Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Мы позаботимся о том, чтобы доктор Пейдж взяла под контроль все объекты, чтобы оба лабиринта работали. Дело не в том, чтобы кого-то убить. Речь идет о сохранении.»
Томас вздохнул. «Я сделаю все, что в моих силах.» Что еще ему оставалось делать?
Она подошла к нему, наклонилась и прошептала на ухо: «Это важно,» сказала она. «Самая важная вещь в мире.»
«Да,» выдохнул он. «Потому что ПОРОК – это хорошо.»
Через несколько минут дверь открылась. Вошли несколько охранников в форме, за ними доктор Пейдж.
«Давайте вас подготовим,» сказала она. «Время на исходе.»
ГЛАВА 49
231.05.5 | 5:44
Рюкзак Томаса был тяжелым. У него и его друзей были полные рюкзаки со всем необходимым. По два оружия на каждого, запасные патроны к пусковым установкам, которые они повесили на плечи, и столько шприцев, что хватило бы на целый зоопарк слонов. Лучше иметь слишком много, чем недостаточно.
Они побежали по коридорам комплекса к своей первой цели – канцлеру Андерсону. Хороший человек, с которым у Томаса никогда не было особых проблем. Хороший человек, который теперь совершенно безумен. Они должны были позаботиться о нем прежде, чем отправиться в сектор D.
Они бежали уже добрых пять минут, когда Эрис остановился и поднял руку. Тереза чуть не сбила его, прежде чем остановилась.
«Вы это слышали?» Прошептал Эрис.
Томас прислушался, пытаясь уловить что-то необычное в гудении вентиляционной системы и тяжелом дыхании после бега.
«Нет,» ответил Томас, хотя остальные покачали головами.
«Просто слушай,» ответил Эрис, его взгляд переместился к потолку, как будто то, что он услышал, пришло сверху. «Там.»
Низкий вопль, похожий на детский плач. Теперь, услышав его, Томас не мог поверить, что не заметил этого раньше. Пронзительный, печальный, он эхом разносился по коридору, и невозможно было понять, откуда он доносится. Томас представил себе ребенка на дне колодца.
«Может быть, он идет через вентиляционные отверстия из сектора D,» предположила Рейчел.
Жалобный вопль прекратился.
«Или это может быть кто-то из детей,» сказал Томас. «Доктор Пейдж их всех где-то прячет.»
Тереза заговорила: «Нам нужно разобраться с Андерсоном, прежде чем мы сможем думать о чем-то еще. Пошли.»
Эрис не возражал. Все четверо снова пустились бежать.
Дверь в кабинет Андерсона была закрыта, но не заперта. Тереза шагнула вперед и открыла ее. Томас затаил дыхание, ожидая, что мужчина бросится на них, как зомби.
Ничего, кроме тишины и темноты. И запах. Ужасный запах.
Тереза толкнула дверь по шире и шагнула внутрь, держа перед собой оружие, готовая выстрелить. Следующим шел Эрис, за ним Рейчел, последним Томас. Голубое свечение рабочего места все еще сияло, ничего не изменилось с тех пор, как они были здесь в последний раз. За исключением гнилостного запаха тела и мочи, даже фекалий. Запах напал на Томаса, и он заткнув рот, упав на одно колено, когда его горло сжалось. Он попытался взять себя в руки.
«Ты в порядке?» Мысленно спросила Тереза.
«Да. Он там, внутри?» Он кивнул в сторону задней комнаты.
«Пойдем посмотрим.»
Но Эрис уже подошел к двери и легонько толкнул ее ногой. Из темноты донеслась еще одна волна отвратительной вони. Томас поднялся на ноги и встал позади Эриса и Терезы, глядя внутрь, пытаясь понять, что происходит. Рейчел стояла рядом с ним, зажимая нос.
«Он мертв?» спросила она.
«Нет» раздался скрипучий голос. Андерсон. Это едва ли звучало по-человечески. «Нет. Не мертвый. Не твой счастливый день.» Он издал серию влажных, мучительных кашлей.
«О боже,» сказал Томас. Его желудок не очень хорошо справлялся со всем этим. «Включи свет в этом месте.»
«Это может повредить его глаза.» Это от Эриса, который все равно перебирал панель. Вспыхнули огни, яркие, как полдень.
Андерсон, хватаясь за глаза, закричал. Он корчился на полу перед диваном, который выглядел так, будто пролежал на нем несколько месяцев. «Выключи! Выключи!»
Эрис приглушил свет, за что Томас молча поблагодарил его. Зрелище, открывшееся перед ними, было почти невыносимо для Томаса. Он уставился на человека, который когда-то был их лидером. Кровь покрывала его лицо и одежду, а волосы были спутаны и засалены. Он похудел, его кожа была бледной и потной. Он лежал на боку, рот его застыл в постоянной гримасе, обнажая зубы, обведенные красной каймой. И тут Томас понял, почему.
У него осталось всего два пальца.
Кровавые шишки остались там, где когда-то были другие.
«О боже…» сказал Эрис, заметив это, и прикрыл лицо согнутой рукой. «Он не. Он не сделал этого.»
«Он сделал,» ответила Рейчел, холодным голосом.
Томас не мог на это смотреть. Он отвернулся и подошел к экрану дисплея на столе бывшего канцлера. На нем была изображена система связи, а на экране была записка, которую писал Андерсон. К счастью, письмо, похоже, так и не было отправлено. Потому что сама записка была мучительной.
«Ребята,» сказал он. «Послушайте, что Андерсон почти разослал всем, пока нас не было.» А потом Томас прочел им письмо.
ПОРОК Меморандум,
Дата 231.05.5
КОМУ:
ОТ:
Тема:
У меня осталось всего два пальца.
Я написал ложь о своем прощании двумя пальцами.
Это и есть истина. Мы – зло.
Они же дети.
Мы – зло.
Мы должны остановиться, позволить иммунным завладеть миром.
Мы – зло.
Мы не можем играть в Бога.
Мы не можем так поступать с детьми.
Вы – зло, я – зло.
Мои два пальца говорят мне об этом.
Как мы можем лгать нашим заместителям?
Мы даем им надежду, когда ее нет.
Все умрут.
Несмотря ни на что.
Пусть природа победит.
«Он запутался,» сказала Тереза через плечо Томаса, когда он прочитал последние слова Андерсона.
«Я бы не сказал, что это так,» ответил Томас.
«Мои пальцы,» простонал Андерсон из соседней комнаты. «Зачем ты съел мои пальцы?»
Томас почувствовал сокрушительную боль в сердце, когда снова последовал за Терезой к Андерсону. Мужчина свернулся в клубок и раскачивался вперед и назад.
«Осталось только два,» сказал мужчина, его слова плыли в бреду. «Надеюсь, остальные восемь были вкусными. Я всегда думал, что это я их съел. Но нет. Это должен был быть ты, не так ли?»
Томас обменялся взглядом с каждым из своих друзей. После всего, что они видели, это было самое печальное? Видеть, как человек, который с такой энергией руководил этой гигантской операцией, превращается в хнычущего сумасшедшего?
Тело Андерсона исказилось, казалось, каждый
