В феврале 1938 г. неизвестный учитель послал письмо Сталину — «мудрейшему вождю и другу всех трудящихся» [строки из письма К. Э. Циолковского Сталину. — Примеч. пер.] начинающееся просьбой: «Терпеть больше невозможно, и ждать тоже. Необходимо быстро, решительно и окончательно привести в порядок начальную и среднюю школу». Согласно письму, в советских школах царит разруха, потому что в них «полностью отсутствует дисциплина и нет никакого уважения к учителям»:

Это письмо ставит под сомнение школьную политику тех лет: жестко требовалась стопроцентная успеваемость, а ученики угрожали учителям: «Это не мне плохая оценка, а тебе». Разбив в пух и прах учебные планы как «полную вакханалию», оценив учебники как «совершенно неудовлетворительные» и заявив, что «методики» специалистов не объясняют, «как учить детей», автор заканчивает свое письмо четырьмя рекомендациями:

Не подписав свое послание, автор заканчивает его голословным утверждением, что ситуация в школах в сто раз хуже, чем ее рисуют газеты и отделы образования.

В письме звучит большая тревога за распределение в классах властных полномочий. В трактовке автора послания отношения «учитель — ученики» поставлены с ног на голову: ученики не слушаются, ведут себя вызывающе, даже шантажируют учителей. Такое развитие событий в советской школе угрожало всей системе образования; беспорядки на уроках не способствовали получению хороших знаний. Таким образом, в письме говорится об острой проблеме в процессе обучения, причем ее разрешение, по мнению автора, требует более откровенного обсуждения.

Все четыре рекомендации сводятся к усилению контроля: твердой дисциплине, ясным учебным планам, четкому проведению занятий и продуманно составленным учебникам. Ответственность за этот контроль ложится на учителей, которым необходимо завоевать авторитет в классах, и на высокое педагогическое начальство, которому надлежит «стабилизировать» методики, учебные планы и инструкции. Педагоги и власти могли бы действовать сообща и благодаря этому, по мнению автора письма, скорее достичь общей цели — восстановить пошатнувшийся авторитет учителя, навести порядок в классах, школах и советском обществе в целом.

Письмо написано в 1938 г., что делает его особенно примечательным. Все это время, после постановления ЦК партии 1931 г., советские власти старались навести порядок в школах: восстановить традиционную иерархию школьных отношений, добиться строгой дисциплины, расписать досконально, чему и как учить на занятиях. Однако через шесть с лишним лет, судя по этому письму, в школах царил хаос, а учителя оказались в подчинении школьников. Примеры издевательств учеников и бессилия педагогов, которые привел автор, говорят о тщетности усилий государства повысить авторитет учителей.

Удивляет также отсутствие всякой политической риторики. Кроме подобострастной тирады в адрес Сталина в первой фразе, ни ЦК партии, ни его постановления, ни какие-то другие политические приметы советской жизни не упоминаются. Наоборот, государственные институты вроде отделов образования обвиняются в плохой работе (результат которой — отсутствие дисциплины в классах), а также в распространении ложных сведений о положении в школах. Дети, судя по письму, своих педагогов не слушают и не слушаются, поэтому учителя-«мученики» взывают о помощи, чтобы добиться уважения, порядка в классах и дисциплины. По сути, письмо пронизано самой высокой политикой, но не обычной идеологической демагогией о партии и ее вождях, а вопросами политической расстановки сил в школе, где неправильное распределение ролей между участниками процесса обучения может привести к непоправимым последствиям.

В такой же политической игре, только «большой», участвовали все советские люди, каждому из которых была отведена своя роль.

Конфликты и противоречия, о которых шла речь в этом письме, сопутствовали всем культурным преобразованиям советского общества 1930-х гг. Вызревавшие в эти годы в Советском Союзе отношения, институты и взгляды имеют общее название «культура сталинизма». Говоря словами историка Коткина, «система ценностей, стиль поведения и догматы», составлявшие «культурное измерение» сталинизма, определяли общественное устройство и коллективные установки 1930-х гг. Такой подход делает очевидным, что сталинизм укоренился в советском обществе гораздо сильнее, чем это может показаться, если сфокусировать внимание лишь на личности Сталина и на его партийно-государственном аппарате. На примере школы особенно хорошо видно, как взгляды на власть, на свои возможности и осознание себя определяли каждодневную жизнь советских граждан.

Пример школы также показывает, как непросто шли культурные преобразования. Из письма становится ясно, что «система ценностей, стиль поведения и догматы» не могли возникнуть по команде сверху мгновенно, а прививались постепенно в повседневной жизни, в т. ч. и школой, иногда даже преодолевая сопротивление людей. Как будет показано в этой главе, принимая во внимание роль учителей в формировании культуры сталинизма, легче понять захватившие все слои общества политические процессы 1930-х гг. Именно в школе эти процессы начинались, когда менялись общественные институты, например вводился всеобуч, и также менялся каждый человек, его поведение, мысли, душа.

В советском контексте слово «культура» ассоциируется с системой ценностей, стилем жизни и успехами образованной молодежи, а особый термин «культурность» обозначает и цель для человека, стремящегося «стать культурным», и процесс ее достижения. Стать культурным означало понять и принять тезис, что дисциплина и самодисциплина необходимы для преодоления того бескультурья, которое отличало «отсталую» Россию от «современного» советского общества. Согласно официальному дискурсу сталинизма, дисциплина была средством и целью необходимых преобразований как человека, так и общества в целом. В этой главе внимание фокусируется на приемах поддержания дисциплины, чтобы выяснить, как учителя, решая поставленные перед ними задачи, участвовали тем самым в строительстве сталинизма.

В сфере образования дисциплинарные стратегии означают воспитание, то есть закалку характера ребенка, его политическое просвещение, выработку нравственной позиции. В официальной трактовке воспитание означает физическое развитие, выработку мировоззрения, формирование характера, обучение навыкам общественного поведения, приобщение к знаниям и труду. «Коммунистическое воспитание» включает все перечисленное, но с добавлением идеологических установок: вера в партийных вождей и ненависть к врагам, на которых эти вожди укажут, безграничный патриотизм, гордость за советские достижения. Как будет показано в этой главе, учителя в общем понимали важность воспитательной работы во время обучения, но использовали разную тактику, и в итоге менялись как педагогические приемы, так и достигнутые результаты.