…

– На этом – все.

– Внимание, пять минут!

– Пять минут!

Вертолеты мчались к цели на предельно низкой высоте, часто опускаясь до семи-восьми метров над землей. Ни один самый опытный вертолетчик не рискнет так лететь, но эти вертолеты были снабжены подобием автопилота – такого же, какой ведет крылатую ракету. Они могли лететь в режиме огибания складок местности, а радар давал отличную картинку подстилающей поверхности – такую, что видно было даже провода ЛЭП.

Цель находилась в нескольких километрах отсюда, в кромешной тьме, они выходили на нее по радиомаяку и известным координатам. Это был дом, расположенный на площади примерно четвертью гектара, трехэтажный, окруженный высоким, странной формы забором, напоминающим ромб.

– Отметка, – бросил первый пилот, не отрывая глаз от экрана радара.

– Отметки нет!

Этого и следовало ожидать, их предупредили, что отметки может и не быть. Отрабатывались разные варианты.

– Выводи по карте.

– Есть. Идем правильно.

В тесном десантном отсеке (Камов намного теснее «восьмерки») штурмовики в последний раз проверяли снаряжение. Пулеметы нюхали воздух тонкими стволами, и то, что это был родной, советский воздух, их не успокаивало.

– Приготовиться!

– Приготовиться! Группа на сброс!

Все встают. Оружие прижимают к себе. Никаких тросов – штурмовое десантирование. По разведданным на точке десантирования за забором разбит небольшой огородик, потому земля должна быть мягкая, удобная для десантирования. Не как камень.

– Одна минута!

Черная ночь вдруг взрывается паутиной алых трасс, они беспорядочно простегивают ее непроницаемо черное покрывало прямыми, мгновенными стежками – и их так много, что деваться некуда.

– Цель! Духи на одиннадцать!

– Я Кинжал – Первый, иду на цель.

– Второй, в зоне ожидания.

Головной вертолет становится в круг, и два ПКТ, установленные в люках, открывают огонь на подавление. Пулеметы молотят не прекращая, но ответный огонь из здания не стихает. У тех, кто его обороняет, немалый навык, и они бьют точно по вертолету. Но и они не бессмертны – огонь стихает.

– Первый, сопротивление подавлено.

– Второй, иду к цели.

– Третий, у меня технические проблемы. Я иду за Вторым, сяду перед объектом.

– Первый, иду на прикрытие…

Внезапно приборная доска покрывается россыпью мерцающих красных огней.

– Кинжал – Первый, я подбит, снижаюсь!

– Бойся!

За забор летит «Заря», затем еще одна. Хлопает пластид, вываливая бетонную плиту целиком…

– Вперед! Вперед!

Первые бойцы штурмовой группы уже в периметре, это похоже на штурм СИЗО – узкие пространства, высокие стены. Внезапно стекло в низком, одноэтажном домике в нескольких метрах от них разлетается, почти в упор по штурмующим открывает огонь «ПК»…

Штурмующие падают один за другим…

Место боя освещено фарами «КамАЗов» и фарами-искателями, какие есть только на военных машинах. Вертолеты стоят неподалеку, на посадочной площадке старшие обеих групп, и группы нападения, и группы защиты в свете фар разбирают с посредниками итог занятия.

– Огневая мощь штурмовиков явно недостаточна.

– Ага, а сам-то веришь – ночью духи с ходу все просекут и врубят ответку из всех стволов. Да еще и подготовлены они будут по нормативам ВДВ.

– Там рядом военное училище, не забывай.

– И что? Сколько там народу ночью?

– Достаточно.

– Хорошо, может тогда «НУРСами» зачистить?

– Это запрещено.

– Тогда вместо одного из пулеметов поставить «АГС».

– Расшифруемся.

– Да, а если мы там трупы пацанов оставим – не расшифруемся? Норм?

– Почему нам засчитали сбитый вертолет?

– По условиям учений…

– Из автоматов вертолет не сбить.

– Почему? Бывало и такое.

– Нет. «АГС» все-таки надо. Хоть один…

Пока офицеры подводят итоги учений – спецназовцы из группы нападения (московские «Альфа», «Вымпел») и защиты (инструкторы особого учебного центра в Чирчике) вместе отдыхают на полянке у вертолетов. Пытаясь урвать хоть немного сна до утра.

Объектов, аналогичных тому, который увидел советский спутник в Абботабаде, по всей Средней Азии построено пять. Каждую ночь группа вылетает к произвольно выбранному объекту и проводит тренировки. Группы защиты имеются на каждом объекте, они не знают, в какую ночь к ним прилетят для максимальной достоверности. При тренировках используются холостые патроны и лазерные целеуказатели последнего образца для имитации учебного боя. Пока смерть не настоящая.

Но это в Афганистане. А весь мир живет своей обычной жизнью. В ЦРУ США в советском отделе прошел ежедневный дебрифинг, итог этого дебрифинга – ничего нового. Банальщина – типа готовности к спуску на воду пятого советского ударного авианосца со стапелей в Николаеве, состоянию дел по советско-германским торговым переговорам, продажа в Бразилию двадцати пассажирских самолетов «Ил-90» с двигателями ПД-14 – это первая продажа пассажирских самолетов с советскими двигателями в Латинскую Америку. В Ленинграде открыли новую станцию метро, в Свердловске правительственная комиссия приняла завершающую часть кольцевой автодороги – обычные новости.

В Афганистане тоже пока без новостей. Вон, группа душманов залегла в полосе отчуждения – готовятся подорвать газопровод. В третий раз только в этом году… если газопровод взрывается, значит, это кому-то нужно, правильно. В кишлаке близ Кандагара опозоренный отец только что задушил дочь, про которую пошли слухи, что она слишком близко знакома со светловолосым шурави – советником – и в этот же день родилось больше сорока новых жителей Афганистана, так что гибель оклеветанной соседями девушки никто не заметит. Но даже в Афганистане постепенно, год за годом, налаживается мирная жизнь: люди ходят в школы, в университеты, работает даже академия наук Афганистана. И даже отцу, садисту, осталось недолго: через два дня его дочь найдут в кяризе, и в тот же день его задержат сотрудники МВД. Раньше такие оставались безнаказанными, по молчаливому согласию жителей кишлака никто не задавал никаких вопросов, это как мафия. А сейчас кто-то сообщил в милицию. Будет следствие, будет выездной суд. Скорее всего, душманы попробуют напасть, но запугивать людей им удается все хуже и хуже. Потому что можно убить человека, но нельзя убить надежду…