— А как ты думаешь, почему я вернулась? — Она не могла скрыть охватившее ее возбуждение.

Не сводя с нее глаз, Люк в два шага пересек комнату, близко подойдя к Хани и обдав ее жаром своего тела и знакомым запахом, который сводил ее с ума. Его рука обхватила талию девушки, и он крепко прижал ее к самому своему естеству.

— Кажется, между нами все ясно, мисс Хани, — хрипло проговорил он.

— Но если так, Маккензи, то чего же мы ждем? — вымолвила девушка, срывая с него шляпу.

Его губы с жадностью впились в ее рот. Желание, которое так долго теплилось в их телах, рвалось наружу, заставляя их все теснее прижиматься друг к другу. Язык Люка проскользнул в теплую сладость ее рта, а руки лихорадочно ласкали нежные изгибы ее тела. Хани прижалась спиной к стене, она едва дышала, сердце ее бешено колотилось, все внутри горело. Маккензи стянул с Хани платье и белье и быстро скинул с себя рубашку. Не сводя горящих глаз с ее нагого, дрожащего тела, Люк принялся ласкать самое сокровенное место девушки, а затем, чуть раздвинув ей ноги и приподняв ее, быстрым толчком вошел в ее влажное, теплое лоно. Страсть с такой силой жгла их тела, что времени на нежные ласки не осталось — их короткое соитие завершилось бурным взрывом, сопровождаемым громкими стонами Хани и глухим рычанием Люка…

Придя в себя, Хани вдруг с удивлением почувствовала, что стоит босыми ногами на полу. Открыв глаза, она встретила на себе взгляд Маккензи.

— Мы давно хотели этого, сойка, — вымолвил он.

Затуманенным взором наблюдала она, как Люк принялся стягивать с себя сапоги. Чувствуя, что сердце все еще бешено колотится у нее в груди, Хани направилась к туалетному столику, забыв о своей наготе.

Она почувствовала, что он стоит рядом еще прежде, чем Люк прижал ее к себе. Он успел раздеться, и Хани прильнула к нему, всем телом ощущая тепло и силу его плоти. Подняв вверх руки, она обхватила его шею, откинув голову ему на плечо. Люк принялся нежно ласкать ее груди. Когда он прижал свою большую ладонь к ее животу, девушка застонала от наслаждения. Люк поднял ее на руки и понес на постель. Вытянувшись рядом с ней, Маккензи наклонился и провел языком между ее грудями, а затем стал обводить их сужающимися кругами. Хани вцепилась пальцами в простыню.

— Ох, Люк, пощади… — хрипло шептала она. Когда его язык коснулся ее соска, она выгнулась дугой. Приподняв голову, она встретилась с его взглядом.

— Я так давно хотел тебя, сойка. Уж не надеялся, что когда-нибудь это случится.

Хани открыла было рот, чтобы ответить ему, но Люк зажал ее губы горячим поцелуем. Голова ее пошла кругом, она хотела, чтобы он взял ее немедленно, чтобы прекратил эту сладкую пытку.

Когда Люк принялся осыпать поцелуями ее шею и плечи, девушка взмолилась:

— Люк, пожалуйста…

Маккензи приподнялся на руках и внимательно посмотрел на нее.

— Нет, только не останавливайся! Прошу тебя, не останавливайся! — воскликнула она, схватив его за плечи. — Я хочу тебя! Я так хочу тебя, Люк!

Маккензи перехватил ее руки, закинул их за голову девушки и прижался к ней всем своим мускулистым телом. Хани ритмично задвигалась под ним, желая получить как можно больше удовольствия от его объятий. Курчавая поросль, покрывавшая его тело, приятно щекотала нежную кожу девушки, вздрагивающей от наслаждения.

— Я мечтал об этом с того самого мгновения, когда ты вошла в номер отеля в Сакраменто. На тебе еще было то чертово белое платье, — прошептал Люк прямо в губы Хани.

— Я тоже, — отозвалась девушка.

Когда Маккензи принялся сосать ее грудь, Хани не сдержала хриплого, сдавленного стона. А затем, собрав все свои силы, девушка уперлась руками в грудь Люка и перекатилась сначала на бок, а потом взобралась на Маккензи верхом, теперь у нее было больше свободы. Хани наклонилась и взяла в рот отвердевший сосок Люка.

— Как хорошо, сойка, как хорошо, — стонал он, стискивая ее ягодицы. Грудь его тяжело вздымалась.

Хани подняла голову и стала медленно приподниматься и опускаться, пока не почувствовала, как он взорвался внутри нее, снова и снова выкрикивая ее имя. И тогда, забыв обо всем на свете, Хани сама отдалась безумной силе пылавшего в ней экстаза…

Придя в себя, Хани скатилась на кровать и набросила простыню. Люк молча встал и начал одеваться, а девушка внимательно наблюдала за ним. Как ни странно, но после случившегося она почувствовала, что ее любовь к нему стала еще сильнее.

Застегнув ремень, Люк посмотрел на Хани и подошел к кровати.

— Что ж, теперь между нами все ясно. Мы свободны, и нас не связывает незаконченное дельце, не так ли, шериф? — проговорила она.

Маккензи не поверил своим ушам:

— Ты хочешь сказать, что уедешь из города?

— Нет, этого делать я не собираюсь. Я же сказала тебе, что нанялась сюда на работу.

Шериф отпер замок и, обернувшись к ней, сказал:

— Тогда я еще вернусь.

Хани не понравился его тон:

— А с чего ты взял, что я приглашаю тебя вернуться?

— Зачем бросать игру, если она становится все интереснее? — нахлобучив шляпу, спросил Маккензи.

Едва дверь за ним закрылась, Хани вскочила с кровати и заперлась на замок. Прильнув к двери, она прислушалась, вспоминая, как им было хорошо вдвоем. «Теперь-то он уж точно не сомневается, — думала она, — что я больше не смогу ему отказать».

Но, несмотря на мрачные мысли, девушка надеялась, что Люк Маккензи сдержит свое обещание и вернется.

Проснувшись на следующее утро, Хани сладко потянулась, вспоминая близость с Люком. Еще ни разу она с такой страстью не отдавалась мужчине. Впрочем, Люк Маккензи и не принял бы ничего другого. Думая об атом, девушка залилась краской.

Одевшись, Хани решила зайти к Синтии, по которой уже успела соскучиться.

Проходя мимо дома шерифа, девушка не удержалась и украдкой покосилась на него. К ее удивлению, Джош сидел на верхней ступеньке, уткнув голову в колени. Рядом, по обыкновению, лежал Амиго.

Хани остановилась.

— Эй, дружок, что случилось? — ласково обратилась она к ребенку. — У вас обоих такой вид, словно вы оба только что потеряли лучшего друга.

— Можно мы с Амиго будем жить у тебя? — попросил Джош. — Фрау Фрик мы не нравимся.

— Фрау Фрик? — недоуменно переспросила Хани. — Ах да, ты говоришь о миссис Фрик, как я сразу не догадалась!

Мальчуган только покачал головой:

— Она велела называть ее именно фрау Фрик, а не миссис Фрик.

— Папу она тоже попросила так называть ее? — удивилась девушка. Джош кивнул.

— И еще она не позволяет Амиго заходить в дом, — добавил он.