Если исходить из того, что королева сохранила свою драгоценную девственность до самой кончины, то отношения между влюблёнными оставались платоническими и благородными. Настолько благородными, что когда Эми Робсарт, законная жена Роберта Дадли, свернула себе шею, случайно упав с лестницы, королева первой выразила соболезнования безутешному супругу.

Тут, правда, получилась странная вещь. Соболезнования были выражены 4 сентября 1560 года, а злосчастное падение с лестницы произошло только 8 сентября, то есть четырьмя днями позже. Но в жизни происходит много странных и непонятных вещей, на которые не следует обращать особого внимания.

А ехидный и паскудный испанский посол при дворе Её Величества взял и направил суверену послание, в котором в издевательских выражениях описал эту непонятную историю. Со временем она стала достоянием и прочих царственных особ. Но в целом, если не считать отдельных злопыхателей, клевета была отброшена всеми с негодованием. Может королева обладать даром предвидения? Конечно, может. На то она и королева, да к тому же и девственница.

Девственность вообще есть штука загадочная и, скорее всего, способствующая связям с невидимым миром.

Взять, к примеру, известную французскую девушку Жанну. Была девственницей, слышала голоса, предвидела будущее, в щепки разнесла англо-бургундские полчища под Орлеаном и чуть не взяла Париж. За всё это вместе взятое её сожгли на костре как ведьму.

Многие считают, что с костром поторопились. Безвозвратно упустили возможность провести подлинно научный и бесценный эксперимент. Надо было сперва решить каким-нибудь образом вопрос с девственностью и посмотреть, что получится. Если, конечно, и после этого будет слышать голоса и предвидеть всякое, тогда да. Тогда без костра никак. А вдруг возьмёт и вернётся в нормальное человеческое состояние и перестанет смущать суеверное народонаселение? Зачем тогда огород городить, палить костры и оставаться в истории в качестве изуверов и мракобесов?

Эта точка зрения вполне имеет право на существование. У неё есть даже косвенное подтверждение. Почему сейчас не наблюдается пророчиц? Потому что сексуальная революция и девочкам не до глупостей. А если и услышится невзначай какой-нибудь голос, так это до первой дискотеки. Можно утверждать, что дискотеки и прочие детские игрища успешно заменили средневековые аутодафе, а открыто продающиеся на всех лотках книжки и журналы с интересными картинками окончательно вытеснили из употребления старинное пособие под названием «Молот ведьм».

Встроенная в вертикаль власти Государственная Дума ещё сохранила некоторые реликты прошлого разгула демократии. Нет-нет, питерский забавник, являвшийся на заседания с накладными женскими грудями, исчез, будто бы и не было его никогда, многих других тоже унесло сквозняком Истории, но кое-кто из безобидных остался. Вот этот, например, из глубинки, со слоноподобным туловищем, с трудом помещавшимся в думских креслах, и пронзительным бабьим голосом, так что и не поймёшь сразу, кто это требует предоставить микрофон — десятипудовый мужик со студенисто волнующимся бюстом под накрахмаленной сорочкой или какая-нибудь Лада Дэнс.

Известно было, что телосложением и тембром голоса народный избранник был обязан несчастному случаю, приключившемуся в далёком колхозном детстве. Тогда, съезжая ночью с чужого стога, на который забрался из озорства, он напоролся нижней анатомией на коварно замаскированные хозяином вилы. Но шутить по этому поводу не осмеливались даже не по-интеллигентски злобные правые. Единственное, на что их хватило, так это придумать калеке-депутату кличку. Звали его Матвей Никитич, уменьшительно вроде Мотя, а в сочетании с телосложением получается Бегемотик.

Ещё на закате ельцинской эпохи, в очередном декабре, спикер, зачитывая необязательные тексты в начале заседания, наткнулся неожиданно на нечто странное, уставился неверяще в бумажку, а потом огласил поздравление уважаемому Матвею Никитичу с присвоением ему очередного звания полковника органов безопасности. Все похлопали и с тех самых пор стали относиться к Бегемотику с осторожностью. Его думское долголетие перестало вызывать недоумение.

В высшем законодательном органе страны Бегемотик вёл себя дисциплинированно. Не лез в дискуссии, голосовал с большинством, а высказывался лишь по двум вопросам, но зато постоянно.

Как минимум раз в неделю он выходил к микрофону и произносил пламенную речь о необходимости ужесточить борьбу с аморальными проявлениями проституции и половой вседозволенности. Особое раздражение у него вызывали потаскушки, стоящие напротив здания Думы у гостиницы «Москва».

Кто изготавливал для Бегемотика фотографии — неизвестно, но каждый раз он передавал в президиум пухлый пакет, требуя ознакомить депутатов с антиобщественными проявлениями, и смутно намекал на неких своих коллег по парламенту, кои погрязли в свальном грехе и таскают девок с улицы даже сюда, в святая святых, предаваясь в служебных кабинетах разнузданным безобразиям.

А вторым жгучим вопросом для Бегемотика было восстановление снесённого памятника Дзержинскому на одноимённой площади. Хотя кое-кто из остряков-журналистов и намекал, будто в подсознании депутата эта акция имеет символически-фаллическую подоплёку, компенсируя последствия перенесённой в детстве травмы, не следует всё же сбрасывать со счётов, что очередное звание полковника не дают просто так. И подсознание здесь вполне может быть ни при чём, а налицо самая что ни на есть высокая сознательность.

И вот как-то раз Бегемотик вышел к микрофону и зачитал по бумажке заготовленный текст. Но не про проституток и не про истукана на тумбе. А текст грозного обращения к исполняющему обязанности президента и правительству с требованием немедленно объяснить — как это так могло получиться, что обнаглевшие чеченские бандиты несколькими до зубов вооружёнными колоннами вторглись на исконную территорию России и заняли господствующие высоты в районе Белой Речки. Кто виновен в происшедшем и какие меры руководство страны намерено предпринять.

Депутаты, хотя и не имели понятия, где находится эта самая Белая Речка и на кой чёрт она понадобилась террористам, уже готовились проголосовать за то, чтобы включить обсуждение вопроса в повестку дня. Но тут спикеру принесли записочку, он прочёл её с непроницаемым лицом и объявил десятиминутный перерыв.

А после перерыва сказал:

— Тут Матвей Никитич выступил с предложением… А где, кстати, Матвей Никитич?

Вот ведь какая незадача. Не оказалось в зале дисциплинированного Матвея Никитича. Куда-то он сгинул во время десятиминутного перерыва, вместе с грозным текстом. Обсуждать оказалось нечего.

А вот через три дня, когда как раз и произошло так некстати предсказанное Бегемотиком вторжение, выяснилось, что доблестные вооружённые силы, пребывая в состоянии повышенной боеготовности, за какой-нибудь час расправились с боевиками, уничтожив всех поголовно. Поэтому наезжать на руководство было совсем уж не с руки, да и Матвей Никитич ни на чём не настаивал. А когда спрашивали, что это такое он предлагал несколько дней назад, то он делал удивлённое лицо. Многие так и решили — померещилось.