Вскоре преследователи покинули Консерваторию, должно быть, решив, что беглецы умудрились каким-то образом выбраться из здания, не оставив следов.

Тогда-то Кайндел и растолкала соратников, погрузившихся кто в размышления, кто в молитву, а кто в собственные страдания.

— Отбой, враги ушли, — объявила она, помогая Роману выбраться из шкафа. — Приведем себя в порядок и будем думать, что делать дальше… Кстати, вы сегодня явились свидетелями того, как действует так называемая эгрегориальная магия. Другими словами, простая молитва. Спасибо, Сергей, ты нас здорово выручил.

Кайндел снова уложила Романа на гладильный стол и велела нагреть воды. Под прикосновениями ее рук раненый мгновенно уснул, и на лице его появилось умиротворенное, счастливое выражение. Девушка ощущала удивительный подъем, прилив энергии, а потом вспомнила, что это здание от крыш до подвалов переполняют человеческие эмоции: восхищение и горесть, тоска и радость. То, что Аристотель называл катарсисом, что неоднократно рождалось в этих стенах, как отклик на увиденное, то, что пробуждало к жизни человеческую душу, одарило ее сейчас огромной чародейской мощью.

Она приложила ладони по обе стороны раны, после того, как сняла повязку, а также разлившуюся пленкой и отвердевшую коллагеновую губку. Перебирая заклинания, словно струны арфы, она срастила один за другим все крупные сосуды, а мелкие под воздействием все тех же чар срослись сами. Восстановив ток крови в Романовой ноге, она влила в него часть заемных, уже усвоенных ею сил, а потом провела пальцем по впадинке образовавшегося шрама. Поколебавшись, все-таки не стала тратить сил на то, чтобы совсем убрать его. В конце концов, шрамы — украшение мужчины.

— Эй, — она сняла с Романа чары сна и похлопала по щекам. — Приди в себя! Мужчина…

— У меня имя есть, — вяло возмутился тот, медленно приходя в себя.

— Вставай, мужчина Роман. Будем чай пить.

Он приподнялся и спустил ноги со стола. Неловко двинувшись, поморщился.

— Болит, черт…

— Не чертыхайся, — машинально отозвался Сергей, расставляя на столе чашки.

— Терпи, — ответила Кайндел. — Илья, слетай вниз, в буфет, принеси хоть что-нибудь. Лапша быстрого приготовления, «бомж-пакеты» в смысле, там должны быть наверняка. Хоть ими перекусить…

— У меня от этой лапши только аппетит просыпается.

— Ну, что я могу сказать… Поройся там повнимательнее, вдруг нароешь окорок.

— Если я буду в местном буфете искать окорок, то этот процесс может растянуться на годы…

— Сам смотри, что тебе милее — похлебать лапшу или рыться в поисках окорока.

— Да ну тебя, — пробормотал он, уходя.

Однако через полчаса приволок на себе довольно внушительную груду снеди — хлеб, нарезанную «Докторскую» колбасу, черствые булочки, салат в пластиковых коробочках, банки рыбных консервов, огурцы, помидоры и даже несколько пирожных. Разумеется, отыскал он и чай, кофе в пакетиках, сахар, сливки и несколько коробок бульонных кубиков.

— «Бомж-пакетов» не нашлось, — отчитался он, вываливая содержимое сумки на стол. — Консервы просроченные, да и салаты не внушают особого доверия, но я все-таки принес. Вдруг можно есть…

— Фу, — Лети открыла один из пластиковых контейнеров. Оттуда кисло пахнуло плохим, явно застарелым майонезом.

— Ну, извиняйте, — протянул расстроенный Илья. — Что было, то и принес.

— Консервы-то сильно просрочены? — полюбопытствовал Роман и взял жестяную банку. Повертел в пальцах.

— Не так чтобы очень…

— Хе… Делали еще до катастрофы, — отметил Сергей, тоже взявший банку в руки. — Срок годности только-только истек. Можно и рискнуть.

Разлили воду из самовара по чашкам, добавили сахара и сливок — тем, кто желал. Кайндел в задумчивости пожевала пирожное, огурец, посыпала кусок хлеба солью и, откинувшись на спинку стула, задумалась. Преследователей им удалось обмануть, однако теперь настало время решать, что делать и где искать своих. Долго в костюмерной не просидишь, и тем более теперь, когда они не обременены раненым, в этом не оставалось никакого смысла.

Она с трудом припомнила номер телефона Шреддера (на цифры у нее была очень плохая память), и лишь после этого сообразила, что у нее нет мобильника, а городской телефон уже три года как не работает. Мысленно порывшись в своих вещах, она убедилась, что и там ловить ничего.

— У кого-нибудь есть сотовый? — спросила она, кроша печенье.

Все переглянулись, по очереди отрицательно покачали головами.

— Нет, нету…

— Надо бы как-то связаться со Шреддером, — озабоченно сказала она. — Куда можно податься теперь? Штаб-квартиру разгромили, где находится новая база — я не знаю. Я даже местоположения старой базы еще не успела выяснить. Так что на наших мы можем наткнуться разве что случайно.

— Надо подумать, где мы можем их найти, — задумался Илья. — Видимо, там, где будет драка.

— Скорее, там, где они попытаются раздобыть оружие или сведения, — поправила его Кайндел.

— Ты что имеешь в виду?

— Техномагов. Транспорты с оружием из Европы в порт вряд ли допустят… То есть допустить-то допустят, но позволят ли ОСН их разгружать? Очень сомневаюсь. Тем более что Один уже решил прервать договор с европейскими фирмами. Там, конечно, арсеналы богатые, но и требуют они…

— Откуда ты знаешь, что собирается делать Один? — изумился Сергей.

— Догадалась по кое-каким обмолвкам.

— Нет, ну, правда. Зачем нам европейские арсеналы? — вступил Илья. — Нам бы до наших добраться — оружия будет по самые уши.

— А может, он и натолкнулся на какой-нибудь местный арсенал, — предположил Роман. — Поэтому и отказал. Нашего собственного оружия нам действительно хватило бы надолго. Если, конечно, его еще не разворовали. Последнее весьма вероятно.

— Но почему именно техномаги? — прервав Романа, разливающегося соловьем о человеческой склонности воровать, с недоумением спросил Илья. — Почему именно они?

Девушка пожала плечами.

— У них есть оружие. И сведения.

— Универсальная такая сила. Только вот почему Алый Круг не пытается привлечь их на свою сторону?

— Техномаги обладают недюжинной силой, но сражаться за мировое господство им как-то неохота. Вернее, они готовы покорять мир, образно говоря, долларом. То есть тем, что изготавливают. Или добывают. В смысле ценной информацией. Они, если пожелают, могут стать весьма серьезным противником. Но это совершенно не соответствует темпераменту большинства из них.

— Но они могли бы помочь нам.

— Разумеется. Если мы окажемся в состоянии предложить им что-нибудь очень ценное. Какую-то важную перспективу.

— Например?

— Ну, к примеру, положение в новом обществе. Ведь Один что-то предполагает на будущее. Если бы он пообещал техномагам нечто серьезное в будущем и что-нибудь ценное сейчас (ту же поддержку, к примеру — уже немало!), то, возможно, добился бы их поддержки. Но это уже вопросы политики.