– Не ко мне вопрос. Может быть, вы должны были совершить в этом мире что-то особенное? Или просто-напросто – созреть? Может, поиски Формулы были чем-то вроде теста на зрелость? Вечность запрограммировала ситуацию таким образом, что все три расы смогут открыть ворота только сообща, когда дорастут до понимания главного – им нечего делить и незачем истреблять друг друга?

– Когда поумнеют, – обобщил Хамелеон. – Логично.

– Получается, мы были сосланы в этот мир на перевоспитание? – Мартов усмехнулся. – Реальность – зона для малолетних преступников из Вечности? Оригинальная теория, нечего сказать.

– Притормозите! – потребовал Джонатан. – Дайте осмыслить. То есть, Витя, ты хочешь сказать, что, кроме тебя, к Черной скале должны явиться еще как минимум двое – Избранный человек и такой же Хамелеон. И в этом будет заключаться весь процесс предъявления, как ты это назвал, Формулы Вечности, так?

– Даже если так, вы, джентльмены, перескакиваете! – заявил Мартов. – Что конкретно составляет Формулу? Хромосомы, гены, шесть вариантов рисунка сетчатки, по паре на вид? Или особые гормоны? И что значит «предъявить»? Троица Избранных должна оставить на воротах Вечности в Черной скале отпечатки пальцев или вскрыть вены и окропить скалу кровью?

– Да хоть помочиться на нее, какая разница? – вмешался Хамелеон. – Главное – идея.

– Я понимаю, что идея получить статус Избранного вам, юноша, по душе, – Мартов ухмыльнулся. – Но пока не вижу убедительных причин, чтобы это признать. Хотя бы потому, что вы не одиноки в своем роде. Еще раз допустим, что Формула – это три генетических кода трех Избранных. От каждого вида по экземпляру. Но ваша сестра обладает в точности таким же набором достоинств, как вы. Двое Избранных на один вид? Снова нонсенс! Как вы объясните эту неувязочку?

– Дерьмо вопрос, – уверенно парировал Хамелеон. – Если Избранность – это действительно не мистическая данность, не подарок Вечности, а генетическая характеристика, нет ничего странного в том, что нас двое. Мы – родные брат и сестра. Будь у Туманова сестра или брат, вероятно, они получили бы карт-бланш тоже. Да и не принципиально это. Главное, что мы вот они, в наличии. Можно хоть сейчас ехать к Черной скале.

– Согласен, – сказал Джонатан. – Частично.

– Я удивлен, Джонатан, как легко ты проглотил столь сомнительную наживку! – Мартов недовольно скривился. – Даже если Туманов в чем-то прав, в этом деле нельзя идти от обратного, я уверен. Пока мы не будем точно знать, что же конкретно в каждом из этих Избранных является элементом Формулы, в ущелье к Черной скале идти нельзя! А если дело не в генетическом коде? Или предъявление Формулы должно сопровождаться каким-то особым ритуалом. Что тогда?

– Я тоже так думаю, – сказала Женя. – Ну приедем в ущелье, ну встанем в кружок. А дальше что будем делать? Песни петь? Или заклинания бубнить и ритуальные танцы бацать? Или воспользуемся бессмертием и будем тупо стоять перед скалой, ждать, когда она превратится в песок? А если кровью надо на нее капать, я вообще отползаю! Вены вскрывать! Оно мне надо?

– Вопрос уместный, – заметил Джонатан. – Просто встать перед скалой, как лист перед травой, может оказаться недостаточно.

– Вопросы без ответов, – немного сникнув, констатировал Туманов.

– Надо встать, а там будет видно, – упрямо заявил Хамелеон. – Сидя на месте, вообще ничего не добьемся. Действовать надо, действовать! Ввяжемся в драку, а там сориентируемся.

– Как я уже сказал, частично я на стороне Храмовникова, – заявил Джонатан. – Бездействие сейчас не в наших интересах. Враг не дремлет. Но в целом я готов согласиться с господином адвокатом. Не забывайте о главном – у нас пока некомплект Избранных. Среди нас нет даже просто стопроцентного человека, не то что Избранного.

