил.

— Наша программа МВА для руководителей — это самая выгодная программа. К сожалению, мы не можем набрать на нее достаточное количество студентов. Это первый раз, когда мы напрямую разговариваем с организациями, — подчеркивает она. — Президенты фирм, организовавших комитет, сказали мне, что они перестали посылать своих работников на программы МВА для руководителей, потому что эти программы не учитывают их специфических потребностей.