– На самом деле вы не хотите этого знать, – ответил Дунстан. – Действительно не хотите. Теперь уходите. Почему вы не уходите? Наше дело закончено.

– И что вы собираетесь делать? Позвоните шерифу, чтобы заставить меня уйти?

– Рикс, – сказала Рейвен, – пожалуйста…

– Я знал, что чертовски глупо пускать его сюда! – напустился Дунстан на дочь. – Мы не нуждались в нем! Дерьмо!

– Скажите мне, кто это, – потребовал Рикс.

Лицо Уилера окаменело. Глаза горели яростью.

– Не смей говорить со мной таким тоном, парень! – заорал он. – Ты сейчас не в Эшерленде, ты сейчас в моем доме! У тебя не выйдет вытереть об меня ноги и заставить плясать под свою дудку, ты…

– Папа, – перебила его Рейвен, кладя руки на его бугристые плечи. – Ну успокойся.

– Ты мне не приказывай, – сказал Дунстан Риксу, но властности в его голосе поубавилось. – Слышишь?

– Имя, – продолжал Рикс как ни в чем не бывало. – Мне нужно имя.

– Я знаю все о твоем детстве, парень. Я знаю вещи, которые ты скорей всего забыл. Я знаю, как тебя бил Бун и как Уолен до крови порол тебя ремнем. – Его глаза превратились в злые щелки. – Я знаю, что ты ненавидишь Уолена Эшера так же сильно, как и я, парень. Ты не хочешь в действительности знать это имя. Уходи и все. Если хочешь, возьми эти письма.

– Имя, – повторил Рикс.

Когда имя прозвучало, у Рикса едва не подкосились ноги.

Над Эшерлендом сгущались вечерние тени, а Рикс шел из гаража в дом Бодейнов. Он громко постучал в дверь и стал ждать.

Эдвин выглядел свежим и готовым к исполнению любого приказа, хотя и провел весь день в работе. На нем не было ни кепи, ни серой куртки. Он был одет в полосатую рубашку и в безукоризненно выглаженные брюки. Воротник рубашки был расстегнут, и из-под нее выглядывал клок белых волос.

– Рикс! – сказал он. – Где вы были весь день? Я искал…

– Кэсс здесь? – перебил Рикс.

– Нет. Она в Гейтхаузе, готовит ужин. Что-нибудь не так?

Рикс шагнул в дом.

– А как насчет Логана? Он поблизости?

Эдвин покачал головой.

– Сегодня он работает в конюшнях. Я ожидаю его минут через пятнадцать. Так в чем, собственно, дело? – Он закрыл дверь и стал ждать объяснений.

Рикс прошел через гостиную, чтобы погреть руки перед маленьким огоньком, который догорал в камине. Перед любимым креслом Эдвина лежал сегодняшний номер эшвилльской газеты. Из здоровой кружки с горячим чаем, стоявшей на маленьком дубовом столике сбоку от кресла, шел пар. Там же лежали блокнот и ручка. Эдвин разгадывал кроссворд.

– Сегодня ночью будет холодно, – сказал Рикс. Его голос гулко звучал в большой комнате. – Уже поднимается ветер.

– Да, я заметил. Вам что-нибудь принести? У меня есть жасминовый чай, и если вы…

– Нет, спасибо, ничего не надо.

Эдвин подошел к столу, взял кружку и сделал маленький глоток. Глаза у него были бдительные и настороженные.

– Я знаю насчет Уилера Дунстана, – в конце концов сказал Рикс. – Черт возьми, Эдвин! – Его глаза сверкнули. – Почему ты не рассказал мне, что помогаешь ему в работе над той книгой?

– О, – сказал Эдвин шепотом. – Понимаю.

– А я – нет. Дунстан рассказал мне, что ты с августа приносишь ему материалы из библиотеки Лоджии. А когда я рассказывал Кэсс о том, что хочу написать историю семьи, она говорила мне, что поклялась быть лояльной!

– Лояльной, – тихо повторил Эдвин. – Зловеще звучит, не правда ли? Немного напоминает шорох ключа, отпирающего дверь в камеру. Кэсс не знает, Рикс. Я не хочу, чтобы она знала.

– Но что означает вся эта чепуха насчет традиций? О связи с прошлым и тому подобное? Я не понимаю, почему ты помогаешь Дунстану!

Эдвин внезапно стал казаться очень старым и уставшим. Он стоял подле умирающего огня с таким видом, что сердце у Рикса заныло. С глубоким вздохом Эдвин опустился в кресло.

– Что ж, с чего мне начать?

– Может, попробуем с самого начала?

– Легко сказать. – Он горько улыбнулся. Морщины вокруг его глаз углубились. Он уставился невидящим взглядом на огонь. – Я устал, – сказал он. – Я смертельно устал от… темных вещей. Злобных вещей, Рикс. Раны, секреты и гремящие на цепях кости. О, когда я был мальчишкой, я уже знал, что здесь происходит. Тогда это меня не волновало. Я считал это захватывающим. Понимаете, я был тогда точно таким же, как Логан. Таким же надменным, таким же… тупым, да. Я был вынужден учиться самостоятельно, и, о Боже, что за образование я получил!

– Какие темные вещи? Что именно ты имеешь в виду?

– Духовный мрак. Моральный мрак. Проклятие и деградация. – Он прикрыл глаза. – Рассказ По был, возможно, фантазией, но он добрался почти до самой сути. У Эшеров есть все. Абсолютно все. Но их душа мертва. Я постигал это долгое время, но мне практически нечего к этому добавить. – Его голос сорвался. Он остановился, собираясь с силами, чтобы говорить опять.

– И все же я не понимаю.

Эдвин открыл глаза. Они были такими же красными, как догорающие в камине угольки. – Когда твой отец умрет, – сказал он, – империя Эшеров развалится. Уолен скоро умрет. Возможно, это вопрос дней. Или часов. Он хочет передать имение и семейное дело Кэтрин. Я уверен, что это ты уже знаешь. Но Бун рассчитывает, что дело отойдет к нему. Он будет противостоять Кэтрин через суд. Это будет длинное запутанное дело. Бун, конечно, не победит, но сделает все, что в его силах, чтобы дискредитировать Кэтрин. Он помешан на деньгах, Рикс. Он проигрывает в покер до пяти тысяч каждую ночь. Он ставит по двадцать пять тысяч долларов на один футбольный матч. Для него это ни черта не значит, он знает, что всегда может получить еще больше. Мистер Эшер дает ему содержание в триста тысяч долларов в год, а когда Буну этого не хватает, он просто выписывает чек на счет отца. Но Бун все это проигрывает. В суде он будет обливать твою сестру грязью из-за ее проблем с наркотиками. Он не преминет воспользоваться даже самыми грязными газетенками, пытаясь с нею разделаться.

Когда Эдвин снова поднял чашку, рука его дрожала.

– Кэтрин не сможет выдержать такое давление, Рикс. Она думает, что сможет, но она ошибается. Я знаю. Я наблюдал, как она росла. К тому времени, как Кэтрин покончит с Буном, она будет готова для сумасшедшего дома или для кладбища.

– Ты намекаешь на то, что папа должен передумать и отдать поместье и дело Буну?

– Нет! Боже, нет. Бун разрушил бы дело. Его нельзя спускать с привязи. И, конечно, Паддинг не улучшает ситуацию. Она еще больше усугубляет эту запутанную ситуацию.

– Как это все связано с книгой Дунстана? – спросил Рикс.