— Лежи, не вставай, — трепетно останавливает меня Толя, но я его игнорирую.

Вокруг белые стены, неяркое освещение и я в бинтах, не в силах пошевелиться. Дверь в палату открывается и к нам подбегает молодая девушка в белом халате. Радостно улыбается и кого-то зовёт.

— Игорь Петрович! Она очнулась, быстрее сюда, — вскоре дверь снова открывается и в палату входит пожилой мужчина невысокого роста в белом халате.

— Ну наконец-то, — с облегченной улыбкой на лице произносит он. — Как вы себя чувствуете Алика?

— Не знаю. Наверное, нормально, — туманно отвечаю я, пока не понимая, как себя чувствую. — Что со мной?

— Алика, мы так рады, что у вас всё хорошо. Мы боролись за вашу жизнь день и ночь, вы висели на волоске в буквальном смысле, — говорит мужчина и подсаживается ко мне ближе. — Меня зовут Игорь Петрович, я главный врач районной больницы. У вас есть родственники в Москве? Вы просто уже две недели здесь и, кроме этого молодого человека и вашей подруги Полины к вам никто не приходил. Может вас потеряли, а мы не могли сообщить, не зная их номеров.

— У меня нет здесь родственников, никого, — качаю головой.

— Значит мы зря били тревогу, что вас уже потеряли, — тепло улыбается доктор.

— У меня есть молодой человек, который был со мной в тот вечер, когда всё произошло. Он не приходил? — обеспокоенно спрашиваю я и тревога застывает в моей груди. Ломится наружу, но я не даю ей выбраться. Взгляд Игоря Петровича тяжелеет, он мнётся и не спешит отвечать. В палате повисает тишина. Она меня пугает, и я напрягаюсь.

— Я хочу, чтобы вы мне все рассказали, — твёрдым голосом произношу я.

— Алика, не знаю, стоит ли вам все рассказывать, ведь вы ещё так слабы, — неуверенно произносит доктор и успокаивающе гладит меня по руке. — Сейчас вам нельзя волноваться. Давайте вы отлежитесь, а когда вам станет лучше я всё вам расскажу.

— Нет, — резко отвечаю и одергиваю руку. Меня лишь это злит, и я не успокаиваюсь, а наоборот, начинаю нервничать сильнее. — Я хочу узнать всё сейчас.

— Хорошо, — соглашается нехотя доктор. — Вам с каких новостей начинать: с хороших или плохих?

— С плохих, ведь здесь я лежу благодаря им.

— Ладно, с плохих так с плохих, — тяжело вздыхает он, — в том лесу в вас стреляли.

— Да… я припоминаю. Их нашли уже?

— Да, ваших похитителей задержали. Некий Джабаров Станислав, который в вас стрелял, был ранен и скончался на месте происшествия, остальные двое живы и ждут суда. Их план был таков, что должен был приехать Колесов Андрей, ваш молодой человек, и подписать необходимые документы по передаче бизнеса Бузаеву. Да, он приехал, но начал стрелять в похитителей и забрал вас.

Когда вы мчались по трассе, за вами ехал Джабаров, который понял, что промахнулся и всего лишь ранил вас, и их план дал осечку. Поняв, что он вряд ли вас догонит, он начал стрелять. Андрей не справился с управлением, и вы врезались в близлежащий столб. Он погиб на месте, а вы остались чудом живы, — закончил доктор, опустив глаза.

— Что?! — Последние слова доктора эхом прозвенели в моих ушах. Мне показалось, что я ослышалась. Я не хотела их слышать, но они повторялись вновь и вновь. Всё громче и громче.

— Мне очень жаль, — с сочувствием в голосе произнес доктор. — Вы же понимаете, что вас не отпустили бы просто так ваши похитители, даже если бы Андрей подписал необходимое. Они бы взяли подпись и убили бы вас. Зачем им лишний свидетель? Вы остались живы, но потеряли дорогого вам человека, — доктор продолжал что-то говорить и успокаивать меня, но я уже ничего не слышала.

— Я не хочу оставаться жить так! — кричу в пустоту. Мой голос разрывает стены этой палаты и кажется, что ещё чуть-чуть и все треснет по швам. Я никого не вижу и ничего не слышу вокруг меня.

Андрея больше нет, и разум отказывается верить в происходящее. Всё кажется нелепым сном. Скоро я проснусь и боль пройдет, но было всё слишком реально: Толя, который пришёл совсем не кстати, доктор, который пытается меня успокоить, медсестра стоит, потупив глаза. Очень больно. Невыносимо. Узнать о смерти любимого человека, когда совсем этого не ждёшь. Большой ком сжался в груди и слёзы хлынули горячим потоком. Хочу кричать, но голос охрип. Хочу задавать вопросы, но не могу произнести ни слова. Да и зачем, зачем всё это, если больше его не вернёшь?! И я молчу. Молчу и плачу. Доктор продолжает что-то говорить, но я смотрю в никуда и не слушаю. Что может быть важнее этого?

Он погиб, спасая меня, он погиб… Почему Андрей ничего мне не рассказывал о своём бизнесе и что находился в опасной ситуации? Мы обязательно придумали бы что-нибудь вместе. Уехали бы из страны, убежали, скрылись. И к чёрту план, который мы хотели совершить, если он стоил его жизни! В голове крутилось столько вопросов, но все они уже не имели значения.

— …Алика, дорогая, вы слышите меня? — прерывает поток моих мыслей Игорь Петрович. В этот раз его голос звучит твёрже, звонче и ему удается до меня достучаться. — Понимаю, вам тяжело сейчас, но вам нельзя нервничать! Это может плохо сказаться на ребенке. — Он обнимает меня за трясущиеся плечи, а медсестра делает укол. Становится легче. Колючий ком немного отпускает и растекается тепло по всему телу.

— На каком ребенке? — смотрю на них непонимающе и хлопаю красными от слёз глазами.

— Как это на каком? — не менее удивленно спрашивает Игорь Петрович. — Я только что вам рассказал.

— Я прослушала, — мозг отказывался воспринимать информацию, и я всё пропустила.

— Понимаю… у вас сейчас стресс, но это та хорошая новость, которую я вам обещал. Вы беременны. Восемь недель и всё протекает хорошо.

— Как? Беременна? — я почти подскакиваю на кровати. Эта новость застаёт меня врасплох.

— Дорогая, — обнимает меня доктор, — не нужно плакать. В жизни всё бывает, и я вас прекрасно понимаю. Вы потеряли любимого человека, но частичка его теперь с вами.

Я сижу на больничной койке и смотрю в окно: расцвела сирень, солнце пускает игривые лучики на лица людей, ароматный весенний воздух входит в палату, но мне всё равно. Горячие слёзы обжигают щёки. Где-то далеко осталась наша снежная зима, где мы были счастливы. Твоя улыбка и удивленный взгляд. Наши встречи и твои тёплые слова. Горячие объятья и нежные прикосновения. Моя боль и сдержанные слёзы. Обида и прощенье. Слова, которым нельзя верить, но очень хочется. Такие чужие и совсем родные. Твой запах. Я ловлю его на ветру. Ты не такой как все. Ты другой. Особенный.

Мы бежали по заснеженным холодным улицам, пили шампанское из горла и мечтали. Андрей в тот вечер рассказал о том, что хочет мальчика, что будет учить его боевому искусству и он будет самым смелым. С глазами цвета океана как у папы и темными волосами как у мамы. Я тогда смеялась, считая, что он слишком пьян и несет всё, что не попадя.

И сейчас я жду нашего ребенка, но судьба распорядилась так, что отняла у меня Андрея. Она всегда отбирала его у меня, подставляла препятствия, говорила, что он не мой и никогда не будет моим. Она смеялась надо мной, но я её не слушала и шла к нему. Хотела быть с ним, засыпать и просыпаться вместе. Но сейчас судьба забрала его навсегда. Остались лишь воспоминания, тёплые и трогательные. И малыш, который всегда будет напоминать мне о нём.