Один из пилящих успел отпрыгнуть от поваленного дерева, быстрым, наработанным движением выдернул из-под куртки пистолет. Только по одной его сконцентрированной, напряженно застывшей фигуре было ясно, что прямо сейчас раздастся выстрел.

Но выстрел не раздался. Второй незнакомец лишь взмахнул рукой, да и то лишь едва. Человек с пистолетом вдруг оступился, потерял равновесие, грохнулся на землю, попытался было вскочить, но у него не получилось, он вновь упал на колени, тут же, словно по чужому велению, опрокинулся на спину, дернулся раз-другой и затих. Мне показалось, что его тело укутано тонкими, почти прозрачными нитями.

А потом произошло нечто совсем странное. Последний из моих похитителей схватился сначала за грудь, затем за живот и забился в конвульсиях. Казалось, он совсем потерял контроль над собой, даже до меня долетало его нечленораздельное мычание, тело тряслось, будто с ним случился эпилептический припадок. Так продолжалось несколько секунд, наконец он рухнул на землю, все еще продолжая подрагивать всем телом.

Я не знал, радоваться мне или пугаться. Понятно, что мои недобрые похитители повержены, побеждены… Но кто те, другие, которые их повергли? Освобождение ли они мне принесут или новые, еще худшие испытания?

Я замер, беспокойно ожидая, что же произойдет дальше. Не обращая никакого внимания на поверженных противников, троица направилась к фургону. Я не видел, что они сделали с дверью, но не прошло и нескольких секунд, как она распахнулась, наполнив пространство все еще нездоровым, рассеянным светом. Они смотрели на меня, я на них, что они читали в моем взгляде: Страх? Надежду? Наверное, и то и другое.

– Что, Иван, – наконец воскликнул один из них, – свобода! Твоя черная полоса закончилась! Можешь выходить. Впереди полоса белая.

Я встал, не доверяя затекшим ногам, но, как ни странно, они не подвели. Один, тот, что повыше, подал мне руку, я оперся, выпрыгнул на дорожный настил.

– Ну что, пора домой, – сказал тот (или та), руку которого я по-прежнему держал в своей. – А то Аркадия заждалась.

Я взглянул в его (ее) лицо и вдруг узнал. Передо мной стоял биг-бэн, тот самый, которую Аркадия привела к нам домой еще тогда, в первый раз. Как было его/ее имя? Гана, кажется.

– Мы ведь знакомы, не правда ли? – спросил я.

– Конечно, – засмеялся Гана. Я думал, вы меня сразу узнаете. Все-таки первый ваш биг-бэн. Я-то вас никогда не забуду.

Я развел руками, мол, а что вы тут делаете?

– Может быть, вы тогда объясните, что со мной произошло? Кто эти люди, куда они меня везли? Кто вы? Что вы с ними сделали?

Они засмеялись, все трое.

– Его, похоже, кололи слишком часто. И слишком большой дозировкой, он в себя еще не пришел, – заметил один из моих освободителей, тот, который поменьше ростом.

Если я не ошибался… моя голова действительно по-прежнему кружилась, мешая соображать… Если я не ошибался, он был паучком. И если я снова не ошибался – очень знакомым паучком… А еще один, третий… я вгляделся в третьего, самого невысокого из них, – либо энергетик, либо лунатик. А может, тоже паучок, только нестандартный какой-то, будто замаскированный, мимикрирующий, сразу я точно определить не смог.

– Конечно, позвольте представить моих коллег, – начал(а) Гана. – Настоящие их имена я, увы, раскрывать не могу, только рабочие. У нас у каждого рабочие имена имеются, типа как у вас, у писателей, псевдонимы. Чтобы отделять рабочую жизнь от личной. Все же работа у нас сложная, порой опасная. Вот мы и прячемся за псевдонимы, чтобы спокойнее было. И нам самим, и нашим семьям. – Я кивнул, соглашаясь, я отлично понимал Гану. – Мое имя вы уже знаете. А вот командир нашей группы, – она указала на паучка. – Вы можете называть его Ч1. Такое рабочее имя, псевдоним, иными словами. А это, познакомьтесь, Ч2. – Гана указала на третьего, того, который поменьше ростом. Того, который не то энергетик, не то лунатик, не то модифицированный паучок. – А вместе мы команда специального назначения ГРУЭЗ.

– Что, какой «груз»? – переспросил я.

– Не «груз», а ГРУЭЗ. Аббревиатура от названия нашей группы. «Группа энергазмического захвата», – усмехаясь, расшифровал мне аббревиатуру Ч1. Голос у него был немного обрывистый, немного резковатый, но приятный. В общем, весьма знакомый голос. Хотя как он сюда ухитрился попасть, что это за группа, которой он командует? – я все равно не понял.

– Что? Чего? Какого захвата? – так и не мог сообразить я. Видимо, меня действительно передозировали, слишком много наркотика влили.

– Мы вам позже, по дороге подробнее объясним, – успокоил меня командир группы. – А сейчас пора вертолет вызывать. А то на машине отсюда не меньше суток выбираться.

– А что с этими делать? Кто они вообще такие? – указал я на три валяющихся на земле, все еще мелко подрагивающих тела.

– С ними? – Ч1 обвел взглядом поваленное дерево, двуручную пилу, острыми зубьями вогнанную в свежую древесину, неловко разбросанные тела на ухабистой, затерянной в лесу дороге. – Да, ничего. У каждого из них энергазм только часа через четыре пройдет. К этому моменту они уже давно будут в нашем следственном изоляторе сидеть.

– Энергазм?! – не поверил я своим ушам.

– Ну да, – теперь ответил Ч2 тоже знакомым из прошлого голосом. Только сейчас я смог определить его половую принадлежность. – Мы же группа энергазмического захвата. Мы используем технику энергазма в военных целях. То есть мы-то не в военных используем, а по борьбе с преступностью.

– Это что получается… Получается, что каждый паучок может энергазмом легко обезоружить преступника? И парализовать его на несколько часов? – не поверил я. – И не только паучок. Биг-бэн, например, тоже. – Я указал на Гану.

– Что вы, Ваня, конечно, не каждый, – ответила за всех за них Гана. – Годы специального обучения, тренировок. Чтобы научиться использовать энергазмы в боевых целях. Ведь на расстоянии порой приходится работать и мгновенно, без всяких там прелюдий вводить соперника в глубокий энергазм. Вот, как сейчас. Большой навык надо иметь, годы тренировок, – повторил Гана.

– Мы же из элитной организации. И даже в ней мы отборный отряд, – подхватил Ч2.

– К тому же наши методы самые гуманные, – подвел черту Ч1. – Мы нейтрализуем противника энергазмами. В принципе они и не страдают совсем, никаких травм не получают, наоборот, одно удовольствие. Так что никаких издержек, никаких побочных эффектов. И берем мы их тепленькими. Кстати, с помощью энергазмов мы им и язык легко развязываем. У нас разные технологии имеются. Они «колются» мгновенно.

– И что с ними будет? – снова поинтересовался я. Не потому, что я о них беспокоился, скорее наоборот. Просто было интересно.

– Сейчас ребята подъедут, перевезут их в местную КПЗ. Там с ними и начнем разбираться. Но самое главное, что мы ядро банды замочили.

– Банды? – изумился я. – И чем же они промышляли? Зачем они меня похитили? Куда везли?