– Еще как видела! Я смотрела прямо на него, когда услышала выстрел.

Бриссенден хрипло бормотал:

– Вы давали показания… совершенно ясно дали понять…

– Я помню, что говорила, – вдохновенно пропела Нэнси. – Я сказала, что не видела его. Я не желала давать ему повода ликовать при мысли, что все то время, проведенное на террасе, я прекрасно знала, что он прячется за розами, наблюдая за мной издалека. Знала, потому что видела его. Единственная причина, по которой я не поднялась, чтобы уйти, заключалась в том, что я устала и не хотела шевелиться. К тому же на террасе было прохладно. Теперь я заявляю об этом открыто, так как… вся эта история с пистолетом… Я не в состоянии позволить невиновному человеку быть обвиненным в убийстве… даже если речь идет о нем…

– Тогда зачем же вы побежали к бассейну? – вскинулся Дервин.

– Мне показалось, что выстрел донесся именно оттуда.

– В своих показаниях вы объяснили нам, что были у бассейна с Джеффри Торпом и решили, что он до сих пор там.

– Я действительно была с ним у бассейна. Или, скорее, это он был там со мной. Он преследовал меня, шел по пятам. Я сказала, что решила, будто он и теперь еще там, не желая признать, что видела его за шпалерой с розами.

– Но если вы знали наверняка, что у бассейна его нет, то почему подумали, что стреляли оттуда?

– Потому что, – с терпеливой настойчивостью объяснила Нэнси, – так мне тогда показалось. Такой был звук. Я не специалистка в акустике, но несомненно…

– А я предлагал увести его отсюда! – с горьким торжеством выпалил Бриссенден. – Ей ни за что не провернуть бы этот фокус, если бы вы не дали ему возмож…

– Помолчите! – бросил ему Дервин.

Тут в разговор вмешался еще один голос.

– Можно мне выступить с предложением? – спросил Текумсе Фокс. – Вы, ребята, должно быть, уже выдохлись. Все это действует на нервы, и я вас не виню. Какую рыбу ни схватишь, все выскальзывают прямо из рук. Со мной тоже случалось такое. А с вами, инспектор?

Деймон кивнул:

– Слишком часто, чтобы почивать на лаврах.

– Что вы предлагаете? – не выдержал Дервин.

– Я согласен с полковником, что здесь несколько людно. И думается, налетев на такую подводную глыбу, вы захотите приступить к новому раунду допросов. Я прав?

– Даже если это займет всю ночь… – мрачно проронил Дервин.

– Ну еще бы! – сочувственно кивнул ему Фокс. – Но пока вы не приступили к делу, позвольте мне завершить ту маленькую игру, правила которой я объяснял, пока меня не прервал тот злополучный выстрел. Это отнимет всего несколько минут.

– Что еще за игра?

– Я покажу вам. Одна из моих дурацких идей, не более… – Фокс отвернулся, без дальнейших церемоний. – Бумага и карандаши у вас, Беллоуз? Несите сюда, на стол. Раздайте их по кругу… дайте и мне несколько. Участвуют только те, кто был здесь в момент… Возьмите, миссис Пембертон, мисс Грант… Берите, мистер Фуллер, я не заставлю писать ничего такого, что вам бы не понравилось…

– Писать что? – взорвался Бриссенден. – Что вы пытаетесь здесь устроить? Ну-ка дайте мне взглянуть на один из этих листков!

– Я не могу этого допустить, Фокс… – начал было Дервин, но инспектор Деймон пробормотал ему:

– Пусть делает что вздумается. С ним всегда так… Чем черт не шутит!

Фокс послал ему признательную улыбку:

– Благодарю, инспектор. Не уверен, правда, в результате, но идея все равно неплохая… – Его взгляд пробежал по группе гостей. – И мистеру Джордану тоже, Беллоуз. Да, вот так… Начнем. Каждый из вас напишет сейчас то, что я продиктую, и проставит внизу свое имя. Сгодятся и инициалы. Как я уже говорил, это будет фраза из «Декларации независимости».

– Ха! – фыркнул Бриссенден.

– Разумеется, – продолжал Фокс, – никто вас не принуждает делать мне такое одолжение, но миссис Пембертон любезно согласилась, и я надеюсь, что все вы примете участие. Фраза звучит так…

– Буквы должны быть строчными или прописными? – поинтересовался Кестер.

– Без разницы. Как вам будет удобнее. Прописными выйдет быстрее. Вот эта фраза: «Мы даем взаимный обет и в том отвечаем…» – Фокс сделал паузу; быстрый взгляд позволил убедиться, что все восемь карандашей пришли в движение, и он подождал еще немного. – Написали? «Мы даем взаимный обет и в том отвечаем нашей честью, жизнью и имуществом». – Фокс подождал еще; последним от бумаги оторвался карандаш Люка Уира. – Вот и все. Теперь прошу вас проставить внизу свое имя или инициалы… Что такое, мистер Фуллер? Ничего страшного, позвольте-ка, я напишу за вас…

– Дайте мне эту бумажку! – потребовал Дервин, возникая за его плечом. – Отдайте их все!

– Вы не имеете понятия, как их использовать, мистер Дервин, – возразил Фокс, но, метнув один взгляд на каллиграфию мистера Фуллера, подчинился и поступил так со всеми остальными листами. Он перекладывал их так быстро и бросал на каждый листок такой короткий взгляд, протягивая его окружному прокурору, что Дервин не успел и глазом моргнуть, как вся стопка перекочевала в его руки, а Фокс с улыбкой подвел итог своей игре: – Хорошенько о них позаботьтесь, эти бумажки могут выступить в качестве улики, – и обвел всю группу еще одним взглядом. – Премного благодарен всем вам. – Вновь повернулся к Дервину. – Буду на террасе, если вдруг понадоблюсь. – Затем развернулся и покинул столовую, провожаемый изумленными взглядами двух десятков пар глаз.

– Да он просто из ума выжил! – прорычал Бриссенден, обращаясь к инспектору Деймону.

Тот покачал головой:

– Не просто. С ним ничего не бывает просто, с Фоксом. Прислушайтесь.

Пока Фокс пересекал холл, в комнате еще можно было расслышать его негромкий приятный баритон: «Ладе-да тум-тум, ладе-да тум-тум…»

Глава 21

Час спустя, примерно в половине двенадцатого, Дэн Пейви появился в дверях библиотеки и удостоил двух полицейских на дежурстве в боковом коридоре яростной ухмылкой. Те ответили ему скучающими зевками. Тогда Дэн поудобнее устроил пострадавшую левую руку в импровизированной повязке из свернутого в полоску белого муслина и направился в музыкальную гостиную. Там он нашел сидящими несколько человек, но не увидел среди них Текумсе Фокса, а потому проследовал дальше, к главному холлу. Скоро откуда-то появился Беллоуз и сообщил, что мистер Фокс ждет Дэна наверху, куда его готовы проводить.

– Беллоуз, я провожу его, – сказала неизвестно как оказавшаяся в холле Нэнси Грант.

Выразив ей свою признательность, Беллоуз удалился. Нэнси пошла вперед, Дэн двинулся за ней. Они поднялись по широкой изогнутой лестнице и прошли почти половину широкого коридора, устланного коврами.

– Вот сюда, – указала на дверь Нэнси.

– Спасибо.

Нэнси не тронулась с места. Дэн тоже стоял.