Как искала себе Светка шесть лет назад, когда Маша только приехала в Лошки, олигарха по переписке, так искала его и поныне. Единственная разница, что теперь по Интернету искала, не таскала больше конверты на почту. А олигарх все попадался мелкий, никудышный совсем олигарх. Не олигарх вовсе – так, шелупонь одна. Но Светка все равно верила в свое счастье, верила, что и на ее улице рано или поздно перевернется грузовик с пряниками. Оттого-то на месте не сидела и активно ездила по городам и весям знакомиться с претендентами на ее руку и сердце. Ездила и верила в большую и светлую любовь с первого взгляда, в принца на белом коне.

И в Питер Светка приехала на смотрины. За семь верст киселя хлебать. Хорошо хоть Клава Степаныча попросила загодя позвонить Маше, чтобы присмотрела за дурехой, ежели что не так. Ведь всеми Лошками уговаривали не ехать в такую даль, неизвестно к кому, а она уперлась как коза: еду – и все тут, может быть, это мое счастье, твердит. Фотографию показывала – лет тридцати пяти такой, на Ричарда Гира очень похож. Маша сразу заподозрила неладное: с чего бы вдруг киношному красавцу, владельцу заводов-газет-пароходов, понадобилась Светка из деревни Лошки?

Смотрины Светке были назначены в дешевом сетевом бистро, несмотря на всю принадлежность жениха к олигархам. Маша, у которой Светка остановилась на постой, подумала-подумала и решительно пошла вместе с потенциальной невестой. За столиком, с банками энергетического напитка в руках, их, суетно хихикая, ожидали два великовозрастных прыщавых балбеса, лет так по шестнадцать каждому.

Светка потом весь вечер ревела, проклинала бедовую свою долю, жалела денег, потраченных на дорогу, а Маша, терпеливо дожидавшаяся от нее обещания завязать с поиском женихов – наука-то хорошая вышла, – так ничего в тот вечер и не дождалась. Не дождалась, впрочем, и потом. Чтобы как-то скрасить Светкин неудачный визит в Питер, Маша водила ее на экскурсии по городу, в Эрмитаж водила и в Русский музей, но в деле просветительства не преуспела. Светке хотелось не в Эрмитаж, где одни приезжие, а туда, где роем вьются местные женихи. Пусть даже не олигархи, а просто бизнесмены. Маша сама такие места не посещала, уговорила Ивана составить Светке компанию и потусить вместе с ней.

Иван остался в полном восторге. За проведенные вместе с гостьей три дня он переполнился эмоциями настолько, что долго потом рисовал что-то невообразимо яркое, чудовищных розово-сиренево-фиолетовых тонов, напоминающее сполохи в праздничном небе и фейерверки.

– Не, Мария Константиновна, ты мне скажи, она откуда такая? Там, в Лошках этих, что, все такие живут? Лохи, одним словом? Тогда я срочно туда! Она, знаешь, «гостья из будущего», вот она кто. Лет через двадцать, когда все окончательно отупеют от компов, таким каждый второй будет, а пока Светка твоя просто уникум какой-то. Я ее в Казанский собор завел, думал, торкнет. Не, не торкнуло, сказала только, что у них в Лошках тоже церковь построили. А на обратном пути увидела, на Невском собачек плюшевых продают с дистанционным управлением – ты идешь, а они прямо на дороге под ногами шныряют и тявкают, – так от счастья чуть в обморок не упала, пришлось купить. И еще в цирк попросила ее отвести, мы завтра в цирк с ней идем. И в зоопарк. Она, знаешь, на американцев похожа, те тоже в душе как дети, недоразвитые в общей массе. Только америкосы с жиру такие наивные, а эта твоя с чего?

Маша грудью вставала на защиту Лошков и лошковцев, кипятилась, пыталась оправдать Светку, к которой нынче не испытывала прежней нелюбви, объясняла Ваньке про особенности жизни в провинции и все такое прочее…

– И что, с фонарем под глазом в аэропорт поедешь? – с сомнением спросила Мария. – А если тебя там в милицию заберут?

– Маш, а за что меня забирать-то? У меня же это, как его… ушиб глазницы, обширная гематома, вот! Это, Мария Константиновна, диагноз, а не преступление. И очки темные надену. Там, в аэропорту, полно отдыхающих из жарких стран, все в очках.

– Ладно, уговорил… Я сейчас Светке позвоню, предупрежу, чтобы не пугалась. На тебе ключи от машины и документы, только не гони, одноглазый ты мой.

Маша думала, что он уже уехал, когда Иван просунул в дверь лохматую голову и радостно произнес:

– Я понял! Она – страус!

Маша только недоуменно сощурилась.

– У страуса мозг весит в два раза меньше, чем глаз: мозг сорок граммов, а один глаз девяносто. Так эта Светка, она – страус, глазастая и без мозгов. И такая же экзотическая!

– Да поезжай ты уже, – смеясь, отмахнулась Маша, – сам-то адмирал Нельсон!

Маша любила сама стоять за прилавком. Любила, когда к ней в магазин шумно вваливались туристы целой группой, во главе с гидом. И пусть она платила многим из этих гидов за то, что завозили к ней группы, все равно хорошо. И прибыль стабильная, и удовольствие. Мария, как и прежде, больше всего любила франкоязычные группы. Давно уже не терялась в общении, болтала с удовольствием. Вот и сегодня ей повезло, наговорилась вдоволь. И продала тоже много.

Иван вернулся ближе к вечеру, Маша уже волноваться начала. Несколько раз звонила Ваньке на мобильный, но тот упорно был «вне зоны действия сети или выключен».

– Как ты тут, Мария Константиновна? Туристы не достали?

– Ты меня скорее достанешь, а не туристы! Самолет уже, наверное, до места долетел, а ты пропал, бог знает куда. Я тебе обзвонилась. Случилось что?

– Да нет, что может случиться. Забрал твою драгоценную подругу из дома, довез до аэропорта, посадил в самолет, помахал рукой. Все в порядке, машина перед магазином, я даже бензина тебе налил.

– Да? – Народу в зале почти не было, и Мария смогла немного поболтать с Ванькой. – И бензина налил? С чего бы это? Что-то ты какой-то странный сегодня, Вань. Может быть, тебе к врачу сходить? Может, у тебя сотрясение мозга?

– А что тебе не нравится? – насторожился Иван.

– Ну, ты какой-то не такой. У тебя глаза какие-то необычные, блестят как-то… Слушай, друг ситный, а ты по дороге никуда не заворачивал?

– Куда? – Глаза у Ивана и правда бегали. Бегали и влажно блестели. А эта совершенно идиотская улыбка во весь рот! – Ты что имеешь в виду? Сама же знаешь, какие в это время пробки, пятница же, дачники на фазенды ломанулись помидоры поливать!

Маша готова была озвучить предположение: не накурился ли в очередной раз ее сотрудник, но и обижать Ивана беспочвенными обвинениями не хотелось. Да и голова у него на плечах имелась, вряд ли он бы после этого за руль сел. А впрочем, всегда что-то случается в первый раз…

– Ну, ты просто довольный какой-то, необычный…

– О! Чувствуется слово хозяина! Раз работник довольный, значит, с ним что-то не так. Рабочая сила должна быть изнуренной тяжким трудом, бледной и понурой.

Иван поболтался по магазину, поприставал к покупателям с советами и расспросами, пока Мария его не шуганула:

– Шел бы ты отсюда, только народ пугаешь.

– Знаешь, да, я поеду сейчас. – Помялся. – Маш, а можно я несколько дней поотсутствую?