Я стояла рядом с мамой; Бобби, выполнявший роль шафера, рядом с папой. Композицию завершали Маргарет и близнецы, с энтузиазмом разбрасывающие цветы.

– Нам больше нечего сказать, – произнес отец, обращаясь ко всем, но глядя только на маму.

– Только «bon voyage», – добавила она.

– Только «bon voyage», – с улыбкой повторил отец.

Он поцеловал маму, и все зааплодировали. Потом мы пили вино, еще и еще, пока родители говорили о том, как закроют дом и уедут отсюда. Они хотели совершить кругосветное путешествие: сначала Южная Франция и Средиземное море, потом великолепное побережье Южной Америки. Эту часть первоначального плана решили сохранить. Папа даже купил специальный браслет, который якобы спасает от морской болезни. Впрочем, морская болезнь его не пугала. Беспокойства не было – только приятное волнение.

Родители вместе отправлялись в новое путешествие, но на этот раз мама вела, а не была ведомой. Мама вела отца за собой.

Мы с Сюзанной оставили гостей и поднялись на самую вершину холма, откуда открывался вид на виноградник. Пятьдесят акров, на покупку которых ушла вся сознательная жизнь отца. Первые десять, где они с мамой построили дом и разбили сад и огород, и последующие сорок.

Много лет назад папа стоял здесь и смотрел на эту землю. Как он понял, что надо с ней делать? И почему я не осознала раньше – прежде, чем стало слишком поздно, – сколько она для меня значит?

– Хорошо, что ты послушалась меня и решила остаться, – объявила Сюзанна.

Я рассмеялась.

– Это что, твой новый имидж? – Она указала на мои рассыпавшиеся по плечам кудри и лицо без макияжа – никакой лос-анджелесской брони.

– Не такой утонченный, как раньше, да?

– Зато гораздо более… счастливый. – Сюзанна ласково улыбнулась. – Чем собираешься заняться?

– Судя по всему, не отвечать на телефонные звонки, – раздался у нас за спиной голос Джейкоба.

Он стоял, засунув руки в карманы. По рубашке стекало вино.

– Я помешал?

Сюзанна улыбнулась ему и раздраженно ответила:

– Естественно, помешал.

Она пошла прочь, на прощание обернувшись и покрутив рукой, как бы говоря: «Так себе». Я рассмеялась, потом снова посмотрела на Джейкоба и его залитую вином одежду.

Он виновато пожал плечами и одернул рубашку.

– Я ужасно выгляжу.

– Что случилось?

– Близнецы. Подрались из-за моей лакричной палочки.

– Кто победил?

– Уж точно не я.

Джейкоб встал рядом со мной и тоже посмотрел на залитый вечерним светом виноградник. Свой виноградник. «Последняя капля» стала подразделением «Марри Грант», и мне начинало казаться, что это не так уж и плохо. Битву я проиграла, что, разумеется, трудно принять. Зато родители снова счастливы, отношения между братьями понемногу налаживаются. В каком-то смысле я все-таки победила.

– Они уезжают завтра?

Я кивнула. На самом деле Джейкоб хотел спросить о чем-то другом. Возможно, почему я ему не позвонила. Значит ли это, что я остаюсь.

– Тебя это устраивает?

– Да, раз они едут вместе.

– Я сказал твоему отцу, что яхта – отличный выбор. Она доставит их туда, куда они хотят отправиться дальше.

– Откуда ты знаешь?

– Я много чего знаю.

Я улыбнулась. Мне хотелось, чтобы он оказался прав. Чтобы родители действительно где-нибудь бросили якорь, хотя бы в Биг-Сюре. Где-нибудь, где много воды и деревьев. Где они смогут построить новый дом.

Джейкоб скрестил руки на груди.

– Ли уехала.

– Что-то такое слышала.

– Я как-то держусь. Спасибо, что спросила.

Я рассмеялась.

– Она уехала на следующий день после вечеринки. Перебралась в Сиэтл, чтобы работать с Тимом О’Райли. И сбежать от меня. Правильное решение. Там она будет счастливее.

Джейкоб пинал землю, взметая комки мягкой, влажной почвы. Ноябрьской почвы, готовой к тихой зиме – к заслуженному отдыху.

– Ну, а ты что? – спросил он. – Что дальше?

Джейкоб искал моего взгляда. Я не осмелилась встретиться с ним глазами, поэтому отвернулась и посмотрела на виноградник.

– Куплю участок. Большой мне не по карману, начну с маленького – акров пять. Посмотрим, что из этого выйдет.

– Хочешь делать вино?

– План таков.

– Тебе понадобится учитель.

– Знаю. Папа не сможет мне помогать – он навсегда порвал с виноделием.

– Ты обязательно найдешь хорошего учителя.

– Ну, сначала нужно найти землю.

– А если я скажу, что могу тебе в этом помочь?

И тут он протянул мне документы на виноградник «Последняя капля». Документы отца на первые десять акров. Я взглянула на него, потом снова на бумаги. Десять акров. Как раз та земля, где мы стояли. На ней помещались дом и часть садов, полусгоревший домик винодела и пять акров виноградника. Для начала достаточно.

– Ты возвращаешь мне землю?

– Ничего я не возвращаю. Мы заключим договор – все честь по чести. Я ведь тоже должен чем-то питаться.

Я понятия не имела, что мне делать. Главное, не упасть в обморок…

– К тому же есть одна оговорка. Бренд «Последняя капля» по-прежнему принадлежит нам. Так что тебе придется выбрать другое название. Начать с нуля.

Я кивнула, неотрывно глядя на документы.

– А если признаешь поражение, то продашь эти десять акров мне.

– Хорошо.

– Не говори «хорошо». Подумай. Представь: если ничего не выйдет, тебе придется своими руками продать землю злобной и могущественной корпорации «Марри Грант». Мы пропишем это условие в договоре.

Я хотела ответить, что не признаю поражение, но тут поймала на себе взгляд Джейкоба и поняла: он сам это знает. Похоже, он знает слишком много. Внезапно я подумала: а что, если бы Бен с Мишель не прошли мимо свадебного ателье? Что, если бы мы поженились в том великолепном шатре и я бы так и не встретила Джейкоба? Джейкоба, который стоял сейчас передо мной и предлагал мне такое будущее, о каком я даже не смела мечтать…

Отец назвал бы это синхронизацией. Не судьбой, а именно синхронизацией. Не надо путать с судьбой.

Я держала в руке бумаги и чувствовала, что нашла место, где смогу построить свой дом. Теперь главное – правильно распорядиться этим даром.

– У тебя такой вид, словно ты собираешься упасть в обморок. Так, для сведения: я не умею делать искусственное дыхание.

– Учти, я пока не готова начинать новые отношения.