— Лишь то, что они в последнее время сделались опасной силой, адмирал, — сказал Ментенон. Еще вчера он был одет по-походному, но сейчас снова блистал нарядным камзолом и шпагой с драгоценной рукоятью. — Я здесь почти два года, но все это время слава мадам Спарроу только возрастала. Насколько мне известно от бывалых людей, точно так же поднимался Морган.

— Жалеете, что не застали его здесь? — Де Шаверни уколол молодого человека холодным взглядом.

— Прошу прощения, адмирал…

— Ну вы же не станете отрицать, что часто посещали Порт-Ройял. По моему скромному разумению — слишком часто для французского офицера, хоть Англия нам в данный момент и не враг.

— Но, господин адмирал… Я могу все объяснить! — Ментенон заволновался, занервничал, чем и выдал себя с головой.

— Разумеется, вы можете все объяснить, — снисходительно усмехнулся де Шаверни. — И я вас прекрасно понимаю: англичане платят за призы щедрее, чем французская Вест-Индская компания. Но зачем же производить эти операции с помощью английских пиратов?

Ментенон, потупив глаза, молчал: столичный адмирал хоть и был невеждой в морской науке, но как интригану ему, пожалуй, в этой части света не было равных… И что теперь прикажете говорить?

— О, не подумайте ничего дурного, маркиз, — смягчился де Шаверни. — У меня и в мыслях не было писать на вас доносы. Да и кому? Господину д'Ожерону? Или сьеру де Баасу? Поверьте, за ними тоже водятся грехи, и немалые. Дайте мне три месяца, и я выведу их на чистую воду. Что же касается вас, то я готов проявить понимание и снисходительность — вы так молоды… К тому же мне так не хватает верных людей в этом проклятом Мэйне…

— Приказывайте, господин адмирал. — Ментенон знал: иной ответ закончился бы для него самое меньшее расследованием и перспективой разжалования. — Понимаю, что это звучит несколько пафосно, но я полностью в вашем распоряжении.

— Прекрасно, — слегка кивнул адмирал. — Мы с вами естественные союзники, маркиз, учитывая присутствие в городе этой несносной дамы и ее, с позволения сказать, войска.

— Позвольте не согласиться с вами по поводу «с позволения сказать». — Де Ментенон хоть и объявил себя верным слугой адмирала, но это не означало автоматического согласия со всем, что оный адмирал скажет. Позвали же посоветоваться? Извольте получить требуемое. — То, что начал Морган, продолжает мадам Спарроу. Ее флибустьеров в данный момент можно смело назвать армией. Ибо у них есть не только оружие и полководец, но и дисциплина, и толковые офицеры, и определенный устав, коего они придерживаются даже в мирное время. Хотя они ведут бесконечную войну с Испанией, так что мир — для них понятие относительное. Любое государство могло бы гордиться таким флотом. Потому, адмирал, при всем моем к вам уважении, я бы не стал недооценивать флибустьеров. Еще немного, и они не только осознают свою силу, но и начнут распоряжаться ею по своему усмотрению, а не в интересах великих держав, как было ранее. Вот тогда ни одно цивилизованное государство Европы не сможет чувствовать себя в безопасности.

— Значит ли это, что мы совершили большую глупость, пойдя на Картахену? — Де Шаверни умел быть самокритичным, когда этого хотел.

— Увы, адмирал. Пираты увидели свое военное преимущество, так сказать, воочию. И теперь им недостает лишь малого толчка, чтобы свершилось непоправимое. А эта дама достаточно умна и дальновидна, чтобы использовать своих вояк для собственного возвышения.

— Может быть, подкупить ее?

— Она могла бы взять отступные от д'Ожерона за молчание о его махинациях, но у вас в данном случае, боюсь, не хватит денег.

— Тогда… как же вы посоветуете поступить?

— Последовать совету Юлия Цезаря, адмирал: «Разделяй и властвуй», — усмехнулся молодой человек. — Флибустьеры — удивительно пестрое сообщество. Проще назвать, кого там нет, чем перечислить тех, кто там есть. Я слышал, мадам Спарроу как-то удается сводить к минимуму национальные и религиозные разногласия в своей эскадре, но сейчас там много новичков.

— Тем не менее, эти новички строго исполняют ее приказы.

— Лишь оттого, что командуют обоими пиратскими линкорами ее старые друзья — капитан Требютор и капитан Роулинг. — Что ни говори, а де Шаверни избрал правильного советника: Ментенон действительно был хорошим аналитиком. — А костяк команд — соответственно люди с «Сен-Катрин» и «Амазонки». Эти корабли теперь находятся под командованием других офицеров. Разумеется, тоже преданных своему «генералу». Но на линкорах действительно слишком много новичков…

— Займитесь этим. — Адмирал понял его без дальнейших пояснений. — А я тем временем поговорю с этой воинственной мышью. Вдруг удастся соблазнить ее оставить пиратство — если не с помощью денег, то высокой должностью или дворянским титулом.

— Мой адмирал, она купеческая дочь, но дворянка по мужу.

— Не помеха, можно предложить ей поместье во Франции.

— Только предложить? — саркастически усмехнулся Ментенон.

— Это будет зависеть от того, насколько она готова покинуть своих пиратов и служить его величеству. Но ваша забота — флибустьеры. Оставьте даму мне, я попробую убедить ее. Кажется, она достаточно умна, чтобы понимать всю бесперспективность дальнейшего следования этой разбойничьей дорожкой.

Тонкую, едва заметную нотку легкого сомнения в правоте этой мысли Ментенон все же уловил. Но оставил свое мнение при себе. Молодой капитан и так наговорил адмиралу много такого, что шло вразрез с сиятельным мнением, и в их разговоре уже чувствовалось некое напряжение. Еще немного — и де Шаверни начнет раздражаться. А это последнее, чего хотел бы молодой аристократ, представитель обойденного королевскими милостями рода д'Анжен… Что ж, адмирал хитер, как любой версальский интриган. Но и эта пиратствующая мадам тоже непроста. А при такой коллизии ему лучше всего оставаться в стороне. Иначе затопчут. А не затопчут, так зарежут — с пиратами шутки плохи.

Это маркиз де Ментенон, капитан «Сибиллы», знал не понаслышке.

— С вашего позволения, господин адмирал, я удалюсь, — сказал молодой человек. — У меня появились кое-какие идеи относительно порученного вами дела. Мне необходимо отдать некоторые распоряжения.

— Ступайте.

За окном сиял полдень. Солнце как будто делилось своим светом с белыми и желтоватыми стенами испанских домов: де Шаверни казалось, будто он не в Мэйне, а где-нибудь в Валенсии. Но эти сияющие стены таили в себе неприятие и скрытую угрозу. «Завоеватель! Проклятый вор! Убирайся отсюда!» — словно кричали они. И адмиралу начинали мерещиться библейские огненные словеса… Нет, поскорее погрузить добычу на корабли и убираться отсюда.

Рука сама нашарила серебряный колокольчик. Изящная вещица, обязательно нужно забрать с собой… И откуда у испанцев Нового Света такие изыски?

— Слушаю, мой адмирал. — Дежурный офицер снова появился в кабинете будто из воздуха. Как ему удается входить столь бесшумно?