– И точные координаты ущелья нам неизвестны, – воодушевившись поддержкой товарища, добавил Мартов. – Нет, господа, я категорически возражаю! Рано думать о том, что ждет нас в ущелье. Для начала следует разобраться с нюансами здесь, на большой земле!

– Слово за тобой, Избранный Вечный, – Джонатан обернулся к Туманову. – Сам-то что думаешь?

– Даже если я не прав, – Виктор бросил короткий взгляд на Мартова, – мы ничего не потеряем. Если окажется, что недостаточно привести к Черной скале троих Избранных, мы продолжим поиски. Будем искать другой способ активировать Формулу.

– У нас нет троих Избранных! – раздраженно перебил Виктора адвокат. – Сколько можно напоминать? В смысле – есть, но не те!

– Думаю, недостающий человек найдется, и очень скоро, – Туманов чуть повысил голос. – Избранные Хамелеоны и я, Вечный, нашли друг друга буквально в считаные дни, более того – нас легко нашел Враг, наверняка тоже Избранный в своем роде. А ведь мы могли до конца времен бродить по планете и не столкнуться! Значит, так угодно провидению, или Вечности, если хотите! Значит, и Избранный человек, если таковой существует, обязательно найдет нашу теплую компанию в самое ближайшее время.

– Теория еще более сомнительная, чем все предыдущие! – столь же уверенно заявил Мартов. – Она построена на голых фантазиях и традиционном русском «авось»! Мы потерпим сокрушительное фиаско, господа, если примем весь этот бред в качестве руководства к действию!

– Главное, чтобы Враг не помешал, – будто бы не слыша реплики Мартова, сказал Хамелеон. – Нас-то он уже врасплох не застанет, а вот человека… Вряд ли этот гражданин знает, что он Избранный. Перехватит его Враг на подлете к нашему аэродрому – и все, аборт миссии.

– Неужели меня никто не слышит?!

– Слышим тебя, Андрей, незачем глотку рвать, – спокойно откликнулся Джонатан. – Только спорить некогда. В отличие от тебя мы видели, что за зверь этот Враг. С таким только на опережение и можно играть. А до сих пор мы отставали. Теперь вот шанс появился, и, как бы ты ни стенал, его мы не упустим. Пусть и верхом на голых фантазиях, но мы просто обязаны обогнать Врага. Хотя бы на полкорпуса.

– Это колоссальный риск! Если Враг каким-то образом опередит нас и завладеет воротами в Вечность, мы потеряем все! Вы это понимаете?!

– Кто не рискует, тот не побеждает. И потом, если в нашем строю будут трое, даже четверо Избранных, как этот зверь сможет завладеть воротами? Тут уж, извини, Андрей, но это ты фантазируешь на голом месте.

– Хорошо, поступайте как знаете, но помните, я вас предупреждал! Без ясного понимания, что конкретно составляет Формулу, и без Избранного человека ваша авантюра провалится. Послушайте меня хотя бы раз, найдите для начала хоть что-нибудь!

– Первое найти будет трудно, второе – почти нереально, – проворчала Женя. – Только и остается, что обняться и плакать.

* * *

Метис чувствовал себя совершенно разбитым. Ему не хотелось ни шевелиться, ни говорить, не хотелось даже моргать. Да что там, даже дышать было тяжело и неприятно. Больше всего ему сейчас хотелось прекратить дышать и умереть. Просто и навсегда, как это происходит с обычными людьми. Но он не мог умереть. Ни просто, ни сложно. Никак. Это его бесило, добавляло мучений и усиливало желание умереть. Получался своего рода замкнутый круг. Такое с ним происходило не впервые. За двести с лишним лет ему приходилось умирать и возвращаться раз семь или восемь, но легче от такой статистики не становилось. Привычка к обеим «процедурам» так и не выработалась. Тем более что в этот раз все было иначе.