Явгмот склонился над изможденным телом гения и принялся терпеливо объяснять необходимость перехода в новый лазарет:

– Там применяется совершенно другая, намного более эффективная терапия. Я говорю о ваннах из нефти и ее составляющих. Смесь проникает в кровь, блокируя силовое излучение. Многим становится значительно лучше. Есть и другие методы. Например, имплантация деактивированных камней. Их вшивают в мышцы бедра, и кристалл начинает вбирать в себя излишки вредоносной энергии. Прооперированные пациенты практически исцелились, существенно укрепив свой иммунитет. Более того, их организмы приобрели способность не только регенерировать ткани, но и усовершенствовать их.

– Хватит! – прошипел Гласиан. – Довольно и того, что ты упек меня в свое подземелье и содрал мою кожу. Теперь ты хочешь перетащить меня в какой-то мифический мир и сделать из меня чудовище?!

– Он говорит, что не хочет никуда переезжать! – покачав головой, перевела Ребекка.

Явгмот еще некоторое время разглядывал струпья и гнойники на теле Изобретателя, а затем проговорил:

– Хорошо… я намеревался сообщить вам об этом в новой больнице… Кажется, я понял, почему он не выздоравливает… – Он поднял глаза на женщину.

– Не слушай его, – рычал Гласиан.

– Замолчи. Я хочу знать, – волновалась Ребекка. – Продолжай, Явгмот.

Целитель вновь задумчиво посмотрел на пациента:

– Инфекция… мне не удается справиться с ней. Джикс ведь ударил его силовым кристаллом…

– Да, Джикс. Твой прихвостень… – бесновался гений.

– Молчи, – оборвала его жена.

– Потом кристалл извлекли из раны. Возможно, он был поврежден, и, возможно, осколок камня все еще находится в теле, провоцируя дальнейший распад тканей. Если бы я только мог заново вскрыть рану и удалить его…

Услышав это, Изобретатель даже попытался подняться:

– Нет во мне никакого осколка!

Ребекка испытующе смотрела на Явгмота.

– Вы действительно считаете, что есть такая возможность? Вы думаете, что после операции Гласиану станет легче?

– Да, я так думаю, – ответил целитель.

Глубоко вздохнув, женщина сжала кулаки. Было видно, с каким трудом дается ей решение.

– Я не хочу, чтобы мой муж опять страдал от боли.

Явгмот устало кивнул и потянулся к мешку с инструментами. Ребекка с тревогой следила за его плавными точными движениями. Натянув перчатки, он достал наполненный шприц и уверенно ввел иглу в бедро Гласиана.

– Как ты можешь позволить ему… – Не договорив, Изобретатель откинулся на подушку и закатил глаза.

Женщина вскрикнула. Склонившись над супругом, она хотела опустить его веки, но не решилась прикоснуться к обезображенному лицу.

Между тем Явгмот обследовал шрам на животе Гласиана. За последние годы рана много раз открывалась и затягивалась вновь, а теперь при малейшем нажатии треснула и разошлась, как перезрелый стручок. Целитель слегка раздвинул края и присвистнул.

– Необходимо сделать расширяющий разрез, – констатировал он.

Ребекка отвела взгляд.

– Делайте то, что считаете нужным.

Она достала из мешка и надела пару перчаток. Гласиан тихо застонал. Женщина прикрыла его веки и нежно погладила супруга по щеке. На подушку капнули слезы.

– Все будет хорошо, любимый. Он вылечит тебя. Он вылечит всех нас.

Явгмот приступил к операции. Осторожно обтерев смоченными в спирте тампонами живот пациента, он промокнул кровь в ране и установил несколько зажимов, а затем, вооружившись скальпелем, одним решительным движением вскрыл брюшную полость. Ребекка зажмурилась, а целитель с невозмутимым видом вновь высушил разрез. Несмотря на анестезию, Гласиан дернулся и застонал. Жена шептала ему ласковые слова, наблюдая за тем, как Явгмот светит внутрь ее супруга крохотным фонариком.

Эскулап удовлетворенно пробормотал что-то, погрузил руки в рану чуть не по локоть и мгновение спустя уже протягивал Ребекке покрытый кровавой слизью осколок силового камня.

– Вот то, что убивало твоего мужа, – сказал Явгмот.

Женщина не отрываясь смотрела на обросший плотью кристалл. Страх, ненависть и надежда боролись в ее душе.

– Теперь он поправится. – Кинув в лоток осколок, целитель вдел шелковую нить в иглу и принялся зашивать разрез. – Вот увидите…

Явгмот вновь пребывал в сердце Фирексии. И одновременно сознание его растворилось в каждой ее частичке, став центром, сутью, самой кровью этого мира. Он любил это прекрасное, огромное, величественное пространство. И оно отвечало ему тем же. Они слились в единое целое: Явгмот, обожающий свой мир, и мир, боготворящий повелителя.

Он любил изумрудные склоны холмов первой сферы, змей, населяющих древние леса, изгибы рек, каждый листочек, каждую травинку, каждый камень, как любил и новую больницу, с которой тоже слился воедино, так, что в любую секунду мог пробежаться мысленным взором по ее многочисленным коридорам и лабораториям.

Ребекка прекрасно справилась с задачей, инстинктивно почувствовав самый дух этого места. Здания, возведенные по ее проектам в Халционе, словно в бесплодной тоске тянулись вверх, олицетворяя идею вознесения. Здесь же в восхождении к небесам больше не было нужды. Этот мир был для новых поселенцев долгожданным раем. Эдем простирался вокруг сколько хватало глаз. И главной идеей стало слияние с первозданной природой. Поэтому и новый лазарет имел вытянутую форму, напоминающую грудную клетку дракона, прародителя этого мира. Череда стройных арок повисла над просторным залом, служащим трапезной. Пациенты, обедающие в нем, походили на некие создания, поселившиеся во чреве гигантского зверя. Да, по сути, так оно и было – великим, благожелательным, щедрым зверем стал сам Явгмот.

Больные не маялись теперь в тесных коробках. Рядом с основным корпусом построили другой, по виду напоминающий кладку змеиных яиц. Собственно, новый больничный корпус не имел своих стен. Это сооружение состояло из аккуратных, сверкающих белизной индивидуальных капсул, в которых и разместились прокаженные. Словно зародыши внутри скорлупы, они росли, крепли, избавлялись от недугов, совершенствовали свои тела.

Больше всего на свете Явгмот любил этих людей.

Про себя он шутливо называл их младенцами. Они и правда походили на новорожденных тритонов, гладкокожих и безмятежных.

В его мире насчитывалось уже девятьсот девяносто душ. И он чувствовал каждого, мог проникать в их сознание, контролировать все физиологические процессы их организмов, посредством кристаллов, имплантированных в мышцы бедер. Камни лечили его подданных. Через них Явгмот мог делать людей лучше, сильнее, совершеннее. А индивидуальные капсулы снабжали тела всеми необходимыми препаратами, ферментами и гормонами.