– Дорогая, один из патрульных собирается немедленно прогнать нас, – заметил Уилли.

– Если так, Ричард может выйти из машины и последить за дверью, – ответила Эльвира. – Мы будем кружить у дома, сколько сможем. Если Грэг пойдет в метро, Ричард проследит за ним и будет на связи с нами.

– Дорогая, если он заметит Ричарда, то вряд ли пойдет в свое укромное место.

– Если Ричард натянет на голову капюшон и наденет темные очки, он его не узнает. Главное, держаться от него на достаточном расстоянии.

– В метро он меня точно не заметит, – произнес Ричард абсолютно спокойным голосом.

– Все время вспоминаю, – сказала Эльвира. – Если бы я тогда не потеряла Лилиан, Мария теперь бы не пропала. Не перестану винить себя, потому что… вон он!

Они разом уставились на Грэга, выходящего из здания. Он прошел несколько шагов до угла и повернул направо, на Бродвей. Ричард выскочил из машины.

– Он, кажется, идет в метро, – произнес он.

Уилли завел машину, но не успели они до-ехать до угла, как светофор загорелся красным.

– Господи, пожалуйста, не дай Ричарду его потерять, – взмолилась Эльвира.

Когда они наконец-то смогли повернуть, то увидели, как Ричард с капюшоном на голове заворачивает на Пятьдесят шестую улицу и направляется на запад.

– Там проехать за ним невозможно, – сказал Уилли. – Одностороннее движение. Придется свернуть на Пятьдесят пятую и молиться, что встретимся с ним там.

У Эльвиры зазвонил телефон. Это был Ричард:

– Я следую за ним. Он все еще идет пешком.

– Оставайся на линии, – приказала Эльвира.

Уилли медленно вел машину на запад, на Пятьдесят пятую улицу, то останавливаясь, то продвигаясь, чтобы не отстать от Ричарда.

– Он переходит Восьмую авеню… Девятую… Десятую… Направляется в кафе, – сообщил им Ричард. – Подождите.

Когда Ричард заговорил снова, то сообщил, что Грэг вышел из кафе с бумажным пакетом.

– Выглядит достаточно тяжелым, – сказал он с надеждой в голосе. – Через улицу паркинг. Он идет туда.

– В том квартале он может идти только на восток, – сказала Эльвира. – Повернем направо, на Одиннадцатую авеню, и вернемся на Пятьдесят шестую улицу. Подберем тебя там.

Через три минуты они повернули на Пятьдесят шестую. Ричард сидел на корточках, спрятавшись между двумя припаркованными машинами. Пока они следили, из гаража выехал подержанный черный седан. Никаких сомнений, что за рулем сидел Грэг. Когда он свернул налево, Ричард прыгнул в машину Уилли.

– Он на другом автомобиле! – воскликнула Эльвира.

Стараясь держаться в нескольких машинах от черного седана, они поехали за ним на южный Манхэттен, потом через город в район Саут-стрит возле Вильямсбургского моста. Грэг повернул на заброшенную улицу с рядами складских зданий.

– Осторожнее, старайся особенно к нему не приближаться, – предупредил Ричард.

Уилли остановил машину.

– Дальше он не поедет, – сказал он. – Тут тупик. Знаю этот район. Когда учился в институте, работал здесь грузчиком. Там была разгрузочная площадка для всех этих складов.

Они видели, как седан проехал до конца улицы и повернул направо.

– Он собирается заехать в одно из этих зданий, – сказал Уилли. – Но, похоже, что все они заперты.

Он дождался, пока машина Грэга не исчезнет из виду, и последовал за ней, остановившись так, чтобы их не было видно с площадки за домами.

Ричард вышел из машины и заглянул за угол, чтобы знать, куда направляется Грэг. Потом он подбежал к машине и крикнул:

– Уилли, следуй за ним! Он открывает ворота того большого гаража. Не дай ему скрыться за ними!

Тот нажал на газ. Машина рванула с места, въехала в седан и протащила его внутрь гаража.

Широченная дверь гаража начала опускаться. Эльвира взвизгнула, когда ворота ударились о крышу машины и продолжили свое движение вниз. Все трое распахнули дверцы и успели выскочить наружу, едва не оказавшись зажатыми внутри раздавленного салона.

В трех футах от земли ворота остановились, почти полностью раздавив машину. Минуту все в ужасе молчали. Потом раздались гулкие шаги.

– Полиция! – крикнул кто-то. – Остановитесь!

Ричард уже лежал на полу – пытался пролезть внутрь склада через зазор, оставленный раздавленной машиной.

– Стойте! – предупредил один из детективов Эльвиру и Уилли, когда они хотели последовать за Ричардом. – Я приказываю, стойте!

Он успел подняться наверх. Лифт заслонил отверстие в потолке нижнего помещения, и они уже не могли остановить его.

«Сколько понадобится времени, пока они найдут выключатель и опустят лифт? Немного, – подумал он. – Я знаю, немного. А этот детектив сообразил, как заставить меня почувствовать себя в безопасности. Но я не в безопасности. Я обречен. Это конец. Попался на их уловку».

В бешенстве Грэг отшвырнул пакет с сэнд-вичами. Здесь, в его личной империи, свет был тусклым. Он включил все огни и огляделся. Красота, великолепие, эффектность, настоящее искусство, антиквариат. Все находящееся здесь достойно самых роскошных музеев мира. И все это собрал он.

В свои девятнадцать, одинокий юноша, он сделал с компьютером то, что Антонио Страдивари сделал со скрипкой. Он усовершенствовал программирование до немыслимых высот фантазии. К двадцати пяти годам он тихо стал мультимиллионером.

«Шесть лет назад, прихоти ради я отправился на раскопки и открыл для себя мир, к которому принадлежал, – подумал он. – Я слушал Джонатана, и Чарльза, и Альберта и учился у них. В итоге я превзошел их всех, став превосходным экспертом. Я начал подтасовывать и перенаправлять поставки бесценных древностей так, что невозможно было проследить, куда они исчезали.

Какой восторг испытал я, прикоснувшись к этой священной рукописи! Когда я рассказал Джонатану об исключительной компьютерной программе, разработанной мной для выявления антикварных ценностей, он обратился ко мне с просьбой исследовать рукопись, и она оказалась подлинной. В течение столетий к ней прикасались многие люди, но она содержит единственный образец ДНК, подобного которому в мире нет. Он содержит только женские хромосомы. То есть матерью могла быть лишь Дева Мария. Человеческого отца же у носителя этой генетики не было. Это письмо было написано Христом, и в нем Он обращался к другу. А две тысячи лет спустя мне пришлось убить человека, которого я любил как друга, потому что жаждал иметь это письмо…»

Грэг вошел в комнату, заполненную его сокровищами. Он не задержался, чтобы восхититься их красотой, но прежде всего взглянул на Лилиан. Она лежала возле резного дивана, обитого золотой парчой, где ему всегда нравилось сидеть.

Со среды, когда утром он ее сюда притащил, а потом решил повременить с ее убийством, ему нравились его короткие визиты. С удовольствием он сидел на диване, смотрел на Лилиан у его ног и разговаривал с ней. Он рассказывал ей историю каждого из сокровищ.