— Рид, поторопись, тут инквизиция нарисовалась. — Интонация голоса байкера сменилась с развязной на обеспокоенную. — Похоже, намечается нехилая заварушка, но за девчонкой я пригляжу. — Виктор отключился.

Архонт с обреченным видом уставился на князя ди Таэ. Эрик задумчиво потер подбородок.

— Не сверлите меня взглядом до дыр, я и так все понял. Святой отец, я попытаюсь настроиться на Виктора и перебросить вас как можно ближе к нему. Плюс-минус двадцать метров…

Отец Рид молча кивнул. Не страшно, если чародей немного промахнется. Людей, подобных Анне ди Таэ и Виктору, архонт мог отыскать даже в темноте с завязанными глазами.

А между тем за полчаса до вышеописанных событий с Виктором произошло следующее. После того как Эрик телепортировал его домой, байкер действительно уснул… минут на десять. Проснулся и понял, что спать ему абсолютно не хочется. Что-то такое ненормальное с ним князь ди Таэ все же сотворил: раны совсем не болели, но в голове тяжело перекатывалась холодная гулкая пустота.

«Нужно проветриться», — подумал Виктор. На ногах он вроде стоял достаточно крепко. Придя к такому знаменательному решению, байкер отправился в город. Побродив по узеньким запутанным улочкам, окружавшим церковь Святого Матиаша, он вышел на главную площадь района Вархедь. У памятника Андрашу Хессу, несомненно, великому, но давно и накрепко забытому венгерскому первопечатнику, толпился народ. Вскоре Виктор разглядел и причину такого ажиотажа: на ступенях постамента сидела рыжеволосая девушка-подросток лет пятнадцати-шестнадцати и, резво ударяя по струнам старенькой акустической гитары, звонко выводила довольно забавную песню. Оружейник наморщил лоб: ему показалось, что он уже видел сегодня эту девчонку в компании отца Рида и князя Эрика. Байкер машинально прислушался к словам песенки.

Менестрелька пела:

Да, куплет мой не удался,

Я, увы, не композитор,

Но пытать меня собрался

Сам великий инквизитор.

Инквизитор наседает,

Подбирает инструмент,

Чую, чую, назревает

Преопаснейший момент…

Виктор скептически хмыкнул, вытащил мобильный телефон и набрал номер отца Рида:

— Привет! Слушай, святой отец, это не ваша манюня сейчас на главной площади зажигает?

А между тем девчушка заливалась соловьем:

Есть во мне своя хитринка,

Я — старинный сундучок,

И в подобных поединках

Я давно не новичок.

Зря секрет открыть пытался,

Не удастся все равно,

Как бы враг мой ни старался,

Есть во мне двойное дно…

«Вот шельма! — с восхищенным испугом подметил оружейник. — Это что такое она поет? Смело, бесшабашно… Какое двойное дно? И ведь нарывается на неприятности! Зачем?» — Но додумать он не успел…

Неожиданно на другом конце площади нарисовался инквизиторский патруль. Собравшаяся вокруг менестрельки толпа моментально начала рассасываться, а сама девчонка, сноровисто упрятав гитару в чехол, дернула к ближайшему переулку, припустив по мостовой, словно заяц.

— …за девчонкой я пригляжу. — Виктор отключил телефон и двинулся следом за менестрелькой.

Арьята свернула в одну улочку, затем в другую, в третью. Она намеревалась обойти площадь по периметру и зайти инквизиторам в тыл, но очень скоро поняла, что заблудилась: Будапешт, как и любой другой старый город, в центре больше всего напоминал лабиринт. Для тех, кто хорошо знал расположение улиц, провернуть задуманное Арьятой не составило бы труда, но ведьмочка город абсолютно не знала.

Девочка в изнеможении опустилась на пустынный тротуар, не понимая, куда ей дальше идти.

— Манюня, у тебя гитара в «ми» или в «фа» настроена? А то я не расслышал, — внезапно раздалось у нее над головой.

Арьята резко подскочила, едва не спустив на нежданного собеседника силовой пульсар. Возле нее стоял высокий мужчина с копной длинных черных волос и трехдневной небритостью на лице, которое слегка портила белая полоса шрама от брови до подбородка. Кожаные штаны и берцы никак не вязались с распахнутой на груди сутаной, из-под которой выглядывали бинты. Арьята вспомнила, что уже видела его сегодня на заднем дворе церкви. Только тогда он корчился от боли и ругался на чем свет стоит.

— Вы кто? — заикаясь, выдавила она.

— Меня зовут Виктор. Нет, я не священник, — опережая следующий вопрос, отозвался он.

— Вижу, — буркнула девочка.

— Манюня, а тебе не говорили, что гулять по большому городу в одиночку, да еще без спросу уйдя из дому, чревато неприятностями на вторые девяносто? — вполне серьезно поинтересовался Виктор. — Князь наверняка не совсем доволен твоим отсутствием. А отец Рид скорее всего уже перепортил все доступные ему стены, стуча о них своей садовой головой, и теперь в помещении спецотдела придется делать капитальный ремонт.

Арьята удивленно взглянула на него снизу вверх. Девочка так и не смогла понять, шутит ее собеседник или говорит серьезно.

— Я не хочу, чтобы у мастера Эрика возникли проблемы из-за меня, — покаянно вздохнула она. — Поэтому и ушла…

— Все обстоит с точностью до наоборот, манюня, — усмехнулся Виктор. — Останься ты в отделе, Эрику ничего бы не было. А теперь, если попадешь в лапы инквизиции, у нашего князя как раз и начнутся проблемы, просто-таки проблемищи — нереальные и трудноразрешимые. И причем не только у князя, но и у всего отдела. — Он многозначительно подвигал бровями. — Ведь если тебя заграбастает банда сеньора Саграды, специализирующаяся на отлове ведьм, я даже представить себе не могу, какие страшные последствия это вызовет… Уж княжеский дом ди Таэ тогда точно развернет широкомасштабные военные действия!

При этих его словах на личике девочки вдруг появилось донельзя довольное выражение. Оружейник мысленно выругался. Так вот, значит, чего добивается эта самоуверенная сепелявка — повышенного внимания к своей персоне. Черт бы побрал ранимую детскую психику!

— Так что, манюня, я предлагаю тебе дисциплинированно взять дядю за ручку и вернуться к господину князю. — Виктор приглашающим жестом протянул девочке руку.

Арьята подозрительно взглянула на широкую костистую ладонь байкера. За время своих мытарств по Европе девочка научилась весьма неплохо разбираться в людях. И чутье ей подсказывало, что этот человек, похожий на ободранного дворового кота, не причинит ей никакого вреда.

— Ладно, — вздохнула она, согласно вкладывая свои пальчики в ладонь Виктора, — я не хочу, чтобы у всех случились проблемы из-за меня… Я пойду с вами добровольно и обещаю хорошо себя вес…

— Эй, вон они! — вдруг послышалось с другого конца улицы.

Арьята и Виктор стремительно обернулась. Шагах в двадцати от себя они увидели группу из семерых мужчин, одетых в темные плащи с алыми крестами.