“Агата прилетела!”

И скоро приедет в наше город. Только вот захочет ли меня увидеть?

— Захочет, — смеется Аделаида, и я только сейчас понимаю, что последний вопрос задал в слух. — Хотите секрет вам открою? — женщина прищуривается, а я лишь молча на нее смотрю. — Она скоро появится здесь…

А дальше начинается какой-то сплошной дурдом, если не сказать похлеще. Журналисты, камеры, вспышки. Толпа народа, которая окружает вошедшую в зал…Агату.

— Кристи, вы к нам надолго?

— Как движутся съемки новой серии косметики…

— Какие у вас планы на будущее?

Я больше не слышу ничего, лишь не могу отвести глаз от сияющего лица Агаты. То ли долго не видел девушку, то ли мое воображение сейчас подводит, но она изменилась. Повзрослела, похорошела, хотя и так безумно красивая.

— Чего тормозишь? — слышу где-то рядом голос Аделаиды.

— Думаете, не пошлет? — все так же пялюсь на красотку Кристи Мэй и не могу повернуть головы в сторону женщины, стоящей рядом.

— Думаю, не пошлет, — смеется Аделаида Ростиславовна. — Давай, мажорчик! Действуй!

И в этот момент наши взгляды с Агатой встречаются…

Моя девочка точно так же замирает, как и я. Не отводит взгляда и не обращает внимания на журналистов. Между нами расстояние… большое, в общем, расстояние, но такое чувство, что мы снова рядом. Вместе.

Навсегда…

— Мажор, не тормози! — Аделаида толкает меня локтем в бок, возвращая в реальность.

— Да не торможу я, — усмехаюсь и направляюсь в сторону девушки.

— Извините, — слышу ее звонкий голосочек, и она пробирается сквозь толпу журналистов.

— Я готов к пресс-конференции! — влезает Ким, обращая внимание толпы на себя. — Господа, пройдемте.

Слава Богу, уходят, оставляя нас чуть ли не наедине. По крайней мере, без такого количества глаз, хотя мне не привыкать. Но почему-то именно сейчас мне хочется разогнать всех.

Что не видели…

Не слышали…

И не мешали…

— Привет, — Агата улыбается, подходя ко мне ближе. — Рада тебя видеть.

— И я рад, — легонько киваю в подтверждение своих слов, все так же не отводя от девушки взгляда. — Как дела? — банальный вопрос, но умных пока в голову не лезет.

— Отлично, — девушка цветет, как майская роза, и тоже смотрит мне прямо в глаза. — А твои?

“Скажи ей правду! Не хорохорься!” — внутренний голос возникает так не вовремя со своими наставлениями, что я лишь печально вздыхаю.

Кстати, а почему бы и нет? Действительно, зачем же врать, если без нее мне…

— Хреново, — печально вздыхаю, на что Агата приподнимает одну бровь. — Прости меня, милая.

— Простила, — подмигивает, а после кивает в сторону соседнего зала. — Вампирчика с ведьмой видел?

— Мне плохо без тебя, — продолжаю стоять на своем, игнорируя ее переход на другую тему. — Очень плохо. Знаю, — останавливаю порыв девушки что-то возразить, так как еще не закончил. — Я виноват перед тобой, но…

— Давай без “но”, - одной рукой она обвивается меня за шею и шепчет прямо в губы: — Мне тоже хреново без тебя.

Я не помню ни толпы, которая вокруг нас вдруг резко появилась, ни вспышек камер — я просто попал в какую-то другую вселенную. Никого вокруг.

Только мы вдвоем.

Этот поцелуй стал новой точкой отсчета. Нашего будущего. Теперь-то я точно не упущу свой шанс. И никто не сможет нам помешать.

— Я скучал, — шепчу девушке на ушко, когда мы вдвоем рассматриваем фото с нашей совместной съемки.

— Давай сбежим? — Агата прижимается сильнее к моему боку.

— А как же журналисты? — поворачиваю голову в ее сторону. — Я думал…

— Ким их отвлечет, — расплывается моя малышка в улыбке.

Мне точно не надо два раза повторять — я готов с ней бежать хоть на край света. В моей квартире нам точно никто не помешает, а я сейчас не готов делить ее внимание ни с кем.

Только я. Исключительно со мной. Да, эгоист еще тот, особенно, когда речь идет о любимой девушке.

Мы начинаем целоваться еще в машине, припаркованной возле подъезда. Если бы не день на улице… И не столь людное место…

Из машины мы бы еще долго не выбрались!

Приходится открыть дверь, нехотя вылезти, помочь девушке и потащить ее за собой.

— Хочу…

— И я…

А дальше лифт, коридор, одежда по дороге в спальню наконец-то кровать. Как зверь голодный набрасываюсь, но вовремя останавливаю свой пыл. Я так долго ее ждал, что теперь едва держу себя в руках. Особенно, когда тонкие пальчики гладят меня по щеке, а самый красивые глаза в мире снова светятся.

От счастья!

— Я никому тебя не отдам, — шепчет Агата, когда я едва касаюсь губами ее губ.

Хочу растянуть удовольствие — что я, в самом-то деле, как дикарь напал на девушку с порога.

— Запру тебя на все замки и не выпущу из квартиры, — шепчу в ответ, покрывая ее лицом мелкими поцелуями.

— Платон, я послезавтра улетаю…

— Как?! — резко останавливаюсь и впиваюсь в нее взглядом. — Аделаида сказала…

— Планы поменялись, — Агата печально вздыхает, но тут же улыбается: — Всего на неделю.

— Нет!

— А потом я вся твоя.

— Нет!

— Не хочешь…

— Хочу, но нет! — утыкаюсь лицом ей в грудь. — Не хочу отпускать…

— Обещаю, что вернусь.

— И больше не уедешь? — приподнимаю голову и прищуриваю один глаз. — Никогда?

— Платон!

Мне нравится с ней пререкаться — смеяться, шутить, подкалывать иногда. Мне этого всегда будет не хватать. Мало.

Ее слишком мало…

— Ты надолго в столице? — интересуется моя малышка, когда мы, уставшие и выдохшиеся, лежим рядом.

— Если не возражаешь, то послезавтра проведу тебя на самолет, — целую ее в висок и закрываю глаза. — Может, рейс твой отменят?

— Платон!

— Ну, или самолет сломается.

— Платон!

— В пробке застрянем по дороге в аэропорт!

— Невыносимый!

— Дай хоть помечтать, — сильнее прижимаю ее к себе, не желая отпускать.

Два дня вместе — это слишком мало, но я выдержу. И гул аэропорта, и прощальный поцелуй.

— Не успеешь соскучиться, как я вернусь, — шепчет Агата, дотрагивается губами до моих, а после с улыбкой добавляет: — До встречи, малыш!

— Когда-нибудь я Кима убью, — смеюсь в ответ и сжимаю свою девочку в объятиях. — Я люблю тебя. Никогда об этом не забывай.