погибла. И сейчас находилась в его объятиях. К тому же сама поцеловала его. Он никогда больше не выпустит ее из своих рук. Похоже, Уилл был прав. Когда его сердце выбирало женщину, это происходило именно так. Оно остановилось на Джасинде, и Джотэм не собирался больше терять ни одной драгоценный минуты, которую мог провести с ней рядом.

* * *

Внезапно Джасинда отметила, что в ней неожиданно что-то изменилось. Поцелуй, которым она всего лишь хотела утешить Джотэма, стал более чувственным и более страстным. Ее затопило такой сильной потребностью, что даже дыхание перехватило. А пальцы впились в его рубашку, когда весь мир покачнулся.

И тут она осознала, что закачался вовсе не мир, а она сама.

Подхватив ее с дивана, Джотэм держал ее на руках, словно она ничего не весила.

— Где твоя спальня? — выдохнул он у ее губ.

— До конца по коридору и налево, — Джасинда поймала себя на том, что ответила ему без промедления.

Джотэм, не желая терять ни секунды, понес ее по коридору. Из-за своей гордости и неуверенности в себе он потратил впустую слишком много времени. Но больше медлить он не будет. Сейчас он собирался не просто добиться желаемого. Он намеревался сделать ее своей.

Подойдя к изножью кровати, Джотэм расслабил объятия и позволил ей немного соскользнуть вниз по его телу. Приникнув к ее губам, он углубил поцелуй, и его язык юркнул меж ее приоткрывшихся губ. Он впервые по-настоящему распробовал ее вкус. О, она была намного слаще его любимого торта с помадкой.

Очень осторожно — не забывая про ее синяки — Джотэм погладил ее по спине, продолжая удерживать ее на одном уровне с собой. Он наслаждался шелковистой тканью платья, что было надето на ней. Он смутно помнил, что когда Джасинда открыла входную дверь, она была в чем-то длинном, черном и струящемся. Но тогда у него были совсем иные заботы.

А сейчас ему захотелось побыстрее снять это, чтобы прикоснуться к ее коже.

Когда его руки добрались до ее шеи, он слегка отстранился и прервал поцелуй, чтобы взглянуть на нее. Лицо Джасинды было так близко, что от него не укрылись ни оставшаяся после его поцелуев влага на ее губах, ни горящие страстным желанием глаза цвета морской волны. А еще в глаза бросались ее ужасные синяки… которые, впрочем, не смогли испортить общего впечатления. Эта великолепная женщина была самым прекрасным созданием, которое он когда-либо видел.

Джотэм, не отрывая глаз от ее лица, провел пальцами по нежной коже ее лебединой шеи, чтобы тут же проникнуть под скрывающий ее утонченные ключицы шелк и начать медленно сдвигать материал в стороны — обнажая бархатистую кожу ее округлых женственных плеч — до тех пор, пока он не упал.

Мужчина оглядел открывшееся ему великолепие, и у него перехватило дыхание.

Тоненькие бретельки, изящно обхватывающие плечи, переходили в ажурный, украшенный множеством кружев корсет, идеально поддерживающий большую пышную грудь. А шелковая юбка струилась до самого пола.

— Какая же ты красавица, — слегка наклонившись, Джотэм поцеловал ямочку возле ключицы и почувствовал, как по ее телу пробежала легкая дрожь. — Тс-с-с, — прошептал он напротив ее кожи. — Все хорошо, Джасинда.

— Я знаю, — она склонила голову набок, предоставляя его губам более легкий доступ к тому месту, где она жаждала их ощутить.

Не прекращая целовать ее плечи, Джотэм подцепил большими пальцами бретельки и потянул их вниз по ее рукам, снимая вместе и корсет, и лиф платья.

Теперь настала его очередь дрожать от вида синяков, открывшихся его взору.

— О, Джасинда…

Осторожно — предельно осторожно — и очень нежно он поцеловал отвратительный синяк, пересекавший все ее тело. Начинаясь прямо от плеча, фиолетовый след спускался вниз между грудями и, скользнув вокруг талии, исчезал. Джотэм не сомневался, что причиной этого был ремень безопасности, благодаря которому она не погибла.

— Со мной все хорошо, Джотэм.

— Нет, это не так, — прозвучавший в его голосе гнев противоречил мягкости его губ. — Но, слава предкам, ты жива.

Он продолжил прокладывать дорожку из поцелуев вдоль уродовавшей ее прекрасную кожу отметины и на мгновение замер, когда достиг вожделенной ложбинки между ее грудями. Он потерся носом об ее соблазнительные упругие полушария, которым позавидовало бы большинство женщин, наслаждаясь ее уникальным ароматом. Пряная сладость, живительное тепло и легкий намек на чайные розы. С этой минуты всякий раз, как он ощутит утонченный запах роз, он будет вспоминать Джасинду.

Губы Джотэма с жадностью обрушились на ее золотистые холмики, целуя, облизывая и покусывая их, пока наконец не добрались до тугой чувствительной вершинки. Мужчина на мгновение замер, и, прежде чем поглотить очаровавший его темный набухший сосок, согрел его своим горячим дыханием.

— Джотэм! — простонала Джасинда его имя и, запустив пальцы в его густые волосы, прижала его голову, поощряя продолжать начатое.

Он же, желая услышать это снова, в ответ усилил свой напор.

Его пальцы сжались на ее бедрах, и он стал потираться своим болезненно пульсирующим членом — заключенным в брюки, мгновенно ставшие тесными, — о ее живот, который он до этого уже успел оголить. Джотэм легонько подтолкнул ее, и Джасинда, сделав шаг назад, опустилась на кровать. Нависнув над ней и удерживая свой немалый вес на локтях, он отдал все свое внимание другой груди, пока не убедился, что та не чувствует себя обделенной.

* * *

Джасинда еще глубже зарылась пальцами в густые темные волосы Джотэма, удерживая его рот именно там, где ей не терпелось получить наибольшее удовольствие. Она уже давно не была той молодой невинной девушкой, что во время близости с мужчиной пребывала в растерянности, не зная, что нужно делать, чтобы давать и получать присущее таким моментам чувственное наслаждение. Вот только с Джотэмом эти мгновения казались совершенно иными и ранее не испытанными. Все ощущения были настолько волнительными, что это не просто смущало, а даже немного пугало ее.

Джасинда прекрасно понимала, что уже далеко не молода. Во-первых, ее дети были уже довольно взрослыми. А несколько циклов назад она стала вдовой и к тому же еще и бабушкой. Но когда Джотэм смотрел на нее с таким неподдельным восхищением, то умудренная жизненным опытом женщина в ней исчезала, уступая место трепетному чувству, отчаянно стремящемуся познать этого великолепного мужчину.

От поцелуя, который Джотэм подарил ей прошлым вечером, у нее непроизвольно подогнулись пальчики на ногах. Но когда он поцеловал ее сегодня… ее душу окутало таким блаженством, что это вмиг пробудило в ней все те чувствования, о существовании которых