– Ну, где вы застряли? – облегченно вздохнули они. – Совсем заждались!

– Вас тоже выпустили?

– А за что нас держать? Мы теперь герои. Из лап коварного врага вырвались, груз уничтожили. Короче, кругом молодцы!

– А остальные где?

– Известно где – в госпитале!

– Черт, совсем забыл про ранения. Как там они?

– Нормально. Чего им сделается, особенно Никодимычу Этот старый черт нас всех переживет!

– Кланяйтесь ему при встрече.

– Это уж как водится, – заржал второй техник, – Дугину теперь всю оставшуюся жизнь придется «деду» кланяться!

– Да ладно тебе, – беспечно улыбнулся Степан, – главное, что кончилось все хорошо. Вы куда теперь?

– Есть варианты… – уклончиво ответил Март.

– Понятно. Темните чего-то опять. Бог вам в помощь. Если что, в Итевоне отыщите «Одессу». Это трактир, где все наши собираются. В смысле «частники». Чем сможем – поможем, мы теперь ваши должники!

– Обязательно, – начал отвечать Март, но тут их снова отвлекли.

К КПП стремительно подлетел роскошный алый кабриолет, из которого выпорхнула молодая дама.

– Прошу прощения, джентльмены, – с легким акцентом спросила их столь эффектно появившаяся иностранка, обволакивая всех тонким ароматом парфюма, – это вы уцелевшие члены экипажа «Аргуни»?

Уверенная в себе, необычайно красивая и, можно даже сказать, восхитительная. Элегантный и строгий английский костюм из светлой чесучи, который отлично подчеркивал достоинства ее фигуры. Изящные туфли на высоком каблуке словно продолжали идеальную линию стройных ног, перчатки обтягивали тонкие чувственные пальцы и запястья. Венчала все белая косынка из тончайшего шелкового газа, очень подходящая для быстрой езды в открытом автомобиле, которую девушка на ходу сняла, легким движением распустив узел и тряхнув затем освобожденной гривой светлых пышных волос.

Она буквально излучала мощный, почти физически ощутимый флер эротизма и харизмы, которые, словно магнит, притягивали к ней людей. Английский выговор придавал ее и без того приятному голосу ни с чем не сравнимый шарм. Стоит ли удивляться, что суровые летчики не сумели устоять перед этой бездной обаяния, а юного Кима им просто придавило.

«Девяносто-шестьдесят-девяносто и внешность суперзвезды кино прошлого века, когда актрисы были женственны и загадочны, а актеры сильны и мужественны. Да плюс ко всему глаза зеленые, как у кошки. Секс-бомба и мужская погибель…» – пронеслось в голове Марта.

– Да, – приосанился первым пришедший в себя Степан. – А почему мадам этим интересуется?

– Вообще-то мадемуазель, – поправила его барышня таким строгим тоном, что всем присутствующим немедленно захотелось встать в угол и ждать неотвратимого наказания.

– Тем более, – ничуть не смутился Дугин, – кстати, меня зовут Степан, а вас?

– Аннабель Ли, – представилась в ответ красавица. – Я журналистка и хотела бы взять у вас интервью.

Бедный Степан не знал, что такое «интервью», но живое от природы воображение нарисовало ему столь увлекательную картину, что он готов был отправиться за таинственной иностранкой на край света.

– Что, прямо здесь? – нервно сглотнул он.

– Ну зачем же? – серебряным колокольчиком прозвенел смех молодой леди. – Давайте пройдем в какое-нибудь кафе, или как это здесь называется?

– Щиктан, – с готовностью подсказал только что вернувшийся в реальность второй техник.

– Вот и замечательно!

С некоторым запозданием, вслед за англичанкой подкатил заурядного облика автомобиль, из которого вывалились двое молодцов в мятых костюмах и федорах, увешанные с ног до головы оборудованием. Первый был с микрофоном на длинной раздвижной штанге, в наушниках и с самым настоящим катушечным магнитофоном. «Телефункен», размером с чемодан, висел на левом плече, от чего фигура его привычно и несколько смешно перекособочилась. На шее второго было несколько фотоаппаратов, одним из которых он тут же вооружился и принялся щелкать затвором.

– А вы, мальчики, тоже участники событий? – обернулась журналистка к откровенно разглядывающему ее Вахрамееву и все еще не отмершему от какого-то почти мистического восторга перед ее красотой Киму.

– Нет, – с трудом нашел в себе силы отказаться Март, старательно избегавший попадания в объектив камеры ее напарника. – Мы так, мимо проходили.

– Как жаль, – очаровательно улыбнулась она. – А ваш друг немой?

– К его глубочайшему сожалению, не ваш, – согласился с ней Мартемьян. – Просто он очарован вашим именем.

– Вот как, а что с моим именем?

– Ну, оно такое, как в стихотворении, – и он чуть нараспев прочел первое четверостишие:

– Кхм… ну и дальше по тексту мистера По…

– Браво! Но откуда вы знаете такие стихи, юноша? – искренне удивилась журналистка. – Кто вас научил?

– Наш духовник, отец Василий, – зачем-то брякнул Вахрамеев, вызвав еще один приступ смеха красавицы. – Гуд бай, леди. Оревуар. Прощайте, – несколько раз поклонился Март, потянув за собой безвольную тушку друга.

– Бай-бай! – помахала им на прощание мадемуазель Ли и отправилась узнавать подробности гибели «Аргуни» вместе с техниками.

– Какая невероятная женщина! – простонал Витька, когда к нему вернулась способность произносить членораздельные звуки.

– И не говори, – вздохнул его приятель, в первый раз за все время после попадания почувствовавший такую тягу к противоположному полу.

В сущности, и оставшаяся в приюте Ефимия, и спасенная им Татьяна были весьма привлекательными девушками, вызывавшими в его юном теле взрыв гормонов, который не без труда купировал разум взрослого человека. Но вот такой квинтэссенции женской красоты, ума и обаяния он еще не встречал. И продлись их общение еще минуту, Март побежал бы за ней следом, не задумываясь о последствиях.

– Интересно, кто она? – запоздало поинтересовался Ким.

– Говорит, журналистка, – хмыкнул Вахрамеев. – Но скорее всего, шпионка!

– Почему?

– Как тебе сказать, брат… Я бы ей военную тайну выдал! Вот просто с удовольствием, и не раз!

Не успев поведать товарищу о своих планах государственной измены, Март схватил его за руку и оттащил в сторону с проезжей части, с трудом увернувшись от промчавшихся один за другим четырех грузовиков с солдатами в кузовах.

– И куда так торопятся?! – едва не выругался он на безвестных водителей.