– Например, ты могла бы вернуться во времени и жениться на своем дедушке. Понимаешь, тогда ты была бы своей бабушкой. Если путешествие во времени возможно, ты бы могла сделать это, но тогда – как бы ты тогда родилась, если бы твоя настоящая бабушка никогда бы не вышла замуж за твоего дедушку? Парадокс! Или, что было бы, если бы ты вернулась в прошлое, встретилась бы со своей мамой, когда она была ребенком, и случайно бы убила ее? Но если бы ты перестала существовать, тогда – как бы ты тогда вернулась обратно? Парадокс! Парадокс!

Глядя на него сквозь темный салон «джипа», Лауре показалось, что она видела совсем другого мальчика, а не того, которого всегда знала. Конечно, она знала о его увлечениях космическими историями, которыми увлекались почти все дети его лет. Но прежде она никогда не заглядывала так глубоко в его сознание, обостренное влиянием этого увлечения. Очевидно, американские дети конца двадцатого века жили более богатыми фантазиями, чем дети других времен, но они не верили в эльфов, фей и приведений, с которыми имело дело раннее поколение, что не думало о пространстве, космосе и времени, которые были за пределами их сознания и эмоций. Ей казалось, что она одновременно разговаривала и с маленьким мальчиком, и с ученым. Она смущенно сказала:

– Итак… когда этим людям не удалось убить нас в первый раз, почему бы им не предпринять второе путешествие во времени до их первой попытки и не попытаться убить нас раньше, чем мой спаситель предупредит нас?

– Понимаешь, твой спаситель уже прошел сквозь время, чтобы предупредить нас. Поэтому если они вернутся до того, как он предупредил нас, – как он нас тогда уже предупредил, как мы смогли быть здесь, где мы есть, живыми? Парадокс!

Он засмеялся и захлопал в ладоши, как гном, испытывающий радость от того удивительного впечатления, которое он произвел своими чарами.

В отличие от его юмора, Лаура испытывала головную боль, пытаясь понять всю сложность и запутанность этих вещей.

Крис сказал:

– Некоторые люди не верят, что путешествия во времени возможны вообще из-за этих парадоксов. Но другие считают, что они возможны, пока не сталкиваются с парадоксом. Если это правда, понимаешь, тогда убийцы не могут вернуться во время, предшествующее их первому путешествию, потому, что двое из них были убиты. Они не могут сделать этого потому, что они уже мертвы, и это было бы парадоксом. Но те парни, которых ты не убила, и, может быть, еще другие могут предпринять еще одно путешествие, чтобы встретить нас в конце этой дороги.– Он подался вперед и посмотрел сквозь испещренное трещинами лобовое стекло.

– Вот что значат эти молнии, когда мы начали юлить по дороге, чтобы затруднить им стрельбу, – из будущего прилетели другие ребята. Да, держу пари, что они ждут нас где-то там, в темноте.

Потирая виски пальцами, Лаура сказала:

– Но если мы повернем и поедем обратно, если мы не поедем в уготованную западню, они поймут, что мы раскусили их. И они предпримут третье путешествие во времени, вернутся к «мерседесу» и подстрелят нас, когда мы будем возвращаться. Они достанут нас в любом случае, куда бы мы ни поехали.

Он отрицательно покачал головой.

– Нет. Пока они это поймут, пройдет полчаса или час, и мы уже проедем мимо «мерседеса».– Мальчик возбужденно закружился на сиденье.– Поэтому если они попытаются предпринять третье путешествие, чтобы вернуться на начало дороги и устроить нам там ловушку, они не смогут сделать этого потому, что мы уже проедем это место и будем в безопасности. Парадокс! Понимаешь, они вынуждены играть по правилам, мама. Они не волшебники. Они должны играть по правилам, и их можно победить!

За свои тридцать три года она ни разу не испытывала головной боли, которая превратилась из тихой в жесточайшую так быстро. Чем больше она пыталась понять трудности, которые испытывали путешественники во времени, тем сильнее становилась эта боль.

Наконец она сказала:

– Я пас. Думаю, мне нужно было смотреть «Космический перевал» и читать Роберта Хейнлейна все эти годы, вместо того чтобы быть серьезной, взрослой, потому что я не способна понять всего этого. Поэтому я скажу тебе вот что. Я собираюсь положиться на твою сообразительность, чтобы перехитрить их. Ты должен пытаться сделать шаг раньше их. Они хотят убить нас. Так как они смогут убить нас, чтобы избежать этих парадоксов? Где они окажутся в следующий раз? Сейчас мы поедем назад, к «мерседесу», и если ты прав, то никто не будет нас там ждать. Где они окажутся после этого? Увидим ли мы их еще сегодня? Подумай об этих вещах, и если у тебя будут идеи, дай мне знать.

– Хорошо, мама.

Он замер на своем сиденье, широко улыбнувшись, а потом начал кусать губу, погружаясь все глубже в игру.

Только это была не игра. На кону были их жизни. Убийцы со сверхчеловеческими способностями противостояли воображению восьмилетнего мальчишки.

Лаура включила заднюю скорость и проехала около двухсот ярдов, пока не нашла достаточно широкое для разворота место. Они ехали туда, откуда приехали, к «мерседесу», стоявшему на обочине, к Бич Би.

Она не испытывала ужаса. В их ситуации было так много неизвестного и непонятного, что ужасу не было места. Ужас не был ни счастьем, ни депрессией, это было состояние, которое по своей природе не могло продолжаться долго. Ужас проходил быстро. Иначе бы он напугал вас до смерти; вы бы кричали от ужаса, пока ваш мозг не разорвался бы. Она не кричала, и, несмотря на головную боль, ее мозг был далек от того, чтобы разорваться. Она испытывала лишь слабый и непонятный страх, который был чуть сильнее тревоги.

Какой это был день? Какой год? Какая жизнь?

Экзотические новости.

Они проехали мимо «мерседеса» и добрались до конца горной дороги, не встретив людей с автоматами. На пересечении с дорогой к озеру Лаура остановилась и посмотрела на Криса.

– Теперь что?

– Пока мы едем в то место, в котором никогда не были, – сказал он, – мы будем в безопасности. Они не смогут найти нас, если не будут знать, где мы. Понимаешь, теперь, когда мы ускользнули от этих парней, они вынуждены вернуться в будущее и посмотреть записи, которые у них есть о нас, мама, о нашей истории. Тогда они узнают, где ты покажешься снова, может, ты захочешь снова жить в нашем доме. Или, если ты спрячешься на год и напишешь другую книгу, они появятся в том месте, где ты будешь писать книгу, потому что это будет запись в будущем, они будут знать, что смогут найти тебя в этом месте в определенное время.

Она нахмурилась.

– Ты хочешь сказать, что единственный путь избежать их до конца моей жизни – это сменить имя, быть постоянно в бегах и не оставлять никаких следов, то есть исчезнуть из общественной истории?

– Да. Я думаю тебе придется сделать это, – сказал он возбужденно.

Он был достаточно сметлив, чтобы найти способ защиты от головорезов, путешествующих во времени, но не достаточно взрослый, чтобы понять, как будет тяжело им расстаться со всем, что у них есть, и начать с наличными, которые есть у них в карманах. Сейчас он размышлял в одном узком направлении и был ограничен в других. В теории путешествий во времени он был мудр не по годам, в других случаях ему было все те же восемь лет. Она сказала: