затейницу и пропустил с миром, дав на все про все двадцать минут.

Фу-у-ух, получилось!

Кто бы знал, как забилось безумно сердце, ударяясь о грудную клетку с гулким “тук-тук… тук-тук”. Как затарабанила кровь по вискам и запульсировало волнение в каждой клеточке, покрывая руки мурашками. Ладошки вспотели, поджилки затряслись, а тело охватила волнительная дрожь, когда я оказалась в кабине лифта и нажала на кнопочку нужного мне этажа.

В общем и целом ощущение было такое, будто я на убийство иду, а не на разговор.

Так нельзя. Соберись, тряпка Лера!

Мысленный подзатыльник, пару пинков, и я в строю.

Этажи на табло бежали все быстрее. Пятнадцатый приближался все стремительней. А я до сих пор не представляла, что я буду говорить мужчине. И судя по тому, что у меня остались считанные секунды до открытия дверей, соображать, как выкручиваться, я буду уже по ходу “пьесы”.

Двери  лифта пиликнули и разъехались, выпуская меня на пятнадцатом этаже.

Я оглянулась. Направо и налево – длинный светлый коридор. Пустынный, кстати говоря.

И куда дальше?

С отделом кадров разберусь потом, потерпят лишние десять минут без обеда. А вот генеральный их фирмы мне нужен сейчас.

Только где его искать?

На мое счастье, мимо пробегала девушка в миловидном сером офисном  платьишке.

– Простите, где здесь кабинет Павла Олеговича Броневицкого, не подскажите? – поймала я незнакомку практически на лету.

Девушка смерила меня удивленным взглядом, осматривая с ног до головы. Я даже растерялась, пока не вспомнила, что вообще-то на мне униформа службы доставки. И, взяв себя в руки, улыбнулась. Видимо их начальство нечасто заказывает еду в офис.

– Вам направо, прямо по коридору до самого конца. Упретесь в приемную.

Я благодарно кивнула и, не задерживаясь, потопала туда, куда отправили.

Коленки дрожали, к горлу подкатывала тошнота. Не пойму, от волнения, голода или токсикоза. В любом случае вещь малоприятная.

– Все будет хорошо, – бубнила я себе под нос, повторяя как священную мантру. Шла, ни на мгновение не подумав остановиться. Уже была готова к тому, что в приемной меня ждет новое “сражение” с секретарем Павла Олеговича, который точно не пожелает впустить девушку из доставки в кабинет своего начальства, но хоть тут мне улыбнулась удача.

Секретаря в приемной не было.

Поэтому я без лишних зазрений совести прошла прямо к массивной светлой двери с табличкой “Генеральный директор Броневицкий П.О.” и постучала.

Секунда. Вторая. Ответа нет.

Нервы отплясывают чечетку. Пальцы сжимаются до боли в суставах, до впившихся в ладошку ногтей. Тишина давит на ушные перепонки. А по рукам маршируют кусачие мурашки.

Ответа нет.

Неужели все было напрасно, и Павла Олеговича нет на месте?

Нет, я не готова так быстро сдаться!

Уже чуть ли не в предобморочном состоянии стучу снова. Чуть настойчивей и громче. И облегченно выдыхаю, когда слышу:

– Войдите.

Вот и все. Была не была.

Открыв дверь, смело переступаю порог и первым делом оглядываюсь. Мрачновато тут. Но просторно. Отделка стен под темное дерево, что нехило давит на восприятие и настроение посетителя. Тут, наверное, зубодробительно страшно, когда тебя вызывают “на ковер” к начальству.

В кабинете вдоль стен стоят шкафы, по центру расположился массивный стол, темный кожаный диван и мужчина. Знакомый на лицо, сидящий в директорском кресле и поглядывающий на меня из-под кустистых хмурых черных бровей.

А вот и Павел Олегович собственной персоной.

– Вы кто? – спрашивает хозяин кабинета, а я смело прохожу и прикрываю за собой дверь. Так сказать, пока не выгнали.

– Я к вам. Доброе утро!

– Скорее день, милочка. И я не заказывал доставку. Вы, верно, ошиблись кабинетом, – поднялся на ноги представительный седовласый мужчина в клетчатом костюме, – прошу на выход, – обогнул рабочий стол и непрозрачно намекнул взмахом руки на дверь.

Быстро, однако.

Я задрала нос и клянусь, со всей силы уперлась ногами в пол, складывая руки на груди.

– Нет, я не ошиблась, а пришла по адресу, Павел Олегович.

– Забавно. Это жена решила меня накормить? Вот ведь знает, что у меня совершенно нет времени на обеды! – проворчал Павел, и, тем не менее, суровый взгляд потеплел. – Ладно, давайте, что там у вас? Салат, горячее, первое, второе и компот?

– Ч...что? Какой салат? Какой компот?

– Ну, уж не знаю, какой! Вкусный, надеюсь.

Ы-ы-ы.

Приходи в себя, Совина. Немедленно!

– Рассчитаемся и разойдемся с миром, дорогуша, – тем временем причитал мужчина, шарясь в верхнем ящике стола, – у меня через десять минут важная встреча, а вы тут со своей едой...

– Но я не с едой! И я не сдвинусь с места, пока меня не выслушаете. Если надо, всю фирму на уши подниму, но не уйду, – заявила решительно.

– Вот как? А с чем же вы тогда в этой форме, если не с едой?

– С благородной миссией! У меня есть к вам, эм, разговор. Нет, скорее извинение-предложение, если можно так выразиться.

– У вас ко мне? – усмехнулся мужчина. – Уважаемая…

– Валерия.

– Валерия, я не сотрудничаю и не вожу дел со службами доставки. Если у вас есть какие-то предложения по поводу запущенного нами проекта по продвижению одаренной молодежи, то вам к моему заму. А лучше изложить их на почту фирмы. И мы обязательно…

– Вам перезвоним. Знаю я эти формулировки, Павел Олегович. За молодежь, конечно, спасибо, но я к вам, правда, и не по этому поводу.

– Даже так? Любопытно, а по какому тогда? Я совершенно потерялся в догадках!

Юморит? Уже неплохо.

– Боюсь, недавно случился один неприятный инцидент, связанный с фирмой Мирона Александровича Троицкого... виной которого, косвенно, но могла стать я. Вот я к вам по этому поводу, – сказала и сжалась в ожидании гнева мужчины.

Однако хозяин кабинета только удивленно заломил бровь и кривовато усмехнулся, присаживаясь на край рабочего стола и повторяя мой жест со сложенными на груди руками.

Так-так, неужели меня готовы выслушать? Да ладно?! Вот так все окажется просто?

– Вы? Девушка из службы доставки? И каким таким образом курьер могла стать виноватой в вопиющей некомпетентности “Т и Ко”?

– Что? Какой курьер? А-а-а это! – осмотрела я свою футболку, только сейчас до меня дошло, про какой он говорил “компот” и почему решил, что я пришла его накормить.

– Нет, это так… костюм, – отмахнулась я и скинула с головы кепку, – конспирация.

– Конспирация